Часть 1. ЛЁТНОЕ УЧИЛИЩЕ
В одном из южных городов, вблизи Черного моря, где находилось наше лётное училище, девчонок, наверное, было столько же, сколько их было и в других городах.
Территорию военного училища ограждал забор из красного кирпича. И вот однажды, на ней, со стороны города появилась надпись, сделанная огромными буквами, белой краской.
«Все равно выйду замуж за лётчика!», - отчаянно гласило это творение.
По приказу коменданта училища, забор был покрашен в кирпичный цвет.
Но как говорится – правду не спрячешь. Надпись рельефно выделялась и прекрасно читалась. Особенно она хорошо была заметна в вечернее время, когда солнечные лучи падали наискосок.
Злые языки говорили, что курсанты сами, для собственной саморекламы написали эти слова на заборе. Для самопиара. Правда, мы тогда ещё не знали таких слов. Но, точно знали, что среди девчат считалось престижным иметь жениха-курсанта из лётного училища.
Наши ребята говорили, что девчат привлекает возможность выйдя замуж за военного и побывать во многих других городах Советского Союза. А также перспектива пожить за рубежом. Тогда, довольно значительная часть советских войск дислоцировалась заграницей.
Но, на мой взгляд, такое суждение не совсем отражало истину. Тут сильнее был дух женского романтизма, связанный с ореолом самой мужественной профессией двадцатого века - профессией военного лётчика.
Учебный реактивный самолёт L-29 Чехословацкого производства, на котором мы летали на первом и втором курсе. Он прощал нам многие ошибки и по сути летал сам, если ему не мешал курсант
Наше лётное училище, готовило лётчиков, профессионализм которых славился в авиации вооруженных сил. Кроме этого наш альма-матер пыталось выпускать культурных и воспитанных офицеров.
Так, на первом курсе, факультативно, под руководством нашего преподавателя иностранных языков Варвары Аврамовны, мы прошли курс по сервировке столов. Изучали предназначение столовых приборов. Узнавали, какие закуски под какой напиток подаются, как правильно подбираются гарниры под мясо и морепродукты. Также получали знания по этикету поведения за столом и пользования столовыми приборами.
В это же время наш математик Альберт Николаевич проводил с нами факультатив по этике и эстетике. К сожалению, ни я, и никто из моих однокашников сегодня не помним его фамилии.
Альберт Николаевич пользовался нашим безграничным уважением.
На уроках высшей математики или теории боевой эффективности выводя на доске «многоэтажную формулу» Эрланга, он попутно рассуждал вслух о тайной сути этой формулы. Коротко и увлекательно рассказывал историю возникновения этих математических зависимостей. Он умел очень интересно рассказывать. Поворотам его детективных сюжетов могла позавидовать даже сама Агата Кристи.
Бывало, что иногда такой комментарий неожиданно обрывался. Он вдруг замолкал, останавливался словно на что-то наткнулся. Задумывался. Мы понимали, что сейчас будет что-то интересное. Мои незабвенные однокашники, "друзья моих весенних дней" переставали конспектировать. Старшина нашего курса, старший сержант Володя Свешников обернувшись к нам, поднеся палец к губам требовал тишины. Так мы и сидели не нарушая тишины. Саша Резниченко от нетерпенья даже почёсывал у себя за ухом концом шариковой ручки.
Затем Альберт Николаевич, какой-то весь просветлённый, поворачивался к аудитории. И мы внимали ему, как когда-то народ Древней Греции внимал Сократу. В назидательной манере, он поднимал к небу свой указательный палец весь белый от мела и говорил обращаясь к нам: «Мальчики!».
После этого волшебного слова он начинал говорить о том, о чём вчера он забыл нам рассказать из правил хорошего тона. Сам он имел привычку постоянно держать левую руку в кармане брюк. Он всегда держал её так. Даже тогда, когда писал на доске. Курсанты часто подтрунивали над этой его привычкой. Как он, обучая нас хорошим манерам, позволяет себе держать руку в кармане?
Альберт Николаевич горячо возражал нам. Он говорил, что ему это простительно. Угрожал нам, что, он в своём возрасте, может отбить девушку у любого из нас. Говорил, что девушка будет помнить только первые десять минут, что он старый и лысый. "Главное в мужчине - это его мозг, - говорил он - и оно привлекает всех других к этой личности".
В качестве аргумента в свою пользу приводил в пример французскую поговорку о том, что красота мужчины в его уме, а красота женщины в её поведении. Таким образом, он намекал на то, что по его мнению нам надо было приобретать, пока мы ещё курсанты, чтобы быть интересным и нравится противоположному полу. Не пристало офицеру-авиатору, представителю элиты вооружённых сил, быть непросвещённым, невоспитанным, грубым и не отёсанным солдафоном.
Наш математик любил литературу и говорил, что его мнение о литературе - это мнение человека, знающего математику, кроме литературы. А мнение литератора о литературе – это всего лишь мнение человека, знающего литературу. Правда, мы не знали, хорошо это или плохо. Но в этом было что-то загадочное. Альберт Николаевич был человеком непростым, он ничего зря не говорил.
На втором курсе, также на факультативных занятиях, мы постигали азы военной дипломатии и военной этики. Изучали, как и в каком месте вешается флаг на представительском автомобиле, где сидит в ней переводчик. Открывали для себя секреты организации приёмов в формате фуршета, коктейля, торжественного ужина или обеда.
На третьем курсе нас начали обучать танцам. Конечно это был вальс, классическое танго и многое другое. Для особо одарённых пар была и румба. Знакомились со стилями различных танцевальных школ. Некоторые мои однокашники, бывшие суворовцы, справлялись со всем этим очень легко и играючи. В суворовском училище их обучали танцам. Они постигли многое на этом поприще. Честно говоря, я иногда завидовал им, глядя на то, как у них всё это так легко получается. Непринуждённо, свободно и правильно выполнялись ими все движения. Были знакомы с теорией танцев, позициями, движениями.
Боевой самолёт-истребитель с изменяемой геометрией крыла МиГ-23П. На таких самолётах, я летал после выпуска из училища. А в училище, на третьем и четвёртом курсе мы летали на таких же, только модификация была с литером "М" . По сути в этих самолётах были заключены три аэродинамики и три самолёта одновременно
На четвёртом курсе мы также факультативно прошли курсы социально-психологических основ семьи и сексопатологии. Курс по сексопатологии вела женщина из ГорОНО. Она была незамужней. Как-то она сама призналась нам в этом. Было ей около пятидесяти лет, стройная и достаточно строгая женщина.
Вначале у нас было несерьёзное отношение к факультативному предмету. Задавали ей всяческие провокационные вопросы. А она спокойно, как бы, не замечая подвоха грамотно отвечала, расставляя всё на свои места. Давала нам советы, как нам вести себя в различных интимных ситуациях. И делала она это так умело и доброжелательно. Относилась к нам с таким доверием, как будто мы были её самыми близкими подружками. С её рекомендации мы обзавелись книгой Николай Михайловича Ходакова «Молодым супругам». Некоторые из нас, в том числе и я, пошли дальше. Наше несерьёзное отношение и многозначительные хихиканья на этом прекратились.
Во все эти факультативы немало энергии и душу вложил полковник Башков Анатолий Александрович. Его инициатива была поддержана начальником нашего училища генералом Крюковым Николаем Петровичем.
Начиная с третьего курса наше военное училище начало организовывать нам вечера-встречи со студентками педагогического института и медицинского училища.
На первой встрече студентки пединститута организовали нам незабываемый литературно-музыкальный вечер. Было это где-то в преддверии Нового года. Зал был красиво оформлен, задрапирован тёмным, льющимся материалом с отливом. На столиках, накрытых на четыре персоны горели свечи. Плечи некоторых девушек покрывали кружевные белые платки. Женщины в армии в то время были большой редкостью. Девичьи голоса непривычные для слуха военного человека проникновенно и чувственно читавшие стихи создавали особую атмосферу.
Мы узнавали Есенина, Пушкина, Цветаеву, Ахматову, Ахмадуллину. Но, всё-таки, большинство авторов для нас были незнакомыми. Обстановка была романтичная. Забегая вперед скажу, что эта романтика даром не прошла, теперь у многих моих друзей жёны педагоги и медики. В то время появилась шутка насчёт подружек курсантов лётного училища медиков и педиков.
Девушка, под собственный аккомпанемент на гитаре, душевно исполнила песню о том, что не боится воск огня
Под музыкальное сопровождение рояля исполнялись душевные романсы, авторские сочинения под гитару. Помню, я тогда впервые услышал песню о том, что воск не боится огня. Девушка, под собственный аккомпанемент на гитаре, душевно исполнила её. В этой романтичной обстановке, перебор гитарных струн и красивый девичьи голос, произвели на нас сильное впечатление.
На описываемые вечера мы ходили в сопровождении наших наставников. Это были офицеры воспитательных структур. У девушек наставниками были сотрудники института. И сейчас вспоминая эти встречи, отдаю себе отчёт в том, что это нисколько не смущало нас. Мы вели себя естественно. Только тогда, когда кто-то из курсантов, под различными предлогами хотел подняться со студенткой на этажи повыше, было заметно присутствие среди нас наставников. Выше, на других этажах, располагались комнаты студенток. Как правило, эти встречи проходили в актовом зале или в холле девичьих общежитий.
Не знаю, как другим, но мне походы в медицинское училище запомнились постоянным изобилием апельсинов. Кроме этого, общение между курсантами и студентками были постоянно на медицинские темы. Медучилище отличалось своим строгим ограничением на употребление спиртных напитков, хотя запрет на спиртное был везде. Но как говорится, кто умел, тот всегда обходил эти запреты.
Курсанты, как будущие лётчики, всегда настороженно относившиеся к медикам, здесь легко поддерживали разговоры на медицинские темы. Видимо сознание того, что перед ними не авиационные медики и они не могут их списать с лётной работы, давало им определённую свободу.
Помню, как меня и моих друзей поражало, что студентки медицинского училища хладнокровно могли рассуждать о человеческих органах. Причём рассуждали, как будто речь идет о нарезке обычного стейка. Было такое впечатление, что человеческие органы для них не более чем учебный экспонат. Когда речь заходила о волнующих органах, они могли свободно поддержать и такие разговоры. При этом нарочито акцентировалось внимание на беспристрастность к теме разговора.
Все эти чарующие вечера, знакомства и общения проходили мимо меня. Я надеялся в родном краю найти свою «принцессу», оставленную мною в неведении относительно моих чувств. И эта мысль не позволяла мне участвовать в знакомстве с девушками на этих вечерах.
Курсантский вальс под бравурные звуки военного духового оркестра
Правда была одна история, когда я общался с девушкой на короткой дистанции. Обучаясь танцам, был обязан обнимая поддерживать её и находиться в её объятиях. Это обстоятельство, могло прямым путем привести меня под венец и думаю о ней стоит здесь рассказать.
Итак, на танцах мне досталась, вернее я достался партнёрше, красивой и светлой девушке среднего роста. У неё были тёмные вьющиеся волосы. Её стройная фигурка чем-то напоминала хрустальную статуэтку. Не знаю, как держалась жизнь в этой хрупкой девушке, но в общем она была похожа на небесное создание.
Партнёрша моя танцевала очень легко и во всех её движениях сквозила грация. Где-то после месяца наших тренировок, она начала держаться скованно. Виной тому было то, что я несколько раз уже наступил на её нежные ступни. Я предлагал ей перейти к другому партнёру - моему однокашнику, бывшему суворовцу. Мне казалось, что они полностью подходят друг другу. Он также был строен и прекрасно танцевал. И вообще они могли быть прекрасной парой, и не только танцевальной. Но ей хотелось научить танцевать меня. Справедливости ради, надо сказать, что благодаря её настойчивости я научился танцевать все виды танцев, кроме вальса. Больше всего мне нравилось танцевать классическое танго.
Иногда, когда занятия заканчивались позже, она чётким, поставленным голосом говорила мне, чтобы я проводил её домой. Отказать её просьбе было невозможно. Она имела какую-то магическую власть надо мной. Я и не собирался отказываться. Не может же будущий офицер отказать девушке. Но, наверное, я не смог бы ей отказать, даже если бы был против сути её просьбы. Это было самое опасное в наших отношениях.
Она имела какую-то магическую власть надо мной
Жила она в частном доме с бабушкой. У её дома, возле калитки, мы прощались, и я уходил. Постепенно это превратилось в традицию и я провожал её домой независимо от времени окончания занятий. Она выходила из комнаты для девушек, по-хозяйски брала меня под руку и мы шли знакомым маршрутом. Я заметил, что, когда я её провожал, она сама брала мою руку в свои и какое-то тепло распространялось в моём теле. Это было не похоже на то, когда её рука лежала в моей, когда мы танцевали. Мы в танце часто соприкасались друг с другом различными частями тела и оба смущались. Затем мы научились не акцентировать наше внимание на этом. Но это сопровождало нас, придавая душевную приподнятость, творческое волнение и возбуждая молодую кровь.
Как-то в увольнение я был у неё дома. Её бабушка угощала меня хрустящими солёными огурцами с перчиком. Несмотря на её возраст было видно, что в молодости она свела с ума многих парней. Бабушка рассказывала мне о традициях кубанских казаков. А моя партнёрша в это время что-то приносила, что-то ставила на стол, что-то уносила. При этом она вся светилась каким-то внутренним светом. Она «летала» по дому и её босые ножки почти не касались пола. Ничего в этом мире для меня не было сексапильнее этой картины.
Иногда казалось, что я пришёл в гости не к ней, а к её бабушке. Приятный голос бабушки, с характерным кубанским говорком, наполняя комнату создавал какой-то непередаваемый уют. Так, очень тепло я был принят в этой семье. Всё это в сочетании с тем, что моя партнерша имела какую-то необъяснимую власть надо мной, становилось причиной моих волнений. В мои планы такое развитие событий не входило. Я смутно начал понимать, к чему это может привести. И решил покончить с этой историей, как бы мне морально и эмоционально тяжело не было при этом.
И однажды я предложил преподавателю танцев свои услуги. Взамен, она должна была освободить меня от танцев и заполнить мою анкету, как будто я завершил весь курс...
Если рассказ вам понравился, выразите ваше отношение нажав внизу значок "плюс"
........................................................
P.S. Совсем недавно с помощью моих однокашников Володи Селищева и Гены Афанасьева удалось восстановить в памяти фамилию нашего величающего преподавателя Альберта Николаевича. Его фамилия Грицанов. Вечная ему память.
продолжение поста здесь
комментарий читайте ниже