Название концерта «Сила энергии людей» отсылает к Экспо 2017, куда, собственно, они и собрались. Заезд в Алмату был необходим для подготовки совместного номера с Самруком. В это жаркое лето вся культурная жизнь течет в Астане, нам остается только ревниво наблюдать за шабашем классических музыкантов, оперных певцов и балетных танцовщиков в столице. Про их первый концерт совместно с Самрук я писала тут https://yvision.kz/post/691646.
На мой взгляд, этот концерт интересней и познавательней, чем прежний, исполненен приезжей труппой на более высоком исполнительском и техническом уровне. Не было очевидных глупостей в виде хореографических «шуток», программа зрелищная и театрализованная, такая концентрированная, что под конец, когда давали общую премьеру, внимание публики уже истощилось. Два с половиной часа эмоциональных и заставляющих думать хореографических композиций.
Первый номер исполнила Островная танц. компания, так по-русски можно назвать Island Moving Company. Слово moving относится и к движению и к вызыванию сильных эмоций, короче, к балету, как он есть.
“Memoria y vidrio”, «Память и стекло» с испанского. Хореография Родни Риверы, музыка Макса Рихтера, Збигнева Прайснера, Хилари Хан и Кори Смит. Это был зрелищный и массовый танцевальный номер с тремя мужчинами и пятью женщинами. (Винсент Брюэр, Лорен Дифэдэ, Брук ДиФранческо, Шейн Фаррел, Тара Грагг, Глен Льюис, Кэти Мурхэд, Кристин Сандорфи, Алехандро Уллоа Зепеда).
Хореография под большим влиянием Джорджа Баланчина, это неоклассический танец, танцуемый парами, тройками, пятерками, одни уходят, другие приходят, группы танцуют каждый в своем углу, создавая композиции. Танец совершенно абстрактный, и общее, что их объединяет, это повороты. Рисунок танца задан вращениями, поворотами, кручениями самых разных форм, начиная от пируэтов, заканчивая вращениями танцовщиц в поддержке. Очень изящно и красиво, и видимо, в этом есть символизм, который я не уловила. Идеи понятней, чем символы. Про память и стекло я потом загуглила, но мне это не помогло. Просто красиво и орнаментально.
Совершенно отчетливо увиделось отличие между труппами. При общей абстрактности и бессюжетности современного балета, у американцев балет безыдейный, вспомнились формулировки советских идеологических теоретизаторов, а у наших есть смысл или идея. Но по порядку!
«Дыхание любви», хореография Альбины Додарходжаевой, музыка Леоша Яначека в исполнении Emika “Klavirni” Dilo 12. Это оказывается, музыка, а я думала арпеджио, школярский этюд для учащихся музыкальных школ. Лирический любовный дуэт, усложненный технически до спортивного уровня, идеально исполненный Сабыржаном Придановым и Валерией Титовой.
Адлет Таменов под музыку Бетховена «Лунная соната» исполнил в собственной хореографии потрясший публику танец «Моджо». Пришлось гуглить. Слово mojo имеет разные интерпретации[1], явно относится к субкультуре, надо сильно постараться, чтобы найти рациональную связь названия и хореографической композиции. Зато на понимание номера легко ложится музыка и Бетховен. Это бессюжетный номер со смыслом: творец, бумага, муки творчества. Композитор, нотная бумага, рождение под Луной музыки.
Пластичный как змея, растянутый, Адлет танцевал музыку, шел за каждым звуком, за каждой нотой, точно, чисто, гибко сливаясь с мелодией. На темной сцене у него белели только лицо, грудь, кисти и стопы. Он танцевал до кончиков пальцев, его пальцы колыхались как водоросли в течении, он танцевал фалангами, как играя на пианино.
Гибкий и ритмичный, текучий и плавный, выразительный и завораживающий. Ассоциировалось с китайским, черным костюмом и плавностью ката. Танцуя по балетному выразительно, легчайше исполнил адски сложные технические элементы, объединив балет и нижний брейк. Овации, крики зала, звезда этого концерта. Адлет Таменов, запомните это имя!
Лорен Дифэдэ в номере “The limit of one”, «Предел одного» хореографа Даниэль Дженест, музыка Дэвида Ланга. Началась пластичная маета, особенно резко и угловато смотревшаяся на контрасте с предыдущим номером. Опять были остановки фонограммы, как в прошлом году, как в «Памяти и стекле». В тишине двигалась танцовщица. Тут до меня доехало, что это не брак, а творческий метод, специальное выделение хореографического фрагмента. Акцентирование на элементе танца пропало втуне, всякий раз обнажая тривиальное, банальное, пустое.
Даже если бы танцевал техничный и выразительный Адлет, это не было бы интересно. Сольная маета и пластания по полу закончились и на сцену вползли еще три танцовщика (Винсент Брюэр, Тара Грагг, Глен Льюис).
Начался композиционный танец, заставившийся задуматься. Почему они, условные и обобщенные творцы современной хореографии, такие социальные пессимисты? Почему всё так безнадежно? Почему все так одиноки, разобщены, потеряны? Танцовщики изображали горе, безнадёгу: заламывающиеся руки, жесты отчаяния, выглядели растерянными и потерянными. Апофеоз эмоций с картины Мунка «Крик». Изображена откровенная душевная болезнь, депрессия, неблагополучие, даже неполноценность, абстрактно, одними эмоциями и чувствами. Абсолютно характерное, неоднократно виденное в других композициях условных западных хореографов. По фотографиям этот номер один из самых фотогеничных, чего не скажешь, наблюдая их в движении на сцене.
Далее в программе было «Размышление о беге времени» хореографов Островной танцкомпании (Пол Гордон Эмерсон, Катрин Сидэль Пилкингтон), поставленное театру Самрук, музыка Макса Рихтера, Зое Китинг, солисты Эльдияр Данияров и Альбина Додарходжаева.
Композиция полна символизма при отсутствии вербализуемого смысла.
Это была впечатляющее массовое действо со стульями. Технично и синхронно люди сидели, бегали, ломали руки, сочетаясь парами и группами, размахивали стульями, сворачиваясь и разворачиваясь шеренгами, как в ревю. Это внешнее, а внутреннее – это были те же эмоции потерянных, разобщенных людей, сидевших в школе за партами, вступающие во взрослую жизнь. А может каждое утро едущих в пригородных электричках на бессмысленную работу (видите, как название всё-таки наталкивает на ассоциации и интерпретации). Теряющих друзей, страдающих, мучающихся, трепыхающихся. Течение бессмысленной жизни, страдание, непонимание, одиночество, и под конец апофеоз – массовое волнообразное подползание под стульями, что наталкивало на мысль о неминуемой смерти. Театр Самрук имеет нашу, традиционно добротную балетную выучку, поэтому великолепно донесли замысел хореографов, интерактив и орнамент балета, примиряя с современным балетом даже заядлых скептиков.
На этом первое действие закончилось, вместив материала на полноценный балетный спектакль.
Фотографии Елены Петровой @petroblog.
Продолжение https://yvision.kz/post/775329
[1] mojo
A magic charm or spell.
Supernatural skill or luck.
(slang) Personal magnetism; charm.
(slang) Sex appeal; sex drive.
(slang) Illegal drugs.
(slang, usually with "wire") A telecopier; a fax machine.