Маленький рассказ про моего одноклассника.
Алма-Ата. Весна. Середина 80-х.
- А ты, пойди и постригись, а то уже в дневнике начали писать замечания про твою стрижку! – мама достала из кошелька пять рублей и отдала Марату.
Марат бодро спустился по лестнице с пятого этажа и пошел быстрым шагом в семейную парикмахерскую, которая находилась рядом с домом. Парикмахерская была особая - в народе ее называли «совминовской». Она располагалась в подвальном помещении в здании, которое стояло на ул. Фурманового, чуть ниже Джамбула. Короче: напротив «Карлыгашки».
В парикмахерской была особая атмосфера и своя история. Тусклый свет от лампочек, большие и широкие старые дерматированные кресла, окошко кассы – как на заводе в бухгалтерии. Здесь всегда играло тихо радио. Часто в эту парикмахерскую заходили «слуги народа». Это была консервативная парикмахерская. Ни каких модных стрижек и экспериментов. Поэтому тут в основном стриглись мужчины или супруги государственных чинов.
Иногда утром или вечером можно было в парикмахерской увидеть партийного работника или сотрудника министерства, который сидел устало на кресле, а на лице лежала горячая влажная салфетка. Это процедура предназначена для смягчения щетины перед бритьем. В отличии от других цирюльников, здесь они обильно поливали одеколоном.
Марат зашел в парикмахерскую. Народу было не много. В мужском зале работало два парикмахера: один молодой и пожилой парикмахер, которого Марат знаю всю свою сознательную жизнь. У пожилого парикмахера был особый халат, а его рабочий стол был забит разнообразными иностранными косметическими флаконами и инструментами.
- Кто последний? – спросил он.
- Я к мастеру! – ответил первый посетитель, который сидел ближе к входу.
-Я к мастеру! – ответил следующий.
- Я к мастеру!
Оказалось, что к молодому парикмахеру очереди не было.
«Я что? Лысый?» - подумал Марат. – «К мастеру, так к мастеру!»
- Я тоже к мастеру! – сказал очереди Марат. Все в очереди одобрительно покачали головой. Мастер приостановил работу и внимательно, через свои роговые очки, вгляделся в Марата, запоминая своего будущего клиента.
Марат сидел более часа в очереди. Он сто тысяч раз пожалел, что не пошел к молодому парикмахеру. «К мастеру, так к мастеру!» - продолжал думать про себя Марат и терпеливо ждать.
Наконец он попал к мастеру. Он сидел на знаменитом, как ему казалось, кресле. Он представлял, как на этом кресле у мастера сидел Кунаев или даже Брежнев. Мастер стриг его долго и аккуратно, выстрагивая каждую волосинку ножницами Zwilling J.A. Henckels. А потом обильно полил Марата одеколоном. В кассе, вместо стандартных 50 копеек, ему пришлось отдать 2 рубля и 20 копеек.
Из парикмахерской Марат вышел довольным. «Сразу видно – это Мастер!» - думал про себя Марат и быстрым шагом шел домой. – «Завтра в школе пацанам расскажу – пусть завидуют».
Дома родители заставили его принять душ и бросить всю одежду на стирку, т.к. от него сильно несло одеколоном. Вода частично смыла творение мастера. Но Марат не унывал. Утром он одел чистую белую рубашку, галстук и отцовский старый коричневый плащ и побежал в школу, чтобы поделиться впечатлениями со своими одноклассниками. Марат умел и любил красочно рассказывать, поэтому он весь день рассказывал, как он стригся у мастера. Поэтому концу учебного дня у всех пацанов было желание пойди после школы в ту парикмахерскую и постричься у «мастера».
После уроков все пацаны сидели у входа школы, чтобы дослушать Марата и обсудить будущий поход всем классом в парикмахерскую.
И тут, неожиданно, «Сюндя» перебил красочный рассказ Марата вопросом: «Марат, а почему у тебя один висок прямой, а второй – косой?»
Мастер!
Потом пацаны трещали над Маратом, и иногда этот случай вспоминаем при встречи.
Фото: http://www.alma-ata70.kz/gallery/1/126.jsp