Д. нравился мне своей олдскульностью. Он не был похож на тех пижонов, которые меня всю жизнь окружали: беленькие холеные мальчики, выросшие в тепличных условиях под вечной опекой своих богатеньких родителей, и, которые, не отрываясь от своих айфонов последних моделей, вечно покуривают кальян в дорогом лаунж баре. Д., в отличие от таких мальчиков, не фотографировал себя в зеркало, не вел инстаграм, не был заморочен на брендах и пользовался старой нокией. И дело было вовсе не в наличии или отсутствии денег, просто в этом был весь он. Он не был сопливым мальчишкой, пытающимся произвести впечатление, он был мужчиной, таким, о котором я всегда мечтала.
На следующий день после того злополучного случая, я позвонила его подруге и моей знакомой К. Она ничего не знала о случившемся, так как уехала домой еще в самом начале вечера. Не особо вникая в мой рассказ, она подвела итог, сказав, что коллега моя шлюха, а Д. просто бабник, который каждый день спит с новой девушкой. Что-то в ее версии не сходилось. Хоть я и знала свою коллегу не долго, шлюхой я ее не считала. Что же касалось Д., то если бы он был бабником, то попытался бы меня затащить в постель, чего за ним я за все время нашего знакомства не замечала. Моя женская интуиция подсказывала мне, что К. заинтересованное лицо и ее советы, хоть и нужно учитывать, не стоит полагаться на них полностью.
Оставить все, как есть, забыть его и продолжать жить своей монотонной, скучной жизнью было бы для меня преждевременной капитуляцией. Поэтому прождав пару дней, я позвонила Д. и попыталась объясниться. Д. всегда был очень вежлив и очень сдержан, дослушав меня и никак не прокомментировав то, что я сказала, он предложил встретиться. Так возобновились наши отношения. Д. звонил крайне редко, и виделись мы один или два раза в неделю. Наши свидания всегда проходили по-разному: в одни дни мы скучно обсуждали книги и фильмы в какой-нибудь Алматинской кофейне, в другие гуляли по городу и до утра целовались. От чего зависел формат свиданий, я не понимала. Д. был для меня неразрешимой загадкой. Я не знала, что он обо мне думал, что он ко мне чувствовал, почему он так себя вел.
В одной из наших встреч я узнала, что в конце августа по работе Д. должен был уехать из Казахстана на два года. Наверное, именно тогда нужно было поставить точку в наших непонятных отношениях, но вместо этого я решила больше не ждать его редких звонков, и действовать самой. Я начала появляться в тех местах, где он обычно сидел с друзьями. Только была одна проблема, как я писала ранее, у меня совсем не было друзей в Алмате. Теперь я понимала, как же все-таки было важно иметь кучу безмозглых подруг тусовщиц, которые никогда ни чем не были заняты и в любой момент были готовы сорваться.
На тот момент, у меня была только подруга детства Т.. Понимая всю ситуацию и, всячески меня поддерживая, она выходила со мной, когда могла. Каждый раз мы шли в один и тот же бар, и каждый раз я его там встречала. Остаток вечера мы проводили вместе и план мой, казалось, работал на ура.
И вот однажды, когда наши отношения начали стремительно развиваться, я снова выстрелила себе в ногу. Как-то после работы я предложила своим коллегам сходить в этот полюбившейся мне бар. Я знала, что Д. в тот вечер там не будет, но я не предусмотрела, что бар полюбится и моим коллегам тоже. И вот как-то в пятницу, когда мы с моей подругой Т. наводили марафет у меня дома, попивая бутылочку вина, мне позвонили мои коллеги (в числе которых была горячая бухгалтерша) и позвали в мой любимый бар, в который я и без того планировала пойти этим вечером.
С горячей бухгалтершей я продолжала общаться. После того случая она меня заверила, что не знала что это тот самый парень. Так как я не помнила, называла ли я ей имя мужчины своей мечты в своих рассказах, я не стала быть слишком подозрительной, и решила обвинить во всем случившемся только себя. Тем более что она указала мне на то, что весь вечер я не обращала на Д. никакого внимания, а когда представила их друг другу, то назвала только его имя. Хоть мы и продолжали пить кофе в нашем зеленом саду с фонтаном, отлынивая от работы, гулять я ее больше никогда с собой не звала и больше никогда не рассказывала ей о Д. В остальном же, мы все так же продолжали хорошо общаться и она все так же мне симпатизировала.
Когда мы уже сидели все в баре, мне пришло смс от Д. с вопросом там ли я. На мой утвердительный ответ, он нашел наш стол и галантно спросил у сидящих со мной людей, не против ли они, если он украдет меня на минуту. Бухгалтершу он не заметил, чем видимо немного ее обидел. Д. сказал, что они с другом едут в клуб, и будет рад, если я присоединюсь к ним, когда освобожусь.
Коллеги уже все расходились, но бухгалтерша все хотела продолжения. Узнав, что я с подругой собираюсь в клуб, бухгалтерша развеселела. Все мои коллеги были еще теми занудами и она была рада, что вечеринка продолжается. Я знала, что это ужасная идея, но, не сообразив как от нее избавиться, взяла ее с собой. Должна признаться, никогда ни одна девушка не внушала мне такой ужас. Как это обычно бывает у женщин, я идеализировала свою соперницу, приписав ей самые невероятные качества, которыми, как я сейчас понимаю, она не обладала.
Было уже поздно, клуб был переполнен и нас, к моему великому счастью, не пустили. Я, схватив подругу и уговаривая бухгалтершу пойти в другой клуб, быстро засеменила в сторону Гоголя, не веря такой удаче. На полпути меня догнала моя находчивая коллега, сказав, что встретила знакомого, который может нас провести. Не обращая внимания на мои отговорки, она потащила меня в "Чукотку". Внутри меня происходила борьба: с одной стороны я понимала, что глупо наступать на те же грабли, с другой успокаивала, убеждая себя в том, что ничего катострофично ужасного она в прошлый раз не сделала.
Первые пару часов в клубе не предвещали ничего ужасного. Я сидела за барной стойкой, попивала коктейли и наслаждалась обществом, так сильно нравившегося мне, мужчины. На мне было черное мини платье, высокие каблуки и я периодически трогала свои длинные темные волосы, чувствуя себя богиней красоты и сексуальности. На самом деле, внешне я ничем не отличалась от среднестатистической симпатичной казашки, которых в этом клубе были десятки. Но по его глазам я видела, что нравлюсь ему и это вселяло в меня уверенность. Подруга разговаривала со знакомыми девчонками, которых там встретила, а бухгалтерша и вовсе пропала из виду. Все было прекрасно и казалось, что я зря переживала.
В какой-то момент моя коллега все же появилась. Изрядно выпившая, она как всегда весело и непринужденно завела разговор с Д.. Мой мозг снова стал отключаться. Я, чтобы не показать всего своего презрения, которое на тот момент к ней испытывала, изо всех сил улыбалась, слушая ее пьяную речь. Сейчас я понимаю, что нужно было расслабиться и тоже непринужденно болтать о какой-нибудь фигне, только лишь бы заявить о своем присутствии. Но я не могла, казалось, что я растворялась и становилась невидимой. Набрав в рот воды, я печальными глазами следила за их разговором. Не выдержав этого испытания, я ушла танцевать, оставив их вдвоем.
Через некоторое время ко мне подошел Д. и сказал, что пойдет, посадит мою коллегу на такси, так как она слишком пьяна. Моя коллега ранее мне говорила, что за ней должен был заехать знакомый и поэтому за нее я не особо переживала. Сделав вид, что мне все равно, я проронила "окей".
По количеству сменяющихся песен я понимала, что уже прошло много времени. Д. все не было. В глубине души я все надеялась, что вот сейчас он подойдет и тронет меня за плечо, но он не приходил. Друг Д., который все это время был с нами, зацепился с каким-то парнем, и в клубе началась драка. Народ быстро убывал на улицу, а я все стояла на танцполе, с ужасом понимая, что он уехал с ней. Обессиленная, безразличная ко всему, что происходило вокруг, я еле плелась к выходу. Выйдя из клуба, я все еще смотрела по сторонам, надеясь, что он меня ждет. Меня не смущала ни толпа дерущихся парней, ни косые взгляды в нашу сторону. Ни пропущенного звонка, ни сообщения от него не было. Мы медленно шли в сторону дороги, и я внимательно всматривалась в лица проходящих людей, надеясь увидеть хоть одно знакомое лицо. Ни друзей Д., ни его самого я так и не увидела.
Мы ехали с Т. в такси. Я не плакала, я была эмоционально истощена. Пыталась припомнить, когда в последний раз мне было так больно, но не смогла. Хотелось поскорее вернуться домой, лечь рядом с мамой и почувствовать себя защищенной. Мир был жесток и я не была к нему готова.
Продолжение следует....