хотела вам рассказать, что вчера меня подвозил очень колоритный дедушка - таксист. Я сразу поняла, что мы с ним на одной волне: я стою почти на середине дороги и ловлю такси, он лихо подрезает офигевшего сзади мужичка, останавливается, заставляя ждать позади себя машин эдак пять, два раза переспрашивает, куда ехать, и говорит "Садитесь, едем".
Едем, едем, да не едем. Мотор заглох. Дедушка говорит, что только что был у механика, и тот, видимо, недобросовестно выполнил свою работу. Окно открыто, и я, признаться, его плохо слышу: сзади восторженно сигналят водители. Они, как бы, приветствуют нас и говорят,мол, как мы рады стоять здесь вот уже минуты три и ждать, пока милейшая из милейших и достойнейший из достойнейших тронутся с места на этом замечательном раритетном авто.
В тот момент трудно было не почувствовать свою важность. Передалось это и мотору, мы поехали. Не торопясь так, с чувством, с толком, с расстановкой. Дедушка закурил сигару. Прошу заметить, не сигарету, а именно сигару. И очень, и очень красиво курил. В моей жизни - это второй человек, на которого хочется пристально смотреть, когда он курит. Первой была соседка баба Дуся. Она сидела на стульчике в переулке и курила. Ей было за 70, мне - шесть. У нее был мундштук. Мы были друзьями.
Так вот, дедушка поразительно красиво курил, ведя совершенно не навязчивые рассказы про свою жизнь.
Работал он строителем в далеком и жарком Дубаи. Когда приехали, ни он, ни жена совсем не знали арабского. Спустя четыре года, прощаясь со своими друзьями, они с женой пили чай с финиками и смотрели на закат. И я подумала, что только нам, казахстанцам, придет в голову пить чай в жару, но! зато любуясь закатом. Я возгордилась. Чувство гордости усиливалось на каждом светофоре, потому что мотор тоже возгордился, и пока ждали зеленый, он решительно отказывался работать. Только после умоляющих сигналов сзади и манипуляций старика с переключателем скоростей и ключом, он нехотя заводился.
Старик курил сигару, а я жалела, что на мне нет легкого шарфика и солнцезащитных очков, а за окном не пальмы и едем мы не по хайвэю Лас- Вегаса, как это требовал весь наш образ.
Позже были разговоры о политике Лукашенко и о белых ночах в Петербурге. Он все курил, а мне казалось, что в машине играет Элла Фицжеральд и мы едем пить чай с финиками и смотреть на закат...
Так что имейте в виду, если вас ждут на каждом светофоре, умоляюще сигналят вам в след, а вы едете никуда не торопясь, размышляете о белых ночах, вдыхаете запах дорогого табака и чувствуете себя звездой, вы в машине у этого дедушки, который очень красиво курит сигару...