Эх, казакi, эх атаманы по степи,
Кирасу надену и свищу соловей,
Будь я горд, по груди ногою топ,
Но волю атамана променять не мог.
Но хлопцам сказать не мог,
Пускай распрягают коней,
А я пока поживу на воле,
В дороге с конями поостерегусь.
Эх, я встретiл девчину,
Молодую украiнку,
В гости к казакам, я приглашаючи,
Степные орлы тут пролетали.
Моя степь, мой дом родной,
А в хате мы с женой,
Пустилась в пляс и я за ней,
А на коне нагайкой била по мне.
Я нагайкой бил по коне,
А она помчалось как трава в огне,
Летела, неслась, и саблей махала вокруг,
И конь встал на дыбы и свистнул вдруг соловей.
Эй, казак, ты не бей меня,
А впусти как родного отца,
В родной дом, с похвалами,
На родные земли соловья.
Ну а я тут точно найду догадку,
Воля атамана, для казака честь,
Сердцем вьется колыбельная ветвь,
И братцы не напьются под конец.
Но я соловьиным голосом рожден,
Свищу так, что трава сгорает,
И в доме печка прогорает,
А из трубы огонь возрастает.
Но заходя домой, я перестаю,
Все разом затухает,
А в конюшне я коней загнал и привязал,
Завтра бой перед гостем.
Эх, посыл русак едет,
И повозку с атаманом тащит,
Быстро бросились к карете с саблей,
Чтобы поздороваться с хлопцем атаманом.
Но хлопец был одiн,
В руках только червонец,
И помятая бумага.
Сидя на коне я протянул руку,
Чтобы взять листок бумаги,
А в ней все было для радости,
Гости из Белорусий говорят.
Для казачьих блюд,
Русскую кухню поднесут,
Да и пожать руку для обеда,
Что их не разнесут.
Мы казаки, ты не бойся, войди,
Наша трава горит, а соловей
Звенит от радости, да поет.
Эй, давай, запрягай,
Давай на коне и по степи,
Любо братцы, всех поднимай,
И на казачью землю пропускай.
Мы для гостей не враги,
Танцы петь и бить нагайкой по коне,
И кружить хоровод, казак есть в тебе,
А я буду лезгинку до конца терпеть.
Эх, прет, прет так от души,
И дiвчiна по-русски нема,
Только глаголет по Украiнскi,
И свистит по ушам, Эх, ссссвищ, соловей.