Никакого гомосексуализма!
– Кладите руку мне на плечо.
– На какое плечо? – рассеянно, спросил я.
– На любое плечо! – выдохнув, ответил он, надевая очки.
Я сделал, как он попросил. Никаких педиков – просто моя рука. Просто на его плече. Просто моя твердая мужская ладонь, на его твердом мужском плече. И ничего более. Но у меня, пожалуй, встал, и сделать тут уж было нечего. Пришлось терпеть.
Парень повел меня в зал.
– Мне не нужна повязка? – спросил я, как только он отошел от стойки.
– Не обязательно. Там все равно ни черта не видно!
Мы прошли все дальше вглубь. Я слышал чьи-то голоса. Слышал голоса многих людей. Некоторые лишь отдаленно, а какие-то очень близко. Я точно понял, что народу в зале битком. Тем не менее – форум, да и парень, не соврал – там и правда, ни черта не было видно.
– А как мне есть? – спросил я парня, не сводя с его плеча свою ладонь, которая, к слову, уже успела вспотеть.
– Вы не умеете пользоваться приборами?
– Не очень хорошо. К тому же здесь. В темноте. Я ведь могу пораниться.
– Ну, – озадаченно, ответил парень, – с ложки мы вас кормить не будем. Некому.
– Вот тебе и европейские ноу-хау…
Я услышал, как парень испустил смешок. А чего смеяться-то? Ну, серьезно. Могли бы хоть пластиковые приборы на стол положить. Ну, или ещё что. Про приборы я на форуме прочитать не удосужился – сам значит и виноват. Правда, теперь шансов на возврат денег немного прибавилось, но тем не менее. Мне все меньше хотелось оставаться в этом месте, хоть, на сколько-нибудь подольше. Они ведь не знают, что я купил себе билет в слепой угол, вместо того, чтобы потратить деньги куда практичней. Купить ботинки, например. Ай да чего уж там говорить!..
Взяв мою ладонь в свою (я не был педиком!), парень опустил мою руку на стол. Пододвинув стул, он посадил меня за приборы, а сам ушел куда-то в тишину. Ну… как тишину? Скажем, он ушел куда-то в гул монотонных разговоров всех людей вокруг.
– Сколько тебе лет? – раздался девичий голос, поодаль от меня.
– Эм… – задумался я. – Двадцать семь?
– Отвечай честно.
– Хорошо, – согласился я. – Мне двадцать лет. Я живу один, иногда завожу кошек. Работаю на радио, публикуюсь в печатных изданиях.
– Работаешь на радио? – спросил голос.
– Да. А про кошек не интересно, что ли?
– Странно, – будто не расслышав моего вопроса, говорила она. – Я не слышала твоего голоса прежде.
– Я работаю на общественном радио, – уточнил я.
– Ох… – смутилась она. – Тогда понятно.
– Эй! Не гони на общественное радио…
– Да брось ты! – продолжала она. – Небось, ты ещё и штаны с мотней носишь.
– А что такого в штанах с мотней, женщина? – улыбнувшись, спросил я. Она не видела моей улыбки, но я постарался передать эмоцию. – Они дают мужчине свободу, между прочим…
– Да я шучу! – рассмеявшись, ответила она.
– У тебя талант.
Кажется, она не расслышала моего ударения на последнем слове, но я хотя бы постарался.
Мы сидели в тишине где-то с пару минут. Еду все ещё не принесли. А я ждал.
– Ты пойдешь?
– Куда? – удивленно, спросил я.
– Разве ты не хочешь уйти?
– Я не думал об этом, на самом деле…
– Пошли! – перебила она. – Я приглашаю тебя на выставку Фламандского искусства.
– Ну, если только Фламандского, и если искусства…
– Ты всегда такой нерешительный?
– Я стараюсь. Вообще – это моя фишка.
– Оно и видно…
Услышав скрип её стула, я и вправду подумал о том, что она выйдет из зала прямо вот так. Наплевав на колокольчик, на официантов, на того парнишку у входа, она сбежит к черту. Прям как я, пару месяцев назад собирался. Хоть, все же не сбежал, но тем не менее. Я думал, что она наплюет на все, и с риском перелома ног, все-таки выйдет на свет божий. Но, хвала господу Иисусу Христу – она оказалась куда более смышлёной. Хвала всемогущему нашему, на небесах и на земле!
Она позвонила в колокольчик. Я позвонил вместе с ней. Ни смог не помочь ей в столь неприятном деле, когда каждая секунда до возврата денег дорога. И вот, стоило нашему церковному звону слиться воедино, как к столику прибежало несколько непонятных ног. Я услышал две пары. А может быть и три. Или нет, всего только две. Или всего их было три?
– Вы о чем-то хотели попросить? – спросил тот парень, что провел меня в слепой угол. - Ваш заказ уже у повара – подождите ещё пару минут.
– Через пару минут я буду дышать свежим воздухом, – отрезала она.
Мне понравился её пыл. Неужели она тоже была еврейкой? Ну, хотя бы в плане денежных средств? Это было весьма интересно. А как началось наше знакомство? Перечитайте ещё раз, ведь это было бесподобно.
– Что вы имеете в виду? – озадачился все тот же голос официанта.
– У вас тут… как бы вам сказать… у вас здесь запах. Мне он не нравится. У меня аллергия на герань.
Геранью действительно воняло. Я старался не придавать этому значения, но запах действительно имел место быть. Сладкий, сильный, теплый, с нотками мяты и розы, но что за еб твою мать! Я ведь решился идти с этой незнакомкой до конца, так что как услышал про герань, тут же вставил свои пять копеек:
– Кстати да! Я, пожалуй, тоже хотел бы уйти. Вшей кормить можно и в более гламурных местах.
– Итак, – подытожила моя спутница (теперь-то уже наверняка!), – нас уже двое.
– Я позову администратора, – ответил парень, едва ли спохватившись уйти.
– А вот и не угадали! – ответил я. – По правилам вашего заведения, у нас есть пять минут на то, чтобы отказаться от свидания. Вот мы и хотим от него отказаться. Меня бесит запах герани, но ещё больше бесит эта женщина напротив. Мне не нравится её запах, её голос, её причмокивания, то, как она сглатывает слюну, и вообще – она меня бесит! Не желаю терпеть подобного отношения к своей персоне. Я пришел в дорогой ресторан, а меня посадили с какой-то проходимкой. Я обязательно оставлю на вашем сайте свой отрицательный отзыв, как только мне вернут мои деньги.
Я надеялся, что она поймет мои слова в правильном смысле, ибо подготовиться, у меня просто не было времени, но я должен очень точно обозначить свою (и её!) позицию, чтобы следом за нашим уходом, на мою карту упали сраные пятьдесят евро и, возможно, даже на её карту тоже.
– В таком случае, дайте мне вашу руку, – положив ладонь мне на плечо, согласился парень.
И это действительно сработало! Нас вывели в фойе, где я все-таки разглядел обладательницу того поистине красивого голоса. Конечно – я врал официанту, когда говорил о том, что мне не нравится моя новая знакомая. Ведь это было бы глупо. Ведь она, на самом деле была красавицей. Не высокого роста, плотного телосложения, но не жируха. Типа, как настоящая женщина, понимаете, о чем я? Типа, она по-настоящему мне понравилась, как может понравиться девушка, которую ты желаешь называть женщиной. Не обязательно своей.
Курносая, с родинкой над верхней губой. Помада красного цвета, голубые глаза, тугой хвостик светлых волос. Всё в ней нравилось моим глазам. Конечно – голос её оставлял желать лучшего, но так ведь и бывает на самом деле, когда у девушки плохой на тембр звучания голос, однако её внешность не оставляет и сотой доли желания внести какие-то поправки. А когда голос красивый – наоборот. Это на самом деле работает, и вы можете легко проверить это сами. Только дочитайте главу до конца, а-то это не серьезно!
Улыбнувшись мне, она подняла глаза на парнишку за стойкой.
– Когда мы получим свои деньги? – поджав губы, спросила она.
– Когда оставите свою подпись на нашем бланке, разумеется.
Недовольный парнишка достал из закромов стойки два бланка и положил их на стойку.
– Нам что ли кровью расписаться? – спросил я, не дождавшись ручки, или хотя бы карандаша.
– Не думайте, пожалуйста, что вы умнее всех! – подметил парень, положив на стойку две гелевых ручки. Однако мне было глубоко наплевать, что он там себе думает. Пусть даже думал он тогда обо мне. Пусть даже думал о нас…
Поставив в графе «Подпись» бесполезную закорючку, я уставился на неё. Все-таки она была обворожительной. Как я только умудрился вляпаться в такую девушку. Я много в какое дерьмо вляпывался, но вот в такое – едва ли. Синие брючки, что обтягивали её упругие бедра. Да, им явно было тесно. Обычная белая блузка. Золотистый поясок, толщиной в указательный палец. Замшевые ботильоны, красного цвета. Стильная оправа очков, что держали её челку ближе к макушке. Тонкая черная парка, поверх её сутулых плеч. Она была одной из тех гиков, которым я читал время от времени, в книжном клубе. Она была их принцессой. На королеву, все-таки, возрастом не вышла. Ей было примерно столько же, сколько и мне. От двадцати, может быть, до двадцати двух лет.
Она заметила мой взгляд. Поставила подпись, отдала бланк, ручку, и сложив руки в карманы парки, улыбнулась ещё шире, чем в первый раз. Я был рад нашему знакомству. В тот момент ещё сильнее, чем прежде.
– Как тебя зовут? – разорвал я тишину, пока мы куда-то шли от ресторана прочь, и тем самым, кажется, поставил её в неловкое положение.
– Давай без имён, хорошо? – предложила она.
– Нет, я так не умею. Давай ты мне хоть прозвище свое назовёшь?
– Называй меня Дженни Джонс.
– Серьезно? – удивился я, широко улыбнувшись. – Дженни Джонс, как в песне группы Клэш?
– А ты точно на общественном радио работаешь? – улыбнулась она в ответ.
Я не ответил. Она и сама знала ответ. Мы просто улыбнулись друг другу, и на том остановились. Мы остановились, и она меня поцеловала. Просто взяла и чмокнула в губы. Как это все-таки было романтично. Лужи, грязные кучи листьев на тротуарах. В конце концов – дождь. Мы стояли на одном из тех тротуаров и теперь целовались в полную силу.
Она сама, понимаете? Сама меня поцеловала. Просто, без языка. Ну, поначалу. Потом-то чужой язык в своем рту я все-таки ощутил. А ещё ощутил привкус той самой герани, с запахом мяты. Чем я это заслужил? Что я сделал? Назвал её проходимкой? Не думал, что девушки целуют парней за подобные высказывания в свой адрес. Хотя, возможно, я просто был хорошим парнем. Я ведь типа очень остроумный, привлекательный, обаятельный, а ещё очень милый. Но, в тоже время, какого черта я не нахожусь во френд-зоне? Ведь должен был бы, по идее. По идее, был обязан в ней оказаться. Не знаю. Я просто решил оставить все как есть. Просто плыть по течению, в надежде на то, что этот вечер закончиться так же хорошо, как и наш поцелуй.
– А что там про Фламандское искусство? – спросил я, вытолкав её язык наружу прочь.
– Кстати, мы уже пришли…
Пройдя ещё метров двадцать до ближайшего перекрестка, завернув за угол, я обнаружил книжный клуб. Тот самый, в котором читал свои книги. Я был рад этому месту.
– На обложке ты куда привлекательней, – изрекла Дженни, стоило ей приглянуться к одной из моих книг на полке авангардной литературы.
– Ну, спасибо. Кстати – на обложках все куда привлекательнее. И не важно, что они продают своим лицом. Книги, журналы, постеры, листовки на двойную картошку в КФС, или даже книги по саморазвитию.
– Это, какие книги? – уточнила она.
– Свидетели Иеговы, например.
Это заставило её улыбнуться.
Достав из заднего кармана листовку, вынутую из почтового ящика утром того дня, я протянул её ей.
– Вот, смотри, – я показал на оборот листовки. – Я дарю её тебе!
– Ох, спасибо! – воскликнула она, глядя на портрет Питера Рубенса.
– Не переживай, у меня ещё есть… – я запихнул листовку в задний карман её брюк.
Все-таки в моих задних карманах было куда просторнее. Но хотя у меня ведь и задницы не было такой, какой обладала Дженни. Так что знаете – все нормально.
Мы ходили. Смотрели. Я делал вид, будто мне жутко интересно. Но это было не правдой. Одна искусная вещь все-таки привлекала мое внимание – Дженни. После поцелуя я не мог смотреть на что-то другое, кроме как на нее. И она это чувствовала. Я видел то, как она теперь на меня реагирует, и получал от этого жуткое удовольствие. Я был благодарен судьбе за то, что все-таки пришел в тот пресловутый ресторан.
– Вот черт! – воскликнул я, стоило мне отвлечься от Дженни.
В толпе незнакомых мне людей, если быть точным – в двух стойках с репродукциями от меня, я нашел знакомое лицо. Это была та девушка. Та самая, у которой муж пердолил своего секретаря, пока она пердолила меня. Я ведь как раз собирался ей позвонить. Хотя, учитывая положение вещей, и столь скорое развитие отношений с Дженни, навряд ли бы стал все усложнять. Усложнять – это не мое. Трахать девушку в женском туалете Французского ресторана – вот это по-нашему!
– Что-то не так? – отвлекшись от стойки с Микеланджело, спросила она.
– Девушка, с которой я однажды имел близость.
Взяв Дженни за руку, я быстро отвел нас обоих обратно, в книжный отдел.
– Трахал девушку?
Меня обескуражила точность её формулировки.
– Ну, знаешь, – прикрыв лицо какой-то книгой, что первой под руку попалась, шепотом сказал я, – с парнями такое бывает. Иногда они имеют близость с девушками. И зачем говорить такие пошлые грубости? Фу… как это не культурно…
– Прекрати паясничать! – пытаясь отобрать у меня дурацкую книгу, прошептала она. – Если ты её трахал – так и скажи.
– Да! Я её трахал! Трахал я её! Господи, блядь, разве это имеет какое-то значение?
– Конечно, имеет, – покончив с шепотом, Дженни перешла в обычную тональность. – Познакомь меня с ней!
– Какого черта? – смутился я, держа у своего лица чертову книгу. – Я хочу уйти отсюда как можно скорее, и не хочу никого ни с кем знакомить…
– Да ладно тебе, перестань! – обняв меня за талию, Дженни перешла на уговоры.
– Нет! – ответил я.
– Да! – настаивала она.
– Нет, – вторил я.
– Нет? – спросила она.
– Да… – промямлил я, а затем опомнился. – Чего?
Этот театр абсурда, продолжался – кажется – вечность. Но как же мне все-таки стало приятно, когда он подошел к концу. Хотя, я далеко не так представлял себе его завершение.
– Арсений! – воскликнул знакомый, до зуда в паху, голос.
– Ёб твою мать… – прошептал я, опустив, бессмысленную теперь, защиту в виде книги.
– Да ладно тебе, – прошептала Дженни, – не будь бабой. Оставь эту роль для меня…
Тем временем, она подходила все ближе. Улыбалась. Широко. Очень широко улыбалась. Она улыбалась, а я пытался вспомнить её имя. Не получалось. Я очень часто прокручивал в своей голове тот эпизод в туалете, но я никогда не думал про имя. А следовало бы.
– Арсений, здравствуй! – улыбнувшись во все свои тридцать три зуба, повторила она.
– Добрый вечер! – ответил я, пытаясь скривить гримасу удовольствия от столь неожиданной встречи.
– Ты не хочешь нас познакомить? – взяв меня за руку, фальшиво спросила Дженни.
Конечно, нет! Ещё не хватало сводить двух баб, одну из которых я трахал, а с другой собирался сделать это как можно скорее. Нет, блядь, я не хотел вас знакомить. Но теперь уже, кажется, было поздно. Эти бабы сами за меня все решили. Они будто понимали друг друга без слов. Телепатически, что ли. Как дельфины, или ещё что-то типа того. Улыбались друг другу, и все-такое. Тогда-то я и понял, что влип по-крупному. Имени-то я так и не вспомнил.
– Кстати да… – протянул я, пытаясь не подать вида о забытом имени, – Дженни – это…
– Ивонна! – ответила последняя. И ведь точно! Ивонна! Очень сложное имя. Церковь никогда не была моей сильной стороной. А имя-то приходское…
– Дженни – это Ивонна… Ивонна – это Дженни…
– Приятно познакомиться! – воскликнула Дженни, все ещё держа меня за руку.
– Взаимно, – ответила Ивонна, все так же улыбаясь.
Вечер переставал быть томным – это выраженье столь заезжено, и так часто звучит к месту, или нет до сих пор. Как ни странно, оно подходило сюда, как можно более правильно.
– Арсений, кстати, рассказывал мне о ваших отношениях, – солгала Дженни, сжимая мою ладонь все крепче.
Ну, вот. Теперь она мало того, что узнала мое имя, так ещё и начала пользовать его в своих глупых целях. Ей было интересно, было ли что-нибудь, между мной и Ивонной, но какого хуя вообще? Во-первых: это было не её дело. А во-вторых: не её это было дело! Так же и в третьих, и в четвертых. И даже в пятых. Я как сраный Игорь Николаев: «У меня было пять причин».
– Неужели! – удивилась Ивонна ровно так же, как и я сам.
– А разве не так?
Какого черта, она хотела выяснить? Зачем продолжала? И почему я её не остановил? Почему не пресек эту идиотскую глупость на корню? Наверное – я психовал. Боялся, что-нибудь сделать не так, чтобы Дженни не ушла. Я совершенно точно психовал! Только про себя. Старался не подавать виду.
– Не могу сказать точно, чем на самом деле это было – но отношениями точно не являлось, – ответила Ивонна, продолжая сверлить меня глазами.
Спасибо! Я был готов услышать что угодно, но только не ложь. Я думал, что она скажет, мол: «Да, мы встречались. Он ухаживал за мной, дарил комплименты. А потом мы решили пожениться, и он меня бросил» - я бы не удивился даже подобному исходу. Ведь бабы – они ведь очень коварны. И обидчивы. Ивонна оставила мне свою визитку, в надежде на скорый звонок, а его не было. Не было день. Не было два. Наверняка она восприняла это как плевок в свою душу, да так близко приняла мое нежелание связываться с ней, что точно решила – при первой же возможности отомстить. Бабы ведь мстительные. Да и момент был что надо – едва ли я успел познакомиться с Дженни. Услышав подобную правду, не думаю, что она захотела бы остаться со мной хоть насколько ни будь дольше. Ушла бы – это факт.
– А на что это было похоже?
Её вопрос остался без ответа… Хвала господу, в нашу небольшую компанию вклинился парень, лет тридцати. Пухлый, бородатый, волосатый. Иисус Христос, воплоти! Только жирнее. В белых блузках, он выглядел очень аутентично. Казалось, он отпустил бы любые грехи. Естественно – за деньги! Кто, вообще, бесплатно отпускает грехи, в наше-то время? Поправив сальную прическу, он поцеловал Ивонну в щеку. Обнял её рукой за талию. И вот тут-то у меня отлегло. Сразу стало как-то проще, что ли. У Ивонны появился ухажер! Если, она, конечно, успела развестись. Кстати, удивились в ту секунду сразу все – я, Ивонна, бородатый парень, и Дженни. Пожалуй, даже больше всех.
– Кеша, познакомься, – раскрыв широкие глаза, сказала Ивонна своему парню, – Это Арсений и Дженни.
– Дженни? – задумался моложавый Хагрид. – Это ведь не русское имя…
– А ты умён… – протянула Дженни.
Хотя, какой она к черту была Дженни? Женька, поди. Евгения, в конце концов. Но, все же согласившись с именем моей девушки, толстозадый Энгельс взял её свободную руку, и поцеловал в ладонь.
– Чем ты занимаешься? – спросил я, пытаясь заставить парня оторвать свои губы от её ладони. Было видно, что ей неприятно. Пусть она и глупая баба – но все-таки она была моей глупой бабой. По крайней мере, в тот вечер. По крайней мере, в окружении тех людей, что так считали.
Викентий, почему-то, меня не расслышал. Возможно, я спросил слишком тихо. Возможно, в тот момент, ладонь моей спутницы была столь желанной для его души и тела.
– Он тоже писатель! – ответила Ивонна за него.
Ей тоже было неловко за своего мужчину. Какого черта бородатого, этот хрыч твори какую-то херню, а стыдно было ни ему самому, но всем вокруг? А? Какого черта? Но, в тоже время – он ведь ничего такого и не делал. Просто целовал ладонь. Просто очень долго целовал ладонь. Хотя, согласен – он очень долго целовал ладонь но, тем не менее, пока без языка. А потому и волноваться не стоило.
– О, мои соболезнования, – ответил я, улыбнувшись. – И что он написал?
– То, что у тебя в руках, – облизнув губы, закончил Викентий, выпрямив спину.
Точно! Ведь я до сих пор не упускал из рук ту книжку, которой прикрывался от Ивонны. Судьба, все-таки существует. Каким нужно быть придурком, чтобы прикрыть свое лицо от девушки книгой, которую написал её парень? Это было действительно смешно.
А книга была стрёмной. Вот честно. Конечно, я вне всяких сомнений оставался даже на тот момент (спустя два года после издания книги), писателем всея СНГ, но, черт возьми. Викентий ни то, чтобы не попытался заставить меня изменить свое решение, прочитай я его книгу, и отдай я ему свою мнимую ветку первенства – нет – он просто написал херню. Даже моё завышенное чувство собственной важности осталось неизменным. Такое, я бы даже на толчке читать не стал. Собственно, я и не читал. Ну, до тех пор. Потом, я все-таки скачал книгу Викентия в интернете, чтобы немного понять его натуру, кстати, не заплатив толстожопому уебану даже копейки, и все равно остался недоволен. Ведь, купи я тогда эту чертову книгу – мог хотя бы попросить свои деньги обратно. Но мне просить было нечего.
«Самопознание. Путь к собственному Я» – гласила красная строка на девственно-белоснежной обложке. Даже подписи автора не было. И как я должен был догадаться о том, кто написал этот шедевр? Вот, например, я – у меня на обложке есть инициалы, фамилия с именем, а на обороте мой фотопортрет. Это ведь так просто!
– Дом солнца, внутри каждого из нас… – прочитал я вслух оглавление, открыв первую попавшуюся мне страницу, где-то ближе к середине талмуда о духовности самопознания.
Захлопнув книгу, я поспешил оставить её на полке. Пусть даже и не на той полке, но плевать! Хлопок книжных листов, оказался последним звуком, что я слышал в последующие несколько секунд. Между нами витала какая-то напряженность. В частности – напрягся Викентий. Он сверлил меня взглядом около десяти секунд. Недовольно фыркая, покрывшись пунцовой краской, он казался очень скверным. Собственно, как и его книга.
– А ты давно беременна? – внезапно раздался вопрос Дженни.
– Уже девять недель! – сменив стыд за парня, на искреннюю радость, ответила Ивонна.
– В каком смысле? – спросил я, взглянув на её живот.
– Ну, в прямом, – потупив на меня взор, продолжала отвечать она.
– Типа, ты забеременела в начале апреля? – уточнил я.
– Кажется, да!
Она улыбалась, а я, кажется, сел в лужу. Интересно, примеряла ли она меня на роль отца? Ну, поймите же, наконец! Мы познакомились с ней как раз пару месяцев назад. Как раз в апреле. Какого черта, я вообще вам объясняю? Разве вы сами этого не понимаете? Я мог оказаться отцом её ребенка.
– Все хорошо? – спросила Дженни, взглянув на меня с небольшой тревогой в голосе.
– Да… – выдохнув, ответил я.
– Давайте уже где-нибудь присядем? – начал канючить черноволосый содомит любви.
– Я видела там место неподалеку…
Ивонна показала рукой на столик позади нас с Дженни. Он как раз только что освободился. Бросил кости друг напротив друга, я увидел, как Ивонна мне улыбнулась. Значит, она понимала, к чему все эти мои уточнения. Оставалось надеяться только на то, чтобы она не подавала на алименты, и не просила меня выйти за нее замуж. Если, она, конечно, успела развестись.
– И что об этом думает бородатая Мэрри Баффет? – спросил я.
– Я сразу сказал, что воспитаю ребенка как своего родного… – не обращая внимания на мои подъебки, ответил Викентий.
– Вы такие молодцы! – воскликнул я, махнув рукой.
– Да, а почему бы и нет, – продолжал он. – Я полюбил Ивонну сразу же, как увидел…
– Мы познакомились в автобусе, – перебив своего кавалера, уточнила она.
– Как это мило, – вставила Дженни.
– Да уж, – протянул я, – неужели авторы книг по духовному развитию влачат свое существование в общественном транспорте?
– В этом нет ничего постыдного, Арсений.
Он держался молодцом. Мне нравилась его уверенность в себе.
– Ивонна – настоящая женщина. Она красивая, смотрит в завтрашний день, обладает недюжинным интеллектом. Мне такое нравится в женщинах и…
– Я тут историю вспомнил! – обрубил я слюнявый рассказ Вени о том, как ему посчастливилось встретить женщину своей голубой мечты. А хотя нет – голубая мечта была, у ее мужа. Ну да это и не особо важно.
– Ну, давай, рассказывай, – с позволением и усталым взглядом посмотрев на меня, выдохнул Кеша.
Я окинул взглядом всех присутствующих за столом, а затем начал историю.
– Один парень встречался с девушкой, около четырех месяцев. Они расстались, когда она принесла ему ребенка в подоле: «Это твой сын» – сказала она. «Воспитывай нашего мальчика, словно я была бы рядом, и я буду. Но только в твоем сердце. Я не могу сейчас отдать себя воспитанию детей. Я ещё слишком молода…» – протягивая парню, кулек с маленьким человечком внутри, продолжала она.
– Как-то это все не сходится… – задумчиво изрекла Ивонна. – И что он ответил?
– Сказал, что мол: «Я конечно в математике не силен, но как бы ребенок – Китаец!»
Закончив историю, я выпал в сумасшедшую истерику. Как по мне – хорошая была история. Жаль только, что они не оценили всей шутки момента. Даже не улыбнулись. Вообще никто. Я выглядел как дурак, но мне было так весело и смешно, что мое положение в глазах других людей, как-то само собой отошло на второй план. И даже третий.
– А что плохого в Китайцах? – озадаченно спросил Веня.
– О, господи, Викентий, перестань, – ответил я, прекратив смех. Даже улыбки не осталось. Этот придурок все испортил.
– Вы трахались в апреле! – громко воскликнула Дженни.
– Дженни, еб твою мать, какого черта? – шепотом спросил я, дернув её за плечо.
– Вы были вместе? – пуще прежнего удивился Викентий, посмотрев на Ивонну.
– Да, Кеша! – ответила она, закатив глаза. – Мы были вместе.
– В таком случае, – повернувшись к моей спутнице, продолжил он, – Дженни, как ты смотришь на то, чтобы я посмотрел на твою руку? Я чувствую в тебе силу, и хочу удостовериться в твоем детородном качестве.
Мне стало интересно. Как он вообще додумался приплести к нашему разговору мысли о детородном возрасте? Дженни не была похожа на малолетку, в обычном понимании этого слова. Даже больше скажу – в необычном понимании, тоже.
– Знаете, нам, пожалуй, пора… – поспешила Дженни, встав со стула и вцепившись в мой локоть.
– А давай останемся? – спросил я, пытаясь усадить Дженни на место.
Наверняка это был мой шанс отомстить. «Не будь бабой» – она говорила это так, будто сама никогда не чувствовала себя глупо. Видимо, до этого момента, действительно, никогда. Но я ведь остался тогда в книжном. Остался, и между нами состоялся весь этот разговор с Ивонной и знакомство с её парнем. И вот к чему все это привело. К желанию Кеши убедиться в её (Дженни) детородном качестве. Так что я не винил Дженни, нет. Как я мог винить её в желании слинять от обрюзгшего писаки-бумагомараки.
– Да нет же, у нас ведь ещё одна выставка впереди… – смущенно ответила она. Солгала, но это не столь важно.
– Кеша, отстань от молодой пары! – свое слово вставила Ивонна.
– А я что, я ничего… – заткнулся Веня, потупив взор куда-то под ноги.
– И нет, Дженни, – продолжала она, – Сеня не отец ребенка. У меня было много парней, так что это просто совпадение. А ещё, знаешь, что, Сеня? – спросила она, уставившись теперь на меня. – Я поняла шутку про китайца, так что будь спокоен. Ты – не отец ребенка. – Она казалась суровой. Впервые я увидел её такой серьезной. Тем же лучше – меньше нервотрепки самому себе.
– Спасибо, что так уверена, – ответил я, собираясь одеваться. Все-таки оставаться тут теперь больше не имело смысла.
– Нет же, нет! – улыбнувшись, всхлипнула Ивонна. – Не уходите! Оставайтесь здесь. Это мы уйдем. Правда, Кеша?
– Пожалуй, нет, – ответил я. – Мы, наверное, тоже оставаться здесь не будем. Все-таки, у нас впереди ещё одна выставка. Да? – я посмотрел на Дженни.
– Да, все верно, – накидывая парку, подыграла она.
На том и порешили. Попрощавшись с Ивонной, я вышел из книжного прочь и закурил. Нервно так, закурил. Знаете, как в фильмах показывают. С Викентием я прощаться не стал. Не то, чтобы я рассчитывал на ещё одно свидание с его жирной задницей, просто я даже пожать ему руку не счел правильным. Было в нем что-то… что-то неправильное. Не знаю. Но какой вообще нормальный человек, в здравом уме напишет книгу о саморазвитии? А какой нормальный человек её прочтет? Вот то-то же.
Минуту спустя, ко мне пришла Дженни.
– Извини, я немного отоварилась… – достав из бумажного пакета экземпляр моей последней книги (той самой, с фотографией на заднике обложки), сказала она.
А дождь, тем временем, подошел к концу. Каким же долгим был тот вечер. Если бы вы только знали… мало времени, много событий. Много знакомств, встреч. Как же я скучал по всему этому, пока составлял каждодневные планы на завтрашний день, сидя в студии звукозаписи, на работе. Но теперь я хотел остаться один. Я хотел, чтобы меня оставили в покое. И Дженни я тоже больше не хотел. Только бы вернуться к себе домой. Возможно, обдумать этот вечер ещё раз перед сном. Хотя нет. Завтра. А лучше и вовсе – никогда. Никогда не возвращаться ко всему этому дерьму. Только не сегодня. И не завтра. И даже не послезавтра.
Конечно, никакой еще одной выставки не было и в помине. По дороге из книжного мы шли молча. Каждый думал о чем-то своем, и я не знаю, о чем думала Дженни, но я думал о том, как безумно я хочу спать. Я действительно устал. Остался измотан. Ничего больше не хотел. Только бы вернуться домой.
– Заедешь ко мне на чашку кофе? – спросила она, остановившись на какой-то дворовой парковке, куда мы свернули десяток метров назад.
– Боюсь, что нет…
– Серьезно? – удивилась она, и даже остановилась стоять на парковке, словно вкопанная.
– Пожалуй, да. Я что-то устал.
– Извини меня, за то, что было в книжном… – сдвинувшись с места, она пошла куда-то в налево. Я пошел вслед за ней.
– Забудь, – отрезал я.
– Просто я хотела узнать о тебе чуть больше, и как только появилась возможность – сразу же потеряла голову.
– Могла бы просто спросить меня. Ну, хотя бы для приличия.
– Ты бы не ответил. Вы всегда так делаете.
– Мужики?
– Ага… так ты заедешь ко мне?
Мы остановились близ старого Гольфа. У нее была своя машина. А у меня не было даже прав.
– Крутая тачка! – похвалил я, оглядывая пороги.
– Ну, может быть. Так ты поедешь?
– Пожалуй, нет.
Я поцеловал Дженни, типа, на прощанье. Снова ощутил привкус герани. Аромат мяты забил все пазухи моего носа. Мне чертовски нравится этот аромат. У меня даже встал. Я вообще очень чувствительный на такие моменты. При любом удобном случае область ниже пояса даёт о себе знать. Уж не знаю, почувствовала ли это Дженни. Но скорее всего да, чем нет. По крайней мне так показалось.
Я уже собрался уйти прочь, оставив её наедине с машиной, как заметил разочарование. Она его всем своим видом показывала.
– Меня отвергли... – протянула она.
– Невероятно, правда? – улыбнулся я.
– Что со мной не так? Скажи, почему, ты не хочешь продолжения?
– Я хочу его. Хотел бы. Если бы не устал на самом деле. Я не вру тебе. Мне не за чем тебе врать. Ты на самом деле того стоишь.
– Правда?
– А ты оставишь мне свой номер? Такой ответ тебя устроит?
– Ох, даже не знаю, – промямлила она, улыбаясь.
– «Не будь бабой!» – помнишь?
Она достала ручку. Достала блокнот. Записала какие-то цифры и вырвав листок, отдала его мне. Отдала мне свой номер телефона. «Нужно будет на самом деле позвонить ей, как-нибудь» – подумал я, сворачивая листок в задний карман штанов. Неплохой все-таки обмен у нас вышел: я ей – листовку Свидетелей Иеговы, а она мне – свой телефон. Лучше и придумать сложно.
– Тебя, может, подвезти?
– Только знай, что я не буду с тобой спать…
– Ну, сегодня я это как-нибудь переживу!
Я сел к ней в машину. Сел, и практически сразу уснул. Вот вообще не помню, как она везла меня домой. Даже не помню, как назвал ей свой адрес. Наверное, пробубнил что-то в полусонной дреме, а она и запомнила. Все-таки, она была хорошей девушкой.
А потом я проснулся. Все ещё у нее в машине.
– Просыпайся, мы приехали… – шепотом, легонько проводя пальцами по моим волосам, сказала она.
– Спасибо, – ответил я, расстегивая ремень безопасности.
– Кстати – я Даша.
– Очень приятно, Даша. Я – кстати – Арсений.
– Кстати – я знаю! – рассмеялась она.
Улыбнулся и я.
Мы ещё перекинулись парой фраз, а после я вышел из её машины, пытаясь вытащить из кармана штанов ключ от домофона. Она не уезжала. Ждала, чего-то. Ждала, пока я зайду в подъезд. И я зашел. И она уехала.
Даша. Дарья. Я решил узнать о ней больше. Кто она, чем она занимается. Где работает, и откуда у нее машина. Есть ли у нее семья. Все-таки, по опыту с Ивонной, было бы резонно и в этот раз ожидать пропасть в виде мужа. Или детей. Мало ли. Просто мне все время попадались либо разведенки, либо ещё замужние. Ещё до встречи с Ивонной. Просто, после встречи с ней, моё везение лишь набрало обороты.
Но все это завтра. А быть может – никогда. Утром, все само расставилось бы по своим местам. Мне даже париться бы не пришлось. Нужно было просто плыть по течению…