Прошло уже почти 8 месяцев... Именно столько мне потребовалось, чтобы понять, я готова поделиться этим с миром.
Поделиться, чтобы помочь другим и еще раз напомнить всем, насколько важно любить себя, потому что иного выхода нет. Это история про то, как я потеряла самого близкого мне человека, который не любил себя, а любил всех вокруг.
Когда я узнала об этой потере, я хотела уничтожить всех, кто так или иначе был несправедлив к этому святому человеку, в том числе и себя. Только по истечении определенного периода времени я поняла, что этот человек не хотел бы, чтобы я так поступила. Этот человек, если б был рядом, просто помог бы мне и другим, что я и делаю от его лица, так его со мной нет. Этот человек - моя Мама. Мама, которая посвятила всю свою жизнь мне, своим родителям и другим родственникам… Мама, которая прогнала алкоголика и лентяя мужа, работала, не покладая рук, за двоих. Мама, которая сделала мою жизнь даже лучше, чем у других детей, растущих в полных семьях. Мама, которой я обязана всем, что есть сейчас у меня. Человек, которого не пощадила жизнь и взвалила на него такую коварную болезнь, как сахарный диабет.
Если кто-то знает, что такое процедура гемодиализа, то я сожалею, что жизнь не пощадила и вас. Для тех, кто не знает, вкратце объясню, попытаюсь обойтись без сложных медицинских терминов.
Гемодиализ - это процедура, которая жизненно необходима больным хронической почечной недостаточностью (ХПН) и направлена на выведение шлаков из организма, путем многократной отчистки крови через аппарат искусственной почки. Данная процедура в зависимости от стадии ХПН обычно показана 2-4 раза в неделю длительностью 4-6 часов. Никакой другой альтернативы данной процедуре нет, вот если только поменять почку в Пакистане или Китае. Операция без особых гарантий на успешный ее результат стоит порядка 30 000 долларов.
Процедура сама по себе практически безболезненна, за исключением ввода игл в вены в начале ее.
Люди живут на гемодиализе по 20-30 лет.
Помню тот день… Мы перебегали через дорогу напротив городской больницы в Калкамане, так уж получилось, что по районному распределению мы относимся к ней. Процедура гемодиализа там бесплатная после сбора и предоставления определенных документов. Мы уже привыкли ходить туда, потому что делали это три месяца после того, как месяц провели в Центральной клинической больнице медицинского центра управления делами президента, где маме и начали его делать. Очень благодарна врачам отделения гемодиализа этой больницы. Талантливые специалисты и понимающие добрые люди. Я рассказывала маме о своих делах сердечных, а она в ответ язвила. Мы смеялись…
Зашли в отделение, направляясь прямиком в раздевалку, я помогла маме переодеться в удобную одежду, ведь предстояло валяться в больничной койке следующие 4 часа. Потом маму подключили к аппарату. Всех больных в зале гемодиализа я уже знала в лицо. Если вам когда-либо приходилось видеть одиноких уставших от жизни, но крайне добродушных людей, то могу точно сказать, что это были пациенты отделения гемодиализа больницы №7 в Калкамане.
Я как обычно пошла в комнату ожидания, если ее можно так назвать… Грязное помещение со старыми просевшими диванами и просаленными накидками на них. Читала книгу. Последний раз, когда я посмотрела на часы, оставалось уже минут 15 до конца процедуры… Тогда я и увидела медсестру к дверном проеме жалкой комнатушки, в которой я с нетерпением ждала, когда мы с мамой поедем обратно домой. Медсестра сказала, что мне нужно пройти в зал гемодиализа, доктор зовет.
Я зашла в зал, увидела доктора, которого мы «подкармливали», чтобы он относился к маме по-человечески… У нее было много недугов, сложный больной, но она очень хотела жить, помогать мне. Когда я посмотрела на него, сидящего возле кушетки, где лежала моя мама, мне стало немного спокойней, несмотря на то, что тревожные мысли уже прокрадывались в голову. Я подумала, ничего плохого произойти не может, потому что мы ему неплохо платим и постоянно беседуем с ним.
Но у него был очень растерянный и немного гневный вид. Потом я посмотрела на маму, выражение ее лица было странное, такой я ее никогда не видела.
- Она ела перед диализом?!
- Да. Мы обедали, и у меня с собой еда…
- У нее упал сахар. Срочно покормите ее… Почему вы ее не накормили перед диализом?!
- Я же говорю, мы плотно поели…
Я смотрела на маму, пыталась с ней разговаривать, но она меня не слышала, но глаза ее были открыты, но не смотрели в мою сторону, хоть я в панике постоянно повторяла «мама». Одновременно наблюдая, как медсестры с доктором делали внутривенные инъекции глюкозы – одну за другой.
- Что происходит, доктор?
- Скорей всего у нее упал сахар в крови, сейчас отойдет. В следующий раз не возите ее сюда ненакормленную!!! Почему вы не носите с собой конфет?!
Мне было не до его несправедливых обвинений. Я заглядывала маме в глаза, пыталась вспомнить, как раньше у нее падал сахар, и как она себя вела… Но в этот раз все было по-другому.
- Это точно сахар, доктор?
- Да…
И снова обвинения. Как я уже говорила, у моей мамы был сахарный диабет, именно по этой причине и развилась ХПН, сахар постепенно разрушил почки.
Доктор сказал, чтобы она полежала пока здесь и пришла в себя. Не забыл упомянуть, что это «»пока не должно затянуться, потому что скоро приедет другая смена пациентов для получения гемодиализа. Я сидела возле мамы и не могла ничего понять, столько мыслей и все одновременно…
Я снова подошла к доктору… Он сказал, что скорей всего сегодня ее нужно будет оставить в больнице, в отделении нефрологии.
Через полчаса мне вручили коляску, помогли пересадить маму в нее, дали медсестру и сказали: «Езжайте в отделение нефрологии». Мама даже не могла держать голову. Лучше ей не становилось. Мы катались по всей больнице. Стояли в очередях… Так прошло ТРИ часа. В перерывах я разговаривала по мобильному телефону с дядей и сестрой. Они приехали. Моя сестра медик, ее муж тоже.
Меня очень пугало мамино состояние. Она даже говорить не могла. Я не могла сосредоточиться и воспринимать ситуацию объективно… Я знаю, это не оправдание, но так, к сожалению, часто происходит, когда человеку, которого сильно любишь, больно…
Только через три часа, уже после того, как моя сестра и ее муж уже стали подозревать инсульт, врачи Калкамана, наконец, тоже поняли, что это инсульт, рентген показал, что произошел разрыв сосуда, и внутри мозга образовалась крупная гематома…
Больше недели мама провела в реанимации, меня туда не пускали…Ситуация усложнялась тем, что ей нужен был диализ, который абсолютно противопоказан в пост-инсультном состоянии. Мы пережили первый диализ после инсульта. Это был очень радостный момент. Никогда еще 4 часа не были таким мучительными и долгими для меня. Спустя неделю, несмотря на то, что состояние не улучшалось, маму без предупреждения родственников перевели в обычное отделение нефрологии.
Я тоже помню тот день очень отчетливо. Как всегда купила воду без газа (только это можно было передавать больным в реанимации), подгузники, поднялась в реанимацию, подождала, пока появится врач, с которым я разговаривала вчера и уточняла, когда маму переведут в обычное отделение и который мне сказал, что пока не планируют. Как только я его увидела, он мне сразу сообщил, что ее все-таки перевели в обычное отделение. Я была в шоке. У меня не было с собой ни еды, ни одежды для мамы… Я побежала в отделение. Зашла в палату и когда я ее увидела там, беспомощно лежащую в кровати в неудобной позе в больничной пижаме, я почему-то вспомнила, как мы с ней переходили дорогу в тот день, когда во время диализа у нее случился инсульт, и смеялись над моим бредом про отношения между мужчиной и женщиной. Пишу и плачу. Потому что мое сердце сжимается так же больно, как и в тот самый момент.
Мамы не стало через полтора месяца, она не перенесла второй инсульт… Очень боялась оставить меня одну. Даже лежа в постели, спрашивала меня, пью ли я все таблетки и витамины… Часто повторяла, что любит меня больше всего на свете…
С какой целью люди становятся врачами?! И зачем они это делают, если это не их призвание?! Кто виноват в том, что наши врачи в государственных больницах безграмотны и бесчеловечны?
Я не нашла ответов на эти вопросы, или ответов слишком много, так много, что перестаешь понимать, какой из них правильный. Поэтому я просто хочу призвать всех к милосердию, даже если мы не врачи. И любить себя, чтобы не попадать к безграмотным и бесчеловечным докторам. Самое грустное, что в этом их собственной вины мало.