Прошел примерно месяц с момента принятия новой государственной инициативы стимулирования экономики – Программы посткризисного развития. Основной ее целью является переход бизнеса из состояния кризисного анабиоза к стратегиям роста и затем – к активному участию в ГПФИИР и экспансии на российские рынки.
Главной причиной пассивности бизнеса является проблема высокой долговой нагрузки, которую наше издание ежемесячно отслеживает на протяжении трех лет. За это время правительство решилось использовать такой сильный инструмент как субсидирование процентной ставки по банковским кредитам. Однако нельзя не отметить множество остающихся препятствий и то, что активное пользование инструментом начинается только сейчас, спустя год с момента его появления.
Сейчас, с принятием Программы посткризисного развития, правительство решилось на более серьезные меры, которые предполагают реструктуризацию обязательств крупных компаний и, прежде всего, основного долга. Тем не менее, зная, что эти меры прорабатывались очень долго, а также понимая, что из-за выборов и изменения состава кабинета министров процедурные вопросы займут еще больше времени, чем в субсидировании, практически очевидно, что заложенная в программе помощь не окажется своевременной. Сроки затягиваются.
Чтобы понять, как обстоят дела на практике, мы обратились с вопросами к бизнесмену, который находится в гуще событий и предлагаем интервью с генеральным директором АО «Vita» Петром Потаповым.
– Петр Михайлович, по нашему мнению, реализация этой долгожданной программы может сильно затянуться. А каково Ваше мнение?
– Программа действительно затягивается. Элементарно это видно даже по тому, что объявили о ее принятии 16 февраля этого года, реально же она была подписана 4 марта, а опубликована на сайте 12 марта.
До этого времени вообще не было возможности действовать. Но и после того, как программа была опубликована, все равно никто ничего не может делать, потому что в программе есть ссылка, по которой обязательное заключение о том, что предприятие является системообразующим, должно давать отраслевое министерство. В свою очередь, министерства будут давать заключения, исходя из критериев, которые должны быть утверждены постановлением правительства.
Получается, что программа не может работать ни шагу, ни одного дня, ни с одной компанией до тех пор, пока не будет принято еще одно постановление правительства, утверждающее критерии системообразующих предприятий. Однако это полбеды. Плохо то, что по программе не проводится никакой разъяснительной работы среди профессиональных участников.
– Сейчас проходят судебные процессы по признанию вашей компании банкротом, как они протекают и какое влияние оказывает принятие данной программы?
– У нас сейчас есть, наверное, самый свежий пример из всех возможных на рынке. По делу о банкротстве, возбужденному в отношении нашей компании, 6 апреля прошло заседание апелляционной коллегии суда. Так вот, на этом заседании суд полностью проигнорировал наличие данного решения правительства. Несмотря на то, что в самом тексте программы приводится анализ ситуации и дается объяснение, для чего она принята. Там есть и ссылки на партию «Нур Отан», и поручение Н.Назарбаева, как в старые советские времена. Не посмотрели даже на цели и задачи, обозначенные в преамбуле программного документа. При всех наших попытках разъяснить ситуацию суд принял свое решение, вообще не обратив какого-либо внимания на данный документ.
В нашем случае решение суда первой инстанции о признании компании банкротом состоялось 26 января – до принятия программы. Мы, естественно, обратились в апелляционную комиссию. По законодательству, в случае если до рассмотрения апелляции возникли новые обстоятельства или произошли события, оказывающие существенное влияние на рассматриваемое дело, то они должны быть проанализированы и учтены судом апелляционной коллегии. Кроме того, мы предъявили не просто программу, мы предъявили, как и положено в соответствии с этой программой, протокол заседания комитета кредиторов. В нем даже не 85%,как требуется по закону, а 90% кредиторов подписались под согласием о включении АО «Vita » в эту программу.
Теперь нам придется подавать кассационную жалобу в инстанцию выше. Печально в этой ситуации то, что суды и не боятся и не стесняются действовать вопреки данной программе. Ведь очевидно, что ее создание направлено на то, чтобы оздоровить крупные предприятия.
Будем биться до конца, ведь у нас другого выхода нет.
– Есть еще один момент, который остается неясным. В программе, как заявляли и правительство, и АФН, будет участвовать 30-50 компаний. Как формировался данный список, насколько он гибок, потому что в документе указано, что участвовать в программе могут все?
– Перечень есть, но насколько я знаю, он предварительный. Количество 30-50 компаний появилось из сопоставления нескольких цифр. Формирование списка началось на площадке АФК в то время, когда после массовых дефолтов на KASE компании и фининституты стали изыскивать возможности для изменений в законодательстве, которые позволили бы вносить изменения в проспект эмиссии облигаций при согласии 85% держателей облигаций, а не стопроцентном, как это было раньше.
Так вот, пока мы все вместе бились за принятие этих изменений, было создано несколько комитетов кредиторов тех компаний, которые попали в сложную ситуацию с финансированием, по причинам ли кризиса или нет, неважно. Эти комитеты создавались на протяжении всего прошлого года. Насколько я знаю, на конец декабря 2010 года их было 16, то есть это были 16 компаний, которые помимо банковских кредитов имели облигационные займы, а следовательно, это достаточно крупные компании.
– Получается, список формировался на площадке АФК, а его основанием была информация, которую предоставляли банкиры и пенсионные фонды, и в котором, прежде всего, были заинтересованы они?
– Не совсем, это только одна из цифр для понимания общей картины. Помимо АФК, над списком работал НЭП «Союз Атамекен» в рамках подготовки программы ДКБ-2020, затребовавшйй перечень крупных или системообразующих предприятий.
На заседании «Атамекен» 16 октября прошлого года Тимур Кулибаев озвучил, что у организации есть список, состоящий из более 150 компаний, которые будут включены в программу оздоровления крупного бизнеса, и все будет замечательно.
Затем этот список стал углублять и расширять МИНТ, и в результате все передали Министерству финансов, которое, по всей видимости, вычеркнуло оттуда все мелкие компании. Так и сформировался этот список, но он не зависит только от Минфина. Даже если посмотреть NB500, то, исключив финансовый, сырьевой и государственный секторы, так и получится порядка 30-50 компаний. Это не какой-то закрытый клуб, ограничивающий количество участников программы, просто реально таких компаний не так много.
© National Business №83 (2011)