Женщины для умственно отсталого

Сев за стойку, я бросил пачку, взял сигарету и зажег. Я не сразу заметил, на какое вообще место сел. Оказывается, я сел на противоположную реднекам сторону. Тем лучше.

– Огоньку не найдется? – спросила она.

Она была не дурна собой. Каштановые волосы, длинные ноги, облаченные в ткань черного цвета колготок, короткая юбка цвета бодро, легкий пиджак под цвет юбки, а ещё на ней была помада красного цвета и жуткие тени на глазах. За одни её тени, можно было бы легко спутать её с наркоманкой, или на худой конец – проституткой. Но, а как же пиджак? Я всегда боялся людей в пиджаках, потому и сам его носил. Не знаю когда именно, но в какой-то момент своей жизни я понял, что если с тобой хочет поговорить человек в пиджаке – ничего хорошего ждать не стоит. И не важно, что это за пиджак – люди в костюмах – они могут сделать с тобой что угодно! Я дал ей прикурить.

– Хули ты вылупился на меня? – спросила она. – Угостил бы даму виски!..

Я махнул бармену, чтоб тот выполнил её заказ. Поймав свой бокал, эта деваха осушила его до дна и затребовала ещё. Она нравилась мне всё больше. Её каштановые волосы, её длинные ноги. Я захотел разглядеть её грудь, мне стало интересно, какая она там, под этим её бордовым пиджаком! Я махнул бармену снова. Потом ещё раз, и ещё. Я всё так же – ни в одном глазу. Она, как я понял – тоже. Странно. Очень много странностей для обычного вечера в сальном баре «Голубая Устрица», скажу я вам.

– Как насчет, поехать в другое место? – предложил я.

– Знаешь места поприличнее?

– О, я знаю много мест приличнее, – на этих словах, я приблизился к её уху, и прошептал, – пожалуй, любое место будет приличнее этого!

Она улыбнулась. Мы посмотрели друг на друга. Я влюбился. Окончательно. Как это обычно со мной бывает – навсегда! Не знаю, что подумала она в тот момент, но она рассмеялась, и я тот час же захотел её выебать. Так всегда бывает, чего уж тут…

И мы ушли. Я оставил усатому бармену пару купюр, забрал свои сигареты и вызвал такси. Потом приехала машина, мы сели и поехали ко мне. Обычная практика. Всегда работает. Это, кстати, один из плюсов того, чтобы жить одному. Вообще, у этого очень много плюсов. Например, вы можете трахаться! Всегда, в любое время, только платите за квартиру и убирайтесь там хоть иногда. Приводите, кого хотите, хотите – мальчика, хотите – девочку. Или вот ещё плюс – можно упарываться когда вздумается. Курить траву, кидать колеса или нюхать дороги – делайте, блядь, что хотите! Ну и третий, самый важный плюс – вы можно расхаживать голым, или что ещё хуже – ходить в розовом шелковом халате. В любое время суток! Круто, правда? Я вот как раз собирался прикупить себе один такой шелковый халат, но мужских не продавали, или я просто не там искал.

Короче, мы приехали и были уже вне себя от возгорания. Мы начали ещё в такси, когда подъехали к моему дому, буквально через пару минут, что заставило таксиста нехило так охуеть. Мы ставили друг другу засосы на шее, пока хитрый дядька посматривал на нас, не решаясь вставить своё слово.

– Не обращайте внимания! – сказал я ему, оторвавшись от девушки. – Это моя сестра, так что ничего страшного, все нормально…

Резко поменявшись в лице, хитрый таксист сверлить нас своим взглядом больше не смел. Интересно, он, правда, поверил в инцест на заднем сидении его машины? Блин, вот это ведь как посмотреть, правда? Вот и мне что-то стало интересно… А ещё мне интересно, зачем я вообще вызывал такси, в ту ночь? Нахуя, ведь мой дом находился буквально через дорогу от бара… Не знаю, пьяный был! Забейте, я просто отвлекся…

Мы приехали, и как я уже сказал – теперь нас было не остановить. Её ноги оправдались полностью, а грудь оказалась очень даже ничего. Третий размер, и это даже без того лифчика, что визуально увеличивает размер. Вот же, кстати, хуйню придумали!

Её соски набухли. Горячее дыхание обжигало нёбо. Она кусалась и засасывала весь мой язык в свою глотку, словно в том фильме. Правой рукой, я, то и дело, лапал её грудь, щекотал соски, от чего она вертелась словно уж на сковороде. Левой же ладонью, я сжал её задницу. Залез под юбку и сжал её сраку в своей руке! Это был мой кусочек жопы! Хлопнув её по заднице пару раз, я продвигался дальше, пальцами раздвигая тонкую ткань её трусов. Потом я наконец-то добрался до мохнатки. Она была такой влажной, что я был как Стас Михайлов – по мне ни одна тёлка так не текла! Я засунул туда средний палец и потеребил. Неглубоко, но этого хватило для того, чтобы она простонала. Громко, звонко, внезапно. Словно выстрел в ночи. Её стон пронзил мои перепонки насквозь, а потом она рассмеялась. Ненадолго. Очень скоро она простонала снова, ведь я продолжал её дрочить. Она была подобна змее – выгибала спину, терлась бедрами о мой член, зажимала меня ногами и не хотела отпускать.

Мы легли на диван в гостиной. У меня тогда из мебели был только диван, а из техники – холодильник, да виниловый проигрыватель, но пластиной на него не было, поэтому толку от него было хуй да нихуя. Она была сверху, а я продолжал держать её за жопу. Я не смел отпускать этот кусочек жопы ни на секунду, во что бы то ни стало! Пока она снимала футболку (пиджак остался в прихожей), я принялся целовать её живот. Пупок, и промеж грудей – я её всю исцеловал. Я даже снял свою рубашку! Она же, тем временем, не переставала ерзать на мне, словно жокей на Арабском скакуне. Она ерзала, и я помог расстаться ей с трусами, а когда тонкая ткань осталась на полу, я оказался готов на то, чтобы снять штаны. Тут она остановилась.

Спустилась до моей ширинки, расстегнута пуговицы, помогла раздеться и сняла трусы. Внимательно всё осмотрев, она передернула мой затвор своей тонкой ладонью. Потом начала играючи выебываться. У меня уже шишка горела, что пиздец, а она даже не торопилась! Растягивала удовольствие. Наконец-то она коснулась головкой о свою щеку. Потом потеребила носом, и наконец-то поцеловала. Принюхалась, и заглотила его наполовину. Тогда-то я и охуел. Слишком уж это все было неправдоподобно… но она продолжала, и я не смел её останавливать. Она проводила настоящие перуэты, или как ещё назвать эту хуйню – я не знаю! Другими словами, она делала то, что, пожалуй, ещё никто не делал со мной раньше. Языком она сделала двадцать круговых движений по головке по часовой, затем против часовой, затем провела минуту настоящей дрочки, а затем снова поцеловала и снова провела языком по головке и всё заново. Кстати, она не забывала о мошонке. Играла с моим яйцами сначала в руке, а потом во рту.

– Может палец в попку? – тяжело вздыхая протянула она горячим воздухом.

– Не… – прошептал я.

Не готов я был на такие эксперименты. Хуйня это всё. Я за традиции!

Минут через десять она закончила. Я понял это, когда она взяла мои руки и опустила их на свою задницу. Юбки не было, трусов не было. Была только её голая потная задница, моя лиловая залупа, а ещё были мои руки, пальцы, и её пизда. В темноте было не разобрать, и она помогла мне войти. Сначала пытаясь сдержаться, я входил очень медленно. Это первое проникновение в женщину… сложно это описать. Если ты там был – ты никогда больше этого не забудешь. Ты никогда не забудешь эту пещерку. Это место, в котором тебе могут быть не всегда рады, но тебя там всегда ждут. С пальцами ты, языком или членом – тебя там ждут! Это прохладное место, с внутренних стенок, когда ты понимаешь, что ещё чуть-чуть и там будет так же жарко как в Палестине – ты запоминаешь этот момент прохлады. Ты помнишь его всю свою жизнь.  Я тоже его помню. И вспомнил тогда. А когда вспомнил – тут же почувствовал себя как дома. Когда ты понимаешь, что всё наконец-то на своем месте, и тебе не хочется куда-то уходить. Если только выходить на пару мгновений, чтобы толчками добраться куда-нибудь глубже.

Нарастая в темпе, очень скоро я принялся ебать её, помогая себе руками, когда хлопал её по заднице, кусал за соски и целовал в шею. Потом мы поменялись позами, и теперь я был снизу. Ухватившись руками в спинку дивана, я начал входить в нее сверху. Двигал бедрами туда-сюда. Она что-то кричала. И я что-то кричал. Мы оба кричали, стонами, исходили солеными каплями пота. Потом я решил перевернуть её на живот, и оставаясь так же – сверху, продолжал долбить её мохнатку что было сил. Я держал её за руки, за бедра, трахал её раком, матерясь во весь голос о том, как же жарко было в ту ночь.

– Да!!! Да-а-а-а-а-а!!! Ска!!! Ска!!! Ска!!!! Жи!! – стонала она, между толчками.

– Что сказать?

– Что я твоя… Бля-я-я-я-ядь! Ска… Жи…

– Ты… Моя… Блядь?!..

– Да…Да…Да…Да…Ух…Как…Хо…Ро…Шо-о-о-о!..

Это было похоже на язык умственно отсталых, мы общались словно приматы!

Потом она попросила остановиться, слезла с дивана и пока я стоял – прильнула к моей залупе. Целовала, глотала и делала все то же, что в первый раз. Помогала себе руками, гладила яйца и работала языком. Я не знаю зачем, но знаю, что это было просто пиздец как охуительно прекрасно. Это лучше чем… чем победа Дональда Трампа на последний выборах! Это лучше, чем всё, что придумали боги за всё наше существование! Это лучше, чем курс доллара! Это лучше, чем песня: «Камон бэйби лайт май файяр!», группы The Doors.

Этот её минет, минет для меня, он был восхитительным!

Мы вернулись на диван. Я занялся её пиздой. Начал пальцами, постепенно все больше погружаясь в её лоно с головой. Её так пропёрло, что она зажала мою голову в тиски, и уж не знаю, добрался ли я до клитора, но ей точно понравилось! Я лизал её, прощупывая третьего размера грудь. Эта её грудь, она то и дело колыхалась, и все это было от того, что она всем своим телом извивалась, стоило мне дотянуться кончиком языка до удивительной горошины на вершине вагины. Эта её точка Джи – она делала свое дело. Казалось, что если я буду продолжать – её разорвет нахуй от экстаза! Очень уж чувствительная девушка мне попалась в ту ночь… Благо минут через пять всего этого действа, когда язык мой стерся до самых нервов, она предложила мне вернуться к самой нашей первой позиции. Это была гениальная мысль, ибо я устал как сука ебливая! Мы воняли как животные, и кто там должен был первым пойти в душ – это ещё вопрос!

Она снова была сверху. Я снова кусал её соски, и снова держал в своих лапах её жопу. Её потную, грязную вспотевшую жопу и, слава богу, мои руки не были уставшими – теперь я нахлабучивал её на свой член, только так! Просто держал её за задницу и насаживал, что было сил. Она только смеялась, упираясь руками в грудь, а я в ответ голосил что-то невнятное, точно буйвол. Глаза мои горели. Я готов был кончить. В нее, или наружу – похуй вообще.

Ну, я и кончил.

Я кончил, а потом она остановилась. Вскочила с меня и побежала в ванну. Сначала, конечно, она попала в кладовку… но потом, все-таки нашла ванну и зашла! Включила воду и закрыла дверь изнутри. Я кончил внутрь.

– Ты, пидарас, ебливый! Ты кончил в меня! Ты кончил!

– Прости, милая… Прости…

– Ты, кончил в меня, паскуда ты ебаная!

– Ну не кричи ты так. Я ведь не хотел, правда…

– Ещё бы ты этого хотел, пидарас!

Она выключила воду. Секунд через десять она щелкнула затвором замка и с размаху открыла дверь. Выбежала из ванны и принялась одеваться.

– А ты, что ли не защищаешься? – спросил я.

– А ты, что ли не защищаешься… – повторила она за мной, коверкая слова.

Потом развернулась ко мне лицом и двинула правым кулаком в глаз. Вот это нихуя себе поворот, скажу я вам! Эта баба оказалась совсем не промах. Она просто взяла и уебала мне, как мужик. Конечно, да – было за что, ведь я возможно её обрюхатил, но бля… бить парня, да ещё и со всей силы, с явным желанием оставить ему синюю метку – это уже слишком.

Чего уж тут скрывать – я там же и рухнул на ковер. Потом поднялся и побежал к зеркалу в прихожей. Половина лица была просто всмятку! Ужасное зрелище…

Она оделась. Трусики и футболка, юбка и пиджак – всё было на ней.

– У тебя есть «Татрагинон»? Ну, или «Стеридил»?

– Чего блядь? – удивился я, держась руками за глаз.

– Где тут аптека есть? Мне противозачаточные нужны… Быстро, блядь!

– Тут за углом…

Я рассказал ей, как найти аптеку.

Она была злая, просто пиздец. Я даже не думал, что бабы могут быть такими милыми, сексуальными, животными, потными, страстными и злыми в одно мгновенье. Точнее – могут ли они поменяться в каждое из всех этих состояний в одно мгновенье. Короче – цокнув каблуком о паркет в прихожей, она хлопнула входной дверью и ушла прочь. Взяв на кухне бокал, я наполнил его водой наполовину. Взял ещё бутылку вискаря, и вернулся в гостиную. Диван был насквозь мокрым, поэтому я лег на ковер. Вискарь остался на журнальном столике, я лежал один посреди квартиры. В одних трусах, грязный, вспотевший, вонючий, словно бык, с бокалом вискаря и опухшим ебалом – это был я. Голова заболела, а вискарь только усугублял. Пришлось оставить его на потом и попытаться уснуть. Так я и сделал! Я все-таки уснул! Прямо там – на ковре, один посреди квартиры. В одних трусах, грязный, вспотевший, вонючий, словно бык, без вискаря, но с опухшим ебалом – это всё ещё был я.