Раннее августовское утро. Пятый час утра. Но в окно иллюминатора уже светило солнце. Пробудившись от недолгого сна, я попытался разглядеть ландшафты петербуржских окрестностей, а увидел лишь сплошной наст из облаков. Голос из громкоговорителей попросил пристегнуться и немного погодя наш аэробус пошел на снижение, постепенно утопая в море облаков. Через пару минут желтый карлик скрылся, мы оказались под свинцовым серым небом. Уже можно было разглядеть поля, озера и частные домики.
Пройдя таможню в полусонной очереди мы вышли из здания аэропорта Пулково. На улице нас застал в расплох осенний холодный ветер. Кто-то рядом сказал, что сейчас +11. Быстро подъехало заранее заказанное такси, на котором мы сразу же направились в гостиницу, находившуюся в Невском районе, недалеко от станции метро Ломоносовская.
Нам повезло. Заселение должно было быть только в 12 часов дня. Поэтому мы заранее заказали обзорную экскурсию по городу, чтобы оставив свои чемоданы на «рецепшене» (как же я ненавижу это слово), не терять время даром в нудном и скучном ожидании полудня. Но наш номер был свободен. Успели заселиться, переодеться, принять душ и сесть в минивен, который нас ожидал уже в 9 утра.
Сложно рассказывать о городе, который описан тысячами книг. Экскурсовод — женщина лет пятидесяти пяти — не расслаблялась. Ей достаточно было ткнуть пальцем в любой участок города, видневшийся из окна автобуса и об этом, казалось бы небольшом месте, она могла рассказать очень много.
Наше главное ожидание от этой экскурсии было ими обещанное сердце Петербурга — Петропавловская крепость. Центр, откуда начинал строиться город. Но меня сразу свело с ума количество туристов. Естественно, думать о фото-художестве не приходилось. Удивительно, каких только языков я тогда не услышал. Некоторые языки даже определить не мог.
Хорошо было бы тут снимать сверху. Снизу все время в видоискателе моего фотоаппарата двигались головы. Они не прекращались. Каждый снимок угражал стать похожим на пиратский фильм, отснятый в кинотеатре.
Пока искал ракурс, потом ожидал когда туристов станет меньше возле странного и забавного памятника Петру I неожиаднно узнал среди кучи людей знакомое лицо.
— Здравствуйте, — поздоровался я.
— Здравствуйте, здравствуйте, — сказало знакомое лицо, которое сразу украсилось приятной улыбкой.
— Позвольте вас сфотографировать? — попросил я, как-то по-питерски.
— Да, конечно, — ответил он и принял позирующую стойку, немного выпрямившись и поправив очки. Я сделал снимок и поблагодарил.
— Если хотите, я могу с вами сфотографироваться. Если, конечно, только вы не против. — Предложил он.
— Нет, спасибо большое, — поблагодарил я его еще раз и побежал догонять экскурсовода.
Экскурсовод периодически просила водителя минивена останаливаться где-нибудь на несколько минут, чтобы мы успели немного прогуляться, пощупать, купить сувениры.
Кое-кому такая осенняя погода в августе не очень понравилась. А я наоборот. Тяжело переношу жару. В эти месяцы в Алматы мои мозги не просто варятся, они прожариваются в черепной коробке, в собственном соку. Думать сложно. Даже невозможно. Не понимаю, как до сих пор бывшие англичане в австралии не ассимилировались с местными аборигенами.
Позже уже, через пару дней, когда нам не приходилось спешить за экскурсией, втиснутую во временной диапазон, я вдруг поймал себя на мысли, что жуть как хочется читать, думать, что-то записывать. Ей богу, хотелось сесть за какой-нибудь учебник, выучить что-то новое.
В общем, я прочитал не так давно труды одного научного публициста, где он проводит параллель между климатом и количеством научных деятелей, поэтов, писателей и т.д. Но в Петербурге есть еще какая-то сила. К сожалению, я не большой любитель рассуждать на духовную тему, но в атмосфере эта какая-то духовность точно присутствует.
Да, кстати, петербуржским свадебным фотографам невроятно с городом повезло. Выбор декораций для съемок как грязи. В Алматы как-то наблюдал за интересной картиной. Фотографы с молодоженами стояли в очереди к дереву перед собором в парке 28-ми панфиловцев. Чудовищное положение либо фантазии, либо города.
Петербург. Завидные любовь и отношение к деталям тех времен. Каждая деталь заслуживает внимания и трепета.
Как при таких видах, в таком окружении можно халатно относится к работе?
К сожалению, прилетев в Алматы, я почти сразу принялся за накопившуюся работу. Потом улетел по делам в Семипалатинск. Потом мой эксплуататор отправил меня на повышение квалификации. Но я однажды выложу всю правду-матку, сочинение в фотографиях «как я провел лето».
А этот день мы еле закончили, то есть, еле передвигая ноги, добравись до гостиницы упали и уснули глубоким сном. По глупости сначала я ориентировался по солнцу. Но не смотря на то, что белые ночи Петербурга уже прошли, в 11 часов солнце светило как в 8 в Алматы. Пораньше лечь не получилось.