О финансовых хищениях в НПО секторе вновь заговорили на прошлой неделе, после заявления председателя попечительского совета ОФ «Трансперенси Казахстан» Натальи Малярчук. Глава «Трансперенси Казахстан», поведала обществу о том, как бывший исполнительный директор Алим Сайлыбаев пользуясь служебным положением, похитил денежные средства в размере 13,5 тысяч евро. Данное сообщение если не шокировало общество, то явно подорвало доверие к НПО сектору Казахстана. Учитывая, что данная организация занимается вопросами подотчетности и коррумпированности государственных органов и добывающих компаний, банковского сектора, можно только представить нанесенный ущерб деловой репутации самой организации. Известно, что в учредителях «Трансперенси Казахстан» числятся такие авторитетные правозащитники как Виталий Воронов, Тамара Калеева и Сергей Злотников.
История НПО сектора еще помнит аналогичный коррупционный скандал, случившийся в 2009 году. Тогда в хищении финансовых средств организации был обвинен председатель правления «общества молодых профессионалов» Нурул Рахимбеков. Финансовая полиция завела было дело по заявлению членов правления ОМПК, однако вина экс председателя так и не была доказана. Говорят, что теперь экс председатель ОМПК Нурул Рахимбеков успешно занялся бизнесом. Кстати Алим Сайлыбаев, тоже состоял в данной организации и даже возглавлял ее некоторое время.
В свою очередь мы решили разобраться в данном вопросе, и обратились с вопросами к главному герою этого скандала.
А: На прошлой неделе глава попечительского совета трансперенси Казахстан Наталья Малярчук обвинила вас в растрате финансовых средств организации. Соответствует ли действительности данная информация? если нет, сможете ли прокомментировать обвинения в свой адрес?
А. Сайлыбаев: Эта история тянется с сентября 2013 года, по неизвестной мне причине, руководство Фонда подало на меня заявление в финансовую полицию о хищении средств. Насколько мне известно (а меня финполовцы приглашали только один раз в сентябре для дачи объяснительной), финансовая полиция отказала в возбуждении дела против меня в связи с отсутствием состава преступления. С тех пор меня не вызывают и не тревожат. Все финансовые документы в порядке. 13,5 тысяч евро это сумма двух грантов, полученных фондом транспаренси. На эти деньги содержался офис, выплачивались зарплаты и налоги, проводились исследования и проекты, на все эти расходы есть финансовые бумаги, которые были предъявлены финансовой полиции. Мне не известна причина, по которой Наташа сейчас распространяет такую информацию.
А: Получается это клевета?
А. Сайлыбаев: Я не берусь оценивать действия Малярчук. Вся деятельность «Трансперенси» была согласована как с попечительским советом, так и с руководством в Берлине. Наташа в интервью говорит о том, что я неправомочно провел Летнюю школу современного искусства. На самом деле все обстоит несколько иначе. Я обсуждал идею участия Фонда в школе с июня. Мне дали добро берлинское руководство и правление «Транспаренси». 2 августа 2013 года была проведена пресс-конференция, на которой было заявлено об участии Фонда в проекте. Текст пресс-релиза был согласован с правлением. Вплоть до сентября, когда школа уже закончилась, правление не предъявляло мне претензий по поводу спонсирования Арт-школы. Более того Наталья Малярчук сама заказывала производство баннеров для школы и привезла их в офис. На баннерах стояла эмблема «Транспаренси». Другими словами, Правление просто не могло не знать об участии Фонда в проекте.
А: Каким образом вы стали работать в трасперенси?
А. Сайлыбаев: Дело в том, что Наталья сама в феврале прошлого года обратилась ко мне с просьбой возглавить Транспаренси в Казахстане. У меня есть определенный успешный опыт по управлению большими проектами и развитию организаций.
А: Как вы намерены восстановить свое честное имя? Готовы ли вы подать в суд на Малярчук по клевете?
А. Сайлыбаев: Я не считаю, что моя репутация пострадала, я на свободе и это самый главный аргумент в этом споре )))
А: А вы случайно не знаете, кто дал вам единственную отрицательную рекомендацию, о которой говорила Наталья?
А. Сайлыбаев: Я сейчас занят интересными проектами и мне не хочется отвлекаться на эти дрязги. Про меня и так ходят в народе разные небылицы, не буду же я на них реагировать каждый раз. Мои проекты говорят за меня сами. Я могу только догадываться, это кто-то связанный с ОМПК. Если вам известно, я был создателем этой организации. Потом я решил уйти, так как ребята заигрались в политику. Это был такой донос. Когда в споре кончаются аргументы, то начинают обвинять в воровстве. Более того, ни тогда, ни сейчас эти обвинения никак не были доказаны ни следствием, ни судом.
А: Вы покинули ОМПК из-за политики?
А. Сайлыбаев: Я был тем, кто придумал эту организацию. Потом были приглашены еще 9 человек, которые стали соучредителями.
Из-за внутренней политики и из-за того, что получив мало-мальское влияние, организация решила, что может участвовать в большой политике, а моя идея заключалась немного в другом. Началась внутренняя борьба за власть в организации, я уступил, потому что не это было в моих представлениях. Считал, что ОМПК станет организацией, которая будет помогать молодым профессионалам социализироваться и развивать свои профессиональные качества, помогать создавать профессиональные сети, но все пошло в другую сторону. Другими словами я считал, что надо заниматься созданием новых культурных ценностей профессионального сообщества, но не политикой.
А: В результате той борьбы к власти в организации пришел Нурул Рахимбеков, который в 2009 году был обвинен своими же соратниками в хищении грантовых средств.
А. Сайлыбаев: Ну вот видите, это становится модным, обвинять руководство в хищениях. Кстати, это тоже не было доказано, так ведь? Знаете, у меня есть одна теория. Когда организация своей миссией ставит борьбу с чем-то или за что-то, то рано или поздно эта борьба переносится в саму организацию, потому что мозги заточены у ребят только в одну сторону - борьба. Я понял это со времен ОМПК и теперь занимаюсь исключительно созидательными творческими проектами. Трансперенси стало исключением, так как меня попросила стать директором Наташа Малярчук, моя старинная приятельница, кстати, с которой мы работали еще у профессора Масанова, если вы помните такого.
А: А вам случайно неизвестна дальнейшая судьба ОПМК? в частности, чем сейчас занимается организация, и ее бывший руководитель Нурул Рахимбеков?
А. Сайлыбаев: я не интересуюсь работой ОМПК, а Нурул сейчас в бизнесе, насколько мне известно, но я могу ошибаться.
А: По вашему мнению в чем причина коррупции в НПО?
А. Сайлыбаев: Насчет коррупции у меня такая идея, системная причина коррупции - в дефиците ресурсов.
А: То есть воруют от нехватки денег?
А. Сайлыбаев: Старые НПО привыкли жить на гранты, иностранные доноры практически все ушли из страны, а государство приручило НПО своей программой социальных заказов. Поскольку весть соц.заказ - штука формальная, то и работа ведется формально.
Из-за дефицита ресурсов НПО конкурируют друг с другом, просто ненавидят друг друга. Причина любой коррупции - дефицит ресурсов. Если бы НПО научились зарабатывать
на своих услугах, то коррупции было бы меньше.
Второй источник коррупции - чрезмерная институционализация, другими словами - бюрократия
в НПО, есть еще масса других причин, но мне кажется эти две - основные
А: В своем интервью Наталья рассказала, что вы сотрудничаете с акиматом, по вашему насколько целесообразно сотрудничает с местными властями, которые мягко говоря, постоянно пытаются влезть в работу НПО и контролировать ее?
А. Сайлыбаев: Я за любое сотрудничество в рамках закона, понимаете, сотрудничество всегда двустороннее движение. Конечно, акимат стремится реализовать свои задачи, но грамотная совместная работа помогает всем сторонам лучше понять друг друга. Я не понимаю противопоставления НПО местным властям, от этого несет ущербностью.
А: а если вам завтра предложат сотрудничество например с Нур отаном или администрацией президента?
А.Сайлыбаев: Если хорошее дело, так и ладно.
А: а это не приведет к потере независимости?
А. Сайлыбаев: мне кажется, НПО, особенно те, кто называет себя независимыми, сильно путают свою миссию и стремятся стать политическими игроками. Другими словами - пытаются бороться за власть. Это и объясняет их отношение к властям, ведь это их главные соперники, поэтому они не хотят работать с акиматом. Я отношусь по другому. Мой фокус - социальная проблема, если акимат может помочь мне, так это хорошо. Не воюю с акиматом за власть или влияние. мне важно, чтобы хорошие дела случались чаще.
А: а что плохого в том, чтобы прийти к власти и реализовать свою программу, если власть не имеет желание реализовать ее здесь и сейчас?
А. Сайлыбаев: Нет ничего плохого, конечно, но тогда называйтесь политической партией и поднимите соответствующий флаг. но не называйтесь в таком случае НПО. Вот видите, НПО путает миссию политическую с миссией социальной. Называясь социальным институтом, они пытаются залезть в политическое поле, таким образом смешивают все понятия и дискредитируют как третий сектор, так и политику.
А: НПО должны влиять на политику?
А. Сайлыбаев: я считаю, что самое важное, что есть у НПО - это ее целевая группа и проблемы целевой группы. А на политику должны влиять политические партии, это их роль и задача. Если есть желание влиять на политику - пожалуйста - есть масса политических партий, идите туда и работайте, тоже хорошее дело.
А: По вашей логике политика для НПО должна быть закрытой темой?
А. Сайлыбаев: я бы не говорил так однозначно, но основная миссия НПО - социальная, не политическая. У социальных и политических институций две разные целевые группы, два адреса. у НПО - это общество и определенна группа в обществе, на которую НПО работает. НПО не борется за власть и не пытается влиять на политику. А вот политическая партия - это другое дело, здесь адрес - власть. и цель одна - получение власти. согласитесь, это две совершенно разные цели.
А: Понятно. Возвращаясь к теме разговора, вы можете поделиться системой распределения финансов в Трансперенси? Кто их распределяет, какого роль исполнительного директора?
А. Сайлыбаев: Про Транспаренси обращайтесь лучше к Наталье. Я уже не являюсь сотрудником Фонда.
Спасибо за интервью!