If You're So Special, Why Aren't You Dead?
Я презираю наркоманов.
Я никогда не слушала Эми Уайнхаус при жизни, да и сейчас — случайно ее песня оказалась в моем плеере.
Я никогда не считала Нирвану гениальной группой, хотя мое знакомство с роком началось именно с этой песни.
От Джима Моррисона у меня есть только диск с его стихами, которые его согруппники положили после его смерти на музыку.
А в гитарных заморочках я ни фига не понимаю, оттого Джими Хендрикс мне кажется чистым выпендрежником.
Но я не зря собрала их сегодня здесь. Эти ребята — почетные члены Клуба 27. И если в какой-то момент вам казалось, что они умерли, будучи никому ненужными стариками, от того и сломавшимися и доведшими себя до передоза или выбравшими более смелый способ для самоубийства, то вы ошибетесь.
Им всем было по 27 лет, когда каждый из них ушел от нас.
Им было всего по 27, но они уже успели перевернуть мир вверх тормашками, создать свое собственное направление в музыке, оставить след… стать легендами. Несмотря на яростную самонелюбовь к себе и постоянное стремление, при чем удачное, к саморазрушению. Эти люди оставили после себя толпы поклонников, которые уверенно заявляют — их кумиры никогда не умрут. Они оставили пронзительные стихи и музыку, которые еще долго после их смерти заставляют все больше и больше людей примыкать к рядам их незабывателей.
Они оставили, наконец, некий романтический флер вокруг собственных личностей, несмотря на то, что умирали в своей собственной блевотине или с размазанными мозгами на стенке. Несмотря на то, что вели образ жизни, попирающий все моральные законы. А может, из-за этого и приобрели этот ореол, от того, что были своеобразными бунтарями. Бунтари ли? Сложно ли быть наркоманом на пике славы, когда вокруг тебя все только и вьются и готовы даже поделиться с тобой травой, таблетками или коксом, лишь ты обратил на них свое внимание? Сложно ли устраивать оргии, если даже когда ты обдолбанный в жопу, прямо посреди бара тебе могут сделать минет? Сложно ли пользоваться плодами того, что тебе дан дар зажигать людей одним своим видом, взмахом руки, голосом? Наверняка нет.
Я не люблю наркоманов, писала я вначале поста. Потому что наркоманы пустые, эгоцентричные твари, которым есть дело только до своего удовольствия. Могу ли я сказать то же о Кобейне? Или о Джиме? Или об Эми? Я не знаю. Ведь я совсем не знаю их. Знаю только, что в их глазах нет пустоты. Я вижу там космос. Неизбывную тоску. Я слышу ее в их голосах. Это ведь не голоса молодых людей. Это голоса стариков.
Я чувствую это в текстах песен. Мне самой ведь уже почти 27. Написала ли я хоть что-то похожее на the Man who sold the world?
Сделала ли я хоть что-то хоть немного важное, так чтобы если я вдруг завтра умру, обо мне сказали бы: она прожила жизнь не зря? Изменилось ли бы что-то, если бы я всегда знала, что 27 — мой предел?
А еще — какой жизни мне хотелось бы больше: яркой, насыщенной, творческой и короткой или длинной, местами скучной и вполне возможно абсолютно никчемной?
И совсем малюсенький вопрос — а что если бы они не умерли в 27?
АПД 1: конечно же, это не все члены «Клуба 27». Просто остальных я вообще никогда не слушала, и поэтому считаю себя не в праве что-то о них говорить.
АПД 2: The man who sold the world — песня Дэвида Боуи, которую он впервые выпустил, когда ему было 24 (!) года (о боже, я вообще лошара), один из наиболее известных каверов принадлежит Нирване. Вследствие чего Дэвид Боуи сетовал, что, когда он на своих концертах сам исполнял песню, сталкивался с тем, что
парни, которые заходили ко мне после концерта, говорили: «Это круто, что вы исполняете песню Нирваны». И я думал: «Пошли вы, мелкие тупицы!»