Неперспективные сёла Актюбинской области почти опустели. С каждым годом пустеют и перспективные. Семейные молодые пары с детьми уезжают в областной центр с надеждой на лучшую жизнь. Деньги, за проданный в селе дом, в городе расходятся мгновенно. Если в селе молоко, яйца, мясо было своим, то здесь за всё приходится платить. За съёмное жильё также. Те семьи, которым родители подсказали не продавать домашних животных, ещё имеют поддержку продуктами, связанными из бараньей шерсти тёплыми вещами.
Почему сельчане перебираются в город? Чтобы избавиться от хронической нужды.
С работой дело в городе обстоит сложнее: как правило, устраиваются на неквалифицированную и низкооплачиваемую работу только мужья. Жёны, прикупив мелкооптовый товар (семечки, жвачку, сигареты, напитки и пр.), пытаются торговлей заработать на жизнь. Копеечные деньги тут же уходят на продукты повседневного спроса. И так изо дня в день…
Ранней осенью Актюбинский ОК КНПК помог двум малоимущим семьям: купил полную спортивную экипировку четверым детям. Разговор не об этом, а о том в каких ужасных антисанитарных условиях, по сути, в гетто живут семьи. Комнатки по 10-12 кв. метров с плохосколоченными дверьми, нарами, узеньким коридорчиком с такой же дверью наружу. Туалет на улице. Воду носят из колонки. Хранится она тут же в комнатах, в вёдрах. Готовят на электрических плитках. Стирают вещи в тазах. Отходы и мусор выбрасывают в яму, вырытую у входа в узенький двор. Вонь, от разлагающегося мусора, обильно политого мыльной водой, невыносимая… Отопление, правда, центральное. Ежемесячно 10-12 семей выплачивают хозяину по 15 тысяч тенге.
У так называемого люмпен-пролетариата, как правило, непостоянная иногда сезонная, низкооплачиваемая работа. Обычно на индивидуальных стройках. Следовательно, нет и перспектив на получение жилья в городе. Для семьи – это тупик. Будь же постоянная государственная поддержка села, работа, у людей была бы надежда, перспективы на жизнь: свой дом, своё хозяйство, в достатке росли бы дети…
С 1989 года численность населения г. Актобе выросла на 42 %. Это официальные данные. А сколько на самом деле проживает народу, никому неизвестно. Трудоспособное сельское население в Казахстане, по официальным данным, составляет 4,5 миллиона, из них 200 тысяч человек – безработные, около 2-х миллионов аульчан – самозанятые. В целом за двадцать лет из сёл в города страны перебралось около 1,5 миллиона человек. Причём перспективы ужасающие: в ближайшее десятилетие в крупные города Казахстана из сёл переедет ещё два миллиона человек.
Власти страны недавно признали, что из 7 тысяч казахстанских аулов, в которых сейчас проживает около 7,5 миллионов человек, 1,5 тысячи сёл – бесперспективные. Три тысячи аулов смогут выжить только при государственной поддержке, к примеру, постоянных стабильных отчислений %-ых от нефтедобычи в случае частичной или полной «национализации объектов добывающей промышленности и других базовых отраслей экономики».
Время разговоров, даже на государственном уровне, прошло. Наступает время радикальных действий. То есть, «снижения сырьевой направленности экономики через динамичное развитие промышленного и сельскохозяйственного производства, в том числе создания новых рабочих мест на селе и в городе», как того добивается Коммунистическая народная партия Казахстана. И, естественно, «честного распределения доходов от недр в целях обеспечения реального роста благосостояния большинства населения». Народная партия коммунистов ратует о поддержке малого бизнеса и самозанятых путём льготного налогообложения и кредитования по доступным (не более 6% годовых) ставкам; о введении новой методики расчёта прожиточного минимума, позволящем в значительной степени повысить пенсии, социальные пособия, зарплаты бюджетников; о принятии нового Трудового кодекса, который должен обеспечить эффективную защиту прав наёмного работника и установить норму минимальной почасовой оплаты труда».
Пресс-служба
Актюбинского ОК КНПК