Джаник Файзиев представил в Казахстане свой новый фильм
Чем ближе война, тем болезненнее её раны и тем сложнее снимать о ней художественное кино. Однако режиссёр Джаник Файзиев, за плечами которого «Турецкий гамбит», решил снять фильм о современных баталиях. Его новый фильм «Август. Восьмого» посвящён недавнему военному конфликту в Южной Осетии. Работа над фильмом находится в стадии завершения, но режиссёр нашёл возможность показать фрагменты из фильма в Алматы.
- Джаник, в вашем фильме воюют не только люди, но и роботы, и драконы. Вы не опасаетесь, что у зрителей будут возникнуть вопросы относительно этих компьютерных героев?
- Мы делаем кино про живых и эмоциональных людей, поэтому мы решили ввести в фильм фантазийные образы. Бывает, мы сами не замечаем, как часто эти образы рождаются в нашем сознании. Например, мы видим нехорошего человека и думаем: «Вот взял бы он и растворился». И это может произойти в наших мыслях за долю секунды и не покажется фантастикой. Подобную линию мы решили провести в нашем фильме, ведь в какой-то момент мысли становятся материальными. После того как нарисовали и обнародовали нашего робота на постерах, мы получили огромное количество вопросов. Этот образ вызвал большой и, я надеюсь, здоровый интерес аудитории. В фильме наши роботы воюют с неприятелем, вражеские роботы воюют с нами – это своеобразное продолжение противостояния, но в мире фантазии. Во время обсуждения этой темы кто-то в интернете вспомнил, как когда-то давно наши военные разрабатывали роботов для охраны границы. Граница у России самая протяжённая в мире, и непросто содержать большие пограничные силы. Но сегодня использование роботов в армии - это вполне реальная вещь. Так что можно считать, что наши компьютерные образы – это не только фантазия, но и отражение реальных тенденций развития военного дела.
- Почему в этот фильм с трагической основой вы решили включить иронические моменты и даже сделали героями одного из эпизодов кавээнщиков из команды «Нарты из Абхазии»?
- Я считаю, что жизнь никогда не может состоять из одного жанра, К сожалению или к счастью, кинотрадиция такова, что обычно фильм – это либо комедия, либо трагедия, либо боевик или какой-то другой жанр. А мы попытались всё-таки собрать различные жанры вместе. Как это часто бывает в жизни, трагическое соседствует с комическим. И если рассматривать физиологию, страшное очень часто соседствует со смешным. Потому что после того, как вы испугались, в большинстве случаев затем следует смех, как вид разрядки после стресса. И у нас в картине тоже будет довольно много смеха. Я разговаривал со многими военными, и они рассказали мне о примере идеального смеха на войне. Это когда после боя бойцы собираются поужинать, разжигают костёр, ставят чайник и вдруг слышат свист не чайника, а снаряда. Звучит команда «Ложись!», все падают, неподалёку происходит взрыв и всех осыпает землёй. Они поднимаются, отряхиваются, к счастью, все живы, и видят, что чайник пробит осколком, и из него вытекает вода. И в этот момент все начинают дико хохотать. Это может быть странный, но очень искренний и естественный смех. Но кроме такого смеха в экстремальных условиях в картине немало и обычных ироничных моментов, которые обычно окружают нас в жизни.
Борьба за правду
- Очень значительной частью конфликта в Южной Осетии была война информационная. В августе 2008 года американский канал «Фокс Ньюс» пригласил в студию героев с места боевых действий. Зрителям показывали разрушенные здания и говорили, вот что стало с городом Гори после атаки российских войск. Но девочка узнала город и сказала в прямом эфире, что на экране не Гори, а Цхинвал. Канал резко прервал трансляцию и пустил рекламу. Насколько в вашем фильме вы стремились к исторической правдивости?
- Историческая и политическая правдивость – это разные вещи. Исторически правдивыми мы обязаны быть. Когда вы пообщаетесь хотя бы с тремя людьми, которые участвовали в этих событиях, вы не сможете позволить себе отклоняться от исторической правды. К сожалению, жизнь в этом случае гораздо изворотливее, чем люди. Поэтому мне ничего не пришлось выдумывать. Всё, что происходит в фильме – это результат моего общения с участниками событий. Поэтому с исторической точки зрения мы абсолютно правдивы. У нас всё документально, даже время на часах, когда началась война, но ровно до того момента, когда для нормального человека это перестаёт быть важным. Куда развернулась 19-я дивизия - по эту сторону берега Ляхвы или по ту, - это уже не является предметом нашего рассмотрения. Потому что всё равно мы создаёт художественное кино, у которого есть жёсткие исторические привязки. Но наша задача – создать эмоциональные образы, а не фактографические. Что касается информационной войны, то она действительно была, к сожалению, нами проиграна. В ней победил тот, кто к ней готовился. Для наших это было неожиданно. Но надо отметить, что в независимой американской прессе были издания, которые через несколько дней после начала войны принесли свои извинения читателям за то, что они неправильно освещали ход первых дней войны. И этот факт тоже, к сожалению, мало освещался в российской прессе. Но это говорит о том, что стремление к объективности в западной прессе также существует.
- Батальные сюжеты останутся в фокусе вашего внимания и в будущем?
- Сейчас мы готовим сценарий нового фильма, продолжающего эту тематику. Он будет посвящён последнему сражению эпохи парусного флота – Синопской битве, во время которой Нахимов разгромил турецкую эскадру Осман-паши. Война всегда несёт страдания, но для режиссёров – это особая тема, которая раскрывает самые сильные образы.
Олег БЕЛОВ
Фото Вадима КРАВЦОВА
Аргументы и факты Казахстан, №5, 1.2.12