КАК ГРИБЫ ПОСЛЕ ДОЖДЯ
Вашингтон в этом году, о чём недавно рассказывала газета “Дело №…”, вдруг сократил финансирование одного из инструментов своего влияния – так называемых глобальных СМИ, занимающихся распространением американской пропаганды по всему миру. Но деньги в эту сферу он всё равно вкачивает огромные: например, на финансирование “Азаттыка” – кыргызского филиала радио “Свобода” – в 2019 году выделено 103 миллиона 810 тысяч сомов. А что же неправительственные организации? Ещё пару лет назад ожидалось, что их количество в Кыргызстане будет уменьшаться, а сами они окажутся на голодном пайке. Считалось, что после избрания президентом США прагматичного бизнесмена Трампа американские власти станут экономнее, меньше будут тратить деньги на насаждение американской “демократии” по всему миру и займутся своими внутренними делами. Так ли это? Стало ли неправительственных организаций в Кыргызстане больше или меньше? Сравнить есть с чем. Весной 2013 года, пытаясь разобраться в ситуации вокруг кыргызстанских НПО, наша редакция направила журналистский запрос в Министерство юстиции – ведомство, которое ведёт регистрацию всех юридических лиц. Газета “Дело №…” была первой, кто заинтересовался количеством НПО в стране, никто этой цифры тогда толком не знал. Ответ чиновников нас, признаться, удивил. В Кыргызстане на тот момент, как выяснилось, уже было зарегистрировано не три и не пять тысяч, как считалось, а 18 тысяч 705 некоммерческих организаций (так они именуются официально; в кыргызском законодательстве такого понятия, как “неправительственная организация”, не существует). А сегодня в Кыргызстане уже 21 тысяча 942 некоммерческих организаций (НКО). Но НКО бывают разными. В это понятие входят и религиозные организации, и политические партии, и даже товарищества собственников жилья. Посмотрим на тех, кого у нас, собственно, и принято называть энпэошниками, – на общественные объединения и общественные фонды. Пять лет назад в стране было 5 тысяч 501 общественное объединение. А теперь их стало 14 тысяч 246. В два с половиной раза больше. Было 4 тысячи 563 общественных фонда. За пять лет их количество выросло в полтора раза – сегодня в Кыргызстане 7 тысяч 696 таких фондов. То есть плодятся все эти НКО-НПО как грибы после дождя. Но и НПО бывают разными. Кто-то из них занимается защитой природы и прочими социальными программами. А кто-то – ПОЛИТИКОЙ. Сегодня в Кыргызстане насчитывается порядка 30 политизированных НПО, чьи названия на слуху. В том числе 12 общественных объединений и 18 общественных фондов. И все они в той или иной степени занимаются политикой на ЗАПАДНЫЕ ГРАНТЫ. То есть продвигают в Кыргызстане ту политику, которая выгодна Западу. А иначе и быть не может: кто платит – тот, как известно, и заказывает музыку.
ВМЕСТО ПРОФСОЮЗОВ И ТАЛИБОВ
Сами энпэошники это, конечно, отрицают. Несколько лет назад в Кыргызстане пытались принять закон об иностранных агентах, который распространялся только на НПО, финансируемые из-за рубежа и занимающиеся политикой. “А вы докажите, что мы занимаемся политикой!” – кричали тогда энпэошники, сумевшие в итоге законопроект похоронить. А доказывать-то ничего особо и не надо. Достаточно заглянуть на официальный сайт Центрального разведывательного управления США. На сайте ЦРУ, как наша газета уже писала, существует раздел “Мировая книга фактов”, который описывает общую ситуацию в странах мира во всех сферах. В этом разделе есть очень любопытная страница “Группы политического давления и их лидеры”. В Кыргызстане, по мнению ЦРУ, таковыми являются следующие НПО и их руководители: общественный фонд “Правовая клиника “Адилет” – Чолпон Джакупова; “Бир Дуйно” – Толекан Исмаилова; “Коалиция за демократию и гражданcкое общество” – прежде на сайте ЦРУ значилась Динара Ошурахунова, теперь её сменил нынешний глава коалиции Азамат Адилов; правозащитный центр “Кылым шамы” – Азиза Абдирасулова; юридическая партнёрская группа “Прецедент” – Нурбек Токтакунов; общественное объединение “Институт общественного анализа” – Рита Карасартова. Некоторые эксперты склонны считать, что этим списком Вашингтон откровенно засвечивает своих агентов влияния или агентов давления (у этих разновидностей агентов несколько разные функции). Само понятие “группа давления” означает объединение людей или организаций, которое ставит своей целью изменить законодательство или политику, повлиять на органы власти. Либо в своих интересах, либо поддерживая интересы кого-то другого. Группы давления могут действовать, используя пропаганду, громкие акции протеста или тихое лоббирование во властных структурах. Самое главное: даже ЦРУ эти кыргызстанские НПО признаёт ПОЛИТИЧЕСКИМИ. Чего уж тут отпираться… Кстати, любопытно, какие группы политического давления ЦРУ замечает в других странах. В Афганистане, к примеру, это религиозные и этнические группы, лидеры племён, члены движения “Талибан”. В Австралии – экологические, социальные и бизнес-группы, профсоюзы. Списки групп давления по некоторым странам вообще огромны. И кого только в этих списках нет – и боевики подпольных террористических организаций, и проправительственные и оппозиционные движения, и даже фермеры. А вот в Кыргызстане… А в Кыргызстане ЦРУ вообще не видит каких-либо влиятельных сил, кроме нескольких НПО, которые можно пересчитать по пальцам одной руки! И которые были, по сути, созданы самим же Вашингтоном на американские деньги. Эти организации, получается, заменяют здесь для американцев любые другие силы, способные влиять на ситуацию в стране. Заменяют и профсоюзы, и талибов… Прозападные НПО уже фактически представляют собой что-то вроде параллельного государства в Кыргызстане. С ними всё больше считается власть, они сочиняют законы, они берут на себя функции, которые должно выполнять государство. Да и бюджеты у них сопоставимы с государственными.
СКОЛЬКО СТОИТ ДАВЛЕНИЕ
786 миллионов 332 тысячи сомов – столько грантовых денег в последние годы получили только десять местных НПО, включая и те шесть, которые ЦРУ признаёт группами политического давления в Кыргызстане. Лидерство в плане финансирования принадлежит ОО “Коалиция за демократию и гражданское общество”. С 2007 года по осень 2018-го эта НПО получила гранты на сумму 341 миллион 219 тысяч сомов. На втором месте – ОФ “Правовая клиника “Адилет”. За тот же период фонд получил гранты на 215 миллионов 938 тысяч сомов. Третье место занимает правозащитное движение “Бир Дуйно”. Правда, и стаж у него поменьше. С 2013 года, когда была зарегистрирована организация с этим названием, и по июль 2018-го она получила гранты на сумму более 69 миллионов сомов. Общественное объединение “Международный центр “Интербилим” с 2007 по 2016 год (более свежих данных нет) получило около 62 миллионов 562 тысяч сомов. Кстати, сразу двое бывших руководителей этой НПО успешно встроились во власть: Асия Сасыкбаева стала депутатом парламента от фракции “Ата Мекен”, а Гульнара Джурабаева – членом Центризбиркома КР. Правозащитный центр “Кылым шамы” с 2007 по 2018 год получил от зарубежных доноров 31 миллион 510 тысяч сомов. Относительно молодое ОО “Гражданское участие” всего за два года – с 2016-го по 2018-й – получило без малого 35 миллионов сомов. ОО “Партнёрская группа “Прецедент” (чей руководитель Нурбек Токтакунов сейчас в качестве адвоката защищает бывшего премьер-министра Сапара Исакова по его уголовному делу и время от времени напоминает о себе громкими, в том числе политическими, заявлениями) за последние три года – с 2015-го по 2018-й – получило без малого 15 миллионов сомов. Общая сумма грантов, полученных ОО “Институт общественного анализа” с 2007 по 2018 год, составила 7 миллионов 81 тысячу сомов. Что, заметим, не очень много для руководителя этой НПО Риты Карасартовой, пытавшейся даже баллотироваться на пост президента страны. Может, потому эта активистка и является самой шумной, что добивается большего финансирования? Куда выше зарубежные доноры ценят ОО “Психическое здоровье и общество”, непонятно чем занимающееся. Руководитель этой НПО Бурул Макенбаева больше известна своими русофобскими высказываниями и симпатиями к Туркестанскому легиону СС. Но за тот же период она получила более 9 миллионов сомов. В общей сложности почти 800 миллионов сомов получили, напомним, лишь ДЕСЯТЬ неправительственных организаций. Если же посчитать гранты и вливания в десятки других организаций, то счёт явно пойдёт на миллиарды. За абсолютную точность цифр не ручаемся. В своё время кыргызстанские энпэошники и их зарубежные спонсоры, сорвав принятие закона об иностранных агентах, добились своей главной, пожалуй, цели: бухгалтерия НПО так и осталась тайной за семью печатями. Хотя энпэошники тогда и обещали, что информацию о своём финансировании они будут публиковать, но свой отчёт за 2018 год обнародовала лишь “Правовая клиника “Адилет”. Отчитавшись, что потратила (в основном на адвокатскую и законотворческую деятельность, включая зарплаты сотрудников и приглашённых экспертов) 38 миллионов 627 тысяч сомов. Кстати, о спонсорах. Их много. Время от времени донорами выступают даже сами эти НПО, зачем-то перечисляя миллионные суммы друг другу. Но одним из основных спонсоров некоторых организаций выступает небезызвестный NED – американский Национальный фонд в поддержку демократии. Эта организация, о чём наша газета уже подробно рассказывала, занимается тем, чем прежде занималось ЦРУ. А именно – финансированием оппозиционных групп в других странах и информационно-психологическими войнами. На счету NED – целая серия государственных переворотов в ряде стран, включая Украину. Так что многие организации, называющие себя НЕправительственными, по сути являются правительственными. Только проводят они интересы правительств ДРУГИХ стран. А на интересы своей страны – Кыргызстана – им наплевать.