Как верно заметил один мудрый человек: «Лишь немногие, кого мучает кашель, идут к доктору. Остальные идут в театр». «Настоящий опероман хоть раз в жизни сам должен стать источником тех звуков, за которые обычно он готов убить своих соседей», - так думала я, тщетно пыталась сдержать рвущийся наружу предательский кашель. Уйти со спектакля не было никакой возможности – не так часто к нам с гастролями приезжает «Астана Опера». К тому же, шла опера «Абай», и, хотя день назад я была на генеральной репетиции этого спектакля, мне для полноты картины хотелось услышать эту оперу в еще одном составе. В итоге я нашла гениальное решение в сложившейся ситуации – увела себя стоять на самый верх балкона, к двери, и в экстремальных условиях кашель стразу же прекратился.
Опера «Абай» (либретто – М. Ауэзова, музыка - А.Жубанова и Л.Хамиди) занимает в моей жизни особое место. Первый раз я услышала ее уже в расцвет своего увлечения оперным жанром. Впечатление от спектакля было настолько сильным, что я целый месяц начинала свои разговоры с друзьями-знакомыми с реплик: «Как? Вы еще ни разу не были на опере «Абай»? Бросайте все и обязательно сходите!»
С тех пор я прослушала эту оперу в ГАТОБ в общей сложности, наверное, раз шесть, и все еще жду, что она когда-нибудь выйдет на диске. Мне нравится слушать ее в разных составах. И еще мне кажется очень символичным, что эта опера открывает и закрывает в нашем театре каждый сезон.
И, конечно, мне давно хотелось увидеть и услышать эту оперу в исполнении «Астана-опера» и сравнить с нашей, ГАТОБовской.
Интерес на пресс-конференции подогрел Алан Бурибаев, главный дирижер «Астана Опера», Заслуженный деятель РК:
«Иногда меня самого удивляет, насколько эта опера живет своей жизнью. Первая постановка была осуществлена в 1944-м, потом опера обновлялась еще в советское время. Для того, чтобы делать новую постановку, очень важно, чтобы режиссер отсмотрел все предыдущие. Какие были декорации, костюмы, кто из солистов как исполнял свою партию, как пели наши корифеи… Каждый, естественно, привносил в эту оперу что-то свое…
…Абай как персонаж должен быть очень живым, очень человечным, это – не памятник. В Германии режиссер перенес Абая в пост-сталинскую эпоху. Для меня это было интересно. (К слову, в Германии действие оперы часто переносится в другую эпоху). Андре Чиньи, режиссер-постановщик, который ставил «Абая» в ГАТОБ, сделал вневременную постановку. В ней действующие персонажи уже – не люди, а воплощение идей – идей прогресса или идей консерватизма… И все это происходит на фоне звездного неба…
…Наш «Абай», которого мы сейчас привезли – самая последняя на сегодняшний день постановка, которая очень удачно совмещает классическое прочтение этой партитуры, этой истории вместе с последними достижениями в области технологии и режиссуры…»
И, вот, наконец, репетиция. Первое, что поражает – декорации. В самом начале спектакля - огромная, роскошная, до самого потолка, дверь. Приковывает внимание настолько, что я сразу же выпадаю из реальности и уношусь в своем воображении назад во времени – когда такие двери были частью городского пейзажа. Исполинские размеры двери потрясают. На пресс-конференции сказали, что в «Астана опера» – очень высокие потолки – 14 метров в высоту, поэтому декорации обычно очень большие. И вот, по ходу действия, эта дверь открывается, поворачивается, и мы видим дом Абая.
«…Мы долго думали: как показать мир Абая? И пришли к очень интересному решению. Дом Абая – это большая золотая библиотека, наполненная тысячами разных книг… И это – не просто библиотека, это – мир Абая, его универсум, его вселенная, делающая его человеком глобальным. Абай был человеком глобального мышления, очень образованным и прогрессивно мыслящим… Он делал переводы Гете, Пушкина, Лермонтова… И эта золотая библиотека – не просто красивая и элегантная декорация, на ее фоне драма оперы становится еще острее…» (Алан Бурибаев, главный дирижер «Астана Опера»)
В постановке ГАТОБ книги тоже занимают центральное место в доме Абая, и все же впечатления от этих двух похожих сценографических решений оказываются разными. Для себя я заметила, что золотая библиотека, несомненно, дает ощущение роскоши. Но, как ни странно, не материальной. Удивительным феноменом было создать такую золотую библиотеку, где акцент был бы не на золото, а на книги и то богатство внутреннего мира, которое они дают людям.
Вторым сильным впечатлением для меня была сама атмосфера репетиции.
Я привыкла смотреть в ГАТОБ генеральные прогоны, которые, по сути, являются полноценными спектаклями – то есть идут «набело». А тут шла именно репетиция – хотя полностью в костюмах и практически нон-стоп, но репетиция. Периодически на сцене появлялся режиссер (или его помощник) и производил рокировки среди артистов, вносил какие-то корректировки… Время от времени Алан Аскарович поправлял музыкантов, обращал их внимание на какие-то нюансы… Для тех, кто любит атмосферу репетиций (а я принадлежу к их числу) – это было очень интересно.
Но самое удивительное началось в антракте. Обычно во время перерыва я отправляюсь гулять по театру. Но в этот раз занавес не упал и все сидящие в зале стали свидетелями смены декораций. Мы могли видеть то, что обычно сокрыто от наших глаз. Сначала массивная на вид конструкция унеслась вверх на невидимом подъемном устройстве. Потом вышли около десяти рабочих сцены в стильных черных майках «Астана Опера» и увезли огромную декорацию, занимавшую всю сцену. Она оказалась на колесиках. Я почему-то думала, что такие тяжелые на вид конструкции разбираются и уносятся по частям. Тут же несколько других рабочих сцены вытащили огромную юрту и начинают ее собирать и украшать. Я ликовала, как ребенок, открывший сложный часовой механизм и увидевший, как крутятся все эти шестеренки. Я думаю, что если бы в антракте любого спектакля занавес не закрывался, то люди бы отказывались идти в буфет, а так же завороженно следили бы за всем этим священнодействием…
Третье по счету (а по силе – наверное, первое!) яркое впечатление произвел на меня Евгений Чайников, исполнявший роль Жиренше. На репетиции, на мой взгляд, он всех затмил. Он играл настолько блестяще, что я опять поддалась обаянию зла, которое он представлял. В ГАТОБовской постановке, когда Жиренше исполняет Есенгельды Рзин, я чувствую то же самое. Только Жиренше в версии «Астана Опера» еще более живой, с ним связано много интересных мизансцен, у него много эффектных жестов. Евгений Чайников в этой роли хорош просто невероятно.
Я думаю, что эта опера тем и гениальна, что в ней зло (которое представляет Жиренше) – это не просто отталкивающе мерзкая фигура, на которую не хочется смотреть и которого не хочется слушать. Партия Жиренше приятна на слух, а в персонаже так много харизмы и брутальности, что очень сложно противостоять силе и спокойной уверенности, которые он излучает. Срабатывает такой «эффект толпы», когда убедительный оратор гипнотизирует своих слушателей, и те уже не понимают смысла слов, но поддаются его влиянию.
Если бы в опере не было противостоящей Жиренше фигуры, мы бы все, я думаю, ощутили этот «эффект толпы».
Но в опере есть Абай. И только этот человек способен противостоять косности, узости мышления и консерватизму, которые представляет Жиренше. Только Абай своей энергией и силой убеждения увлекает за собой людей.
10 февраля партию Абая исполнял Заслуженный деятель Казахстана Сундет Байгожин, и я заметила, что на его фоне Жиренше уже не казался мне «крутым партнем». Абай в исполнении Сундета – точно, не памятник, он – живой, настоящий и излучает огромную внутреннюю силу.
Все-таки в этой опере очень важно, чтобы две центральные фигуры – Абай и Жиренше – были равными и по силе голоса, и по мастерству исполнения. Только тогда становится более ярким смысл, заложенный автором. Можно сказать, что борьба этих двух фигур происходит в душе каждого из нас. И важно уметь отличать голос темной стороны от светлой и уметь ему противостоять.
А что происходит, если все же эти голоса в душе начинают путаться, прекрасно показал Беимбет Танарыков, исполнявший партию Азима.
Азим – мой любимый персонаж в этой опере. Именно с него я обычно не свожу глаз на протяжении всего спектакля. И тоже потому, что он – очень жизненный персонаж, а не просто какая-то абстрактная змея, ужалившая главного героя из тупой злобы или мести. Он – пример того, как можно запутаться и пойти неверным путем, оправдывая свои действия подгнившей идеологией. Абай и Жиренше – состоявшиеся, воплощенные Добро и Зло, а мы же часто ходим по грани, выбирая между светлым и темным, поддаваясь искушениям, страстям и не понимая до конца, какие выборы совершаем.
Азим, партию которого исполнял Беимбет Танарыков, отличался от нашего, ГАТОБОвского Азима. Наш Азим (эту роль в ГАТОБ блестяще исполняет Тахауи Рахметов) – более идеалистичный, задумчивый, витающий в облаках, до последнего мгновения мучительно размышляющий о том, правильно ли он поступил. Очень точная сцена – где Азим стоит в проеме двери комнаты, в которой умирает Айдар. Стоит с отсутствующим, отстраненным видом, но чувствуется, что он все еще до сих пор ищет ответ на вопрос, прав ли он. Азим Беимбета Танарыкова - более импульсивный, эмоциональный, коварный и сознающий свое коварство. Он тоже мучается, но скорее, от неприятной для него ситуации, это - муки из разряда «скорей бы это кончилось, и про меня никто не узнал».
И в конце - сцена расправы над Азимом. В варианте ГАТОБ его просто выгоняют из общества и при этом видно, насколько ему невыносимо это отторжение. В «Астана-опера» по другому решается этот момент – Азима связывают, бьют, потом утаскивают, волоча по полу. Мне кажется, что ГАТОБовский вариант с исключением – более интересное решение.
Понравился Меир Байнеш в роли Айдара, люблю этого артиста еще с того времени, когда он выступал в ГАТОБ.
Заслуженная артистка Казахстана Майра Мухаммет-кызы была прекрасна в роли Ажар... бесконечная нежность в каждой ноте, когда она разговаривала с Айдаром или вспоминала о нем. После ее исполнения первой арии Ажар "Алдияр" зал буквально взорвался овациями.
Так совпало, что второй день показа, 11 февраля, дебютировали двое - в роли Карлыгаш - Малика Минизини, в роли Кокпая - Ержан Саипов. Я увидела их на репетиции. Хорошая, яркая игра, запоминающееся выступление.
Хочется отдельно сказать о балетных сценах. Я видела «Абай» в ГАТОБ в предыдущей версии, когда еще были казахские танцы, и я по ним очень скучала, не находя их в последней постановке. Среди меломанов много было обсуждений по поводу того, насколько оправдан танец птиц, заменивший казахский танец. Разумеется, он необычен, интересен, но лично я предпочитаю, чтобы в этой опере были именно народные танцы.
Поэтому, конечно, мне было приятно увидеть их в варианте «Астана Опера». На репетиции я сидела в первом ряду и складывалось ощущение, что танцорам немного не хватает пространства сцены (ведь в «Астана опера» сцена намного больше). Но когда я 10 февраля оказалась на балконе – вот с этой высоты танцы казались гармоничными, красиво поставленными, а места всем было предостаточно.
Так что, друзья мои, балкон нашего ГАТОБ – это прекрасное место для просмотра. И звук там, кстати, тоже настолько хорош, что некоторые ценители качественного звучания специально берут билеты на балкон.
И все же - было ли в опере что-то принципиально новое, отличное от всего того, что я видела раньше?
«В этой опере с новшествами сильно не развернешься. Абай – это святое. Это – наша совесть, наше «Я». К его фигуре всегда надо подходить очень бережно и с большой ответственностью. Конечно, мы это делаем со всеми спектаклями, но с «Абаем» – особенно»». (Алан Бурибаев, главный дирижер «Астана Опера»)
Несомненно, постановка «Астана Опера» произвела на меня сильное впечатление и благодаря прекрасному составу исполнителей, и уникальным декорациям, и хорошо поставленным казахским танцам. Но если бы мне сказали выбрать лучшую из версий «Астана Опера» и ГАТОБовской – я бы не смогла это сделать. И в той, и другой постановке есть свои удачные моменты и режиссерские находки. Наверное, уместнее всего сказать, что эти два взгляда на одну оперу дополняют друг друга.
«Абай» – одна из казахских опер, которая сейчас уверенно шагает по миру и представляет наше искусство за рубежом. «Абай» - визитная карточка и нашего театра, и всего искусства Казахстана в целом.
В 2013 году в Германии постановка оперы «Абай» имела колоссальный успех. Она была признана постановкой года! И это при том, что 2013 год был годом 200-летия композиторов Р. Вагнера и Дж. Верди!!!
В 2014 году мы с ГАТОБ имени Абая исполнили эту оперу во Франции, где ее приняли с огромным успехом. Танцы из третьего акта оперы «Абай» – Свадебную сюиту – я записал на радио BBC Radio 3, и теперь, если вы будете в Лондоне, сможете услышать ее по радио.
Последний раз я играл танцы из «Абая» в Японии, и одно из ведущих печатных японских изданий - «Ёмиурисимбун» - восторженно отзывалось о нашей музыке. Как только люди слышат эту оперу, приходят и говорят мне: «Дайте ноты! Как узнать об этой опере больше? Кто такой Абай?»…
Опера «Абай», как ключ, открывает сердца людей разных народов».
(Алан Бурибаев, главный дирижер «Астана Опера»)
