Неделя N.Танцы на барных стойках под чайковского.

Встречаемся в пол седьмого у фонтана перед Оперным. Постарайтесь не опоздать, и приготовьте три евро на стоячие места, все-таки мы с вами бедные студенты. Старинное здание театра красиво и пропитано европейским духом, при этом лишено пафоса. Вас, например, спокойно впустят в кроссовках и джинсах. Зал в лучших традициях амфитеатра балконным серпантином уходит вверх,где его венчает огромная хрустальная люстра. И вот мы уже стоим на балконе,опираясь на поручни, пытаясь привыкнуть к неудобству стоячего места. Быть может,вам повезет, и строгая худая австрийка повернется к вам и отдаст вам билет, ее не пришедшего в театр мужа, и вам не придется стоять.Или вы окажетесь достаточно наглым, чтобы вычислить пустые места и занять их при первых оркестровых аккордах, когда свет уже погас и работницы в мужских костюмах а-ля отельный гарсон не смогут вам ничего сказать.
И вот, занавес. Онегин! На сцене, оформленной в минималистском стиле, на двух серых кубах сидят мать Татьяны и Няня, облаченные в одежды образца 60х годов 20 века. На заднем плане шторой медленно падает бутафорский снег, за которым в качестве декораций пугающими статуями стоят шесть пар влюбленных в различных позах. После первой арии, на сцену вываливают«крестьяне» в одинаково синей рабочей одежде с одинаковыми железными ящиками. Вслед за ними появляются Татьяна и Ольга, одетые в скромные платья тех же 60х. Кажется, отсутствием 18 века на сцене, режиссер потерял суть истории. Ведь только прелестная девушка, не знающая эмансипации, в корсете и юбках,с няней и домашним образованием; и хвастливый светский денди в котелке, любитель балов и дамских ножек могли сделать эту историю правдивой. Пока от появившегося разочарования спасает только игра актеров и музыка. Тем временем, сцена полна волнений: едет Ленский. Наконец, в его сопровождении появляется наш герой в простом сером костюме, от пушкинского денди в нем разве что небрежно свисающий с левого плеча вязаный шарф. Но наша Татьяна, не заметив подвоха, все же поет свое классическое: это он!
Дальше больше. Вечеринка в доме Татьяны оформлена одной большой ледяной барной стойкой, наполовину наполненной бутылками, имитирующими водку. Гости непрерывно скачут и валяются по полу, бегают по барной стойке. Кто-то, накрывшись коричневой шкурой, в прошлом акте служившей покрывалом в спальне Татьяны,бегает по сцене и головой бодает гостей. Все это происходит под медленный бальный танец чайковского. И кажется, что у людей на сцене какая-то своя музыка, скорее всего, что-то из поздних битлов. Вся это нелепость просто не вяжется с музыкой и великолепным вокалом актеров.
А вот и сцена дуэли, происходящая в том же зале, где была вечеринка. На полу и стульях валяются пьяные тела гостей. Онегин берет секундантом кого-то, лежащего на полу, кто не стоит на ногах, и вновь пьяно падает обратно на пол. Хотя зачем ему нужен был секундант не понятно, никаких шагов спиной друг друга и прочих прелестных дуэльных правил не было соблюдено. Герои просто отошли друг от друга на три шага, и вот Ленского уж нет. Куда, куда вы удалились весны…
В антракте, вас могут согнать с незаконно занятых мест, но это не беда, стоять осталось меньше получаса. За эти пол часа Онегин влюбится в повзрослевшую Татьяну и она ему откажет, все как в первоисточнике. Тут надо отдать должное режиссеру,последняя сцена действительно была красивой. В черном зеркальном полу, уходящим лестницей вверх, отражается падающий снег, и кажется, будто герои объясняются в пенном потоке черной реки. Онегин на коленях пред Татьяной, чья душа стремится к, но руки отталкивают от. Черное полотно сцены и маленькая белая точка,упавшего из рук Татьяны любовного письма. Занавес.