Политический театр в последние несколько месяцев стал моей манией. Я с упоением следила за шествием по Москве спектаклей «Берлуспутин», «Жара», «Час восемнадцать», удивлялась, восхищалась, завидовала. Я ждала всплеска актуального театра в Алматы, в каждой премьере высматривала экивоки, пока оно не свершилось: спектакль «ПРЯМОПОТОЛЕБИ» в АРТиШОКе, говорящий о политике открытым текстом. Ура.
Нет, не то чтобы АРТиШОК никогда не был актуальным театром. Напротив, он был им всегда. Но именно актуальным театром, а не актуальным социальным или тем более политическим явлением. Буквально до вчерашнего дня. Потому что так, как вчера, АРТиШОК меня еще не удивлял.
Честно скажу: «ПРЯМОПОТОЛЕБИ» - в плане формы не самое лучшее из того, что я видела на сцене АРТиШОКа. Но в том, что касается содержания, спектакль-открытие тринадцатого театрального сезона стал откровением, настоящим феноменом.
Потому что «ПРЯМОПОТОЛЕБИ» - это постановка о нас. О нашем СЕГОДНЯШНЕМ дне. О наших мыслях, наших привычках, наших страхах, наших странностях.
Мы надеемся, что старые алматинские дома выдержат любое землетрясение и ленимся выходить на улицу, когда чувствуем толчки. Об этом «ПРЯМОПОТОЛЕБИ».
Мы встречаем в модных кофейнях модных людей и ведем с ними модные разговоры, хотя друг до друга нам никогда не будет, откровенно говоря, никакого дела. Об этом «ПРЯМОПОТОЛЕБИ».
Мы, залезая в чудовищные долги, играем роскошные свадьбы, на которых бездарный тамада говорит на любом языке с акцентом, ажека поет «Кызыл орик», а какой-то дядя Женя что-то из «Любэ». Об этом «ПРЯМОПОТОЛЕБИ».
Мы знаем о политическом преследовании оппозиции в стране и даже проявляем сочувствие, но боимся говорить об этом вслух. Об этом «ПРЯМОПОТОЛЕБИ».
Мы презираем отечественную попсу, но нас охватывает паника, когда толпа берет камни и опрокидывает машины оттого, что ей не дали дослушать «Ауырмайды журек». Об этом «ПРЯМОПОТОЛЕБИ».
«ПРЯМОПОТОЛЕБИ» дал мне почувствовать, что такое слезы гордости. Я всхлипывала последние минут пятнадцать спектакля от осознания, что он здесь, он пришел, он обосновался. Он молод, он несмел, он неловок, но он уже такой настоящий. Политический театр в Алматы.