Марсианские, но все-таки унылые пейзажи Кении заканчиваются, и за окном автобуса мелькают зеленые холмы и пальмы. Мы подъезжаем к границе с Угандой. В 5 утра пограничный переход уже переполнен. Кенийские пограничники пытаются «сбить» с нас по 20 долларов за то, что выезжаем из страны. Обосновывать свои требования они не собираются – бумаги у начальства, оно будет в девять, если хотим – можем ждать. Договорились на десятке за двоих. Нашему соседу по автобусу, поляку, повезло меньше – погранцы «развели» его на пятьдесят долларов за отсутствие справки о прививки против желтой лихорадки. Справка эта не нужна ни в Кении, ни в Уганде, но ждать виртуальное начальство и упустить автобус ему не хотелось…
Похоже, казахстанское руководство уже забыло, что когда-то было желание выстроить наше общество по примеру «азиатских драконов» - авторитарная власть плюс сильная экономика. С первой частью задачи справились блестяще, после чего, поняв, что второго или даже пятого Сингапура из Казахстана не получится не при каких условиях, зацепились за новую идею – направить Казахстан по европейскому пути развития и войти в пятьдесят самых развитых стран мира. Но чем ближе мы приблизились к Европе, заняв место председателя ОБСЕ, тем дальше Казахстан отодвинулся от общеевропейского пути. Стать нефтяной монархией на примере арабов не получилось еще раньше, и снова не потому что «слабо» здесь запустить вариант монархии – при аппетитах тех, кто у кормушки, нефти на всех все однозначно не хватит.
Так что ни на Европу, ни на азиатские экономики, ни на нефтяные Эмираты, Казахстан не тянет. Зато Уганда - пока что самое близкое из виденного мной. И дело, конечно, не в горах и озерах.
Въезжая в столицу Кампалу невольно обращаю внимание на древние железные баннеры, на которых граждан призывают вступить в беспощадную борьбу с коррупцией. Судя по ржавчине, борьба ведется уже давно. Страницы местной прессы тоже изо дня в день пестрят сообщениями о задержании очередного коррупционера – начиная от мелкого преподавателя в школе, и заканчивая бывшим соратником президента Йовери Мусевени - главой Агентства по развитию национальных парков, за то, «что живет слишком хорошо».
Повелитель зверей и рыб
66-летний Йовери Мусевени несколько младше президента Казахстана, хотя правит чуть дольше – с 1986 года. Правда, до того как прийти к власти Мусевени имел длительный партизанский опыт. В первый раз нынешний президент ушел в джунгли при Иди Амине.
Его Превосходительство Пожизненный Президент господин Иди Амин не стал ограничивать себя пожизненностью, и помимо прочих регалий объявил себя Повелителем всех зверей на земле и рыб в море. Трудовая карьера будущего Повелителя зверей и рыб началась в Британской армии, где он успешно боролся с повстанцами, выступавшими против британских колонизаторов, и на этом поприще достиг немыслимой для темнокожих офицеров военной карьеры. Но в 1962 году англичане сами ушли из страны, а Уганда вдруг обрела независимость. После чего началась традиционная для стран «третьего мира» дележка власти, и в ходе первого переворота будущее Его Превосходительство получило должность главнокомандующего, поскольку принял в перевороте самое непосредственное участие. Через пять лет появились слухи, что президент Оботе, пришедший на смену бежавшему Мутесе, хочет разделаться с бывшим соратником – имелись сведения, что того подозревали в казнокрадстве. Амин не стал дожидаться развития сценария и сам форсировал события, совершив со своими сторонниками второй переворот. Так Иди Амин стал президентом.
Изначально президент предпринял ряд прогрессивных шагов – распустил секретную полицию, освободил политзаключенных и даже разрешил перезахоронить тело свергнутого при его же помощи первого президента страны – Мутесе, умершего в Англии. Во внешней политики Амин сделал ставку на своих бывших хозяев – Великобританию, тепло встретившую нового правителя Уганды. Однако отказ в кредите со стороны Израиля привел в итоге к тому, что Иди Амин резко сменил политический курс, объявив себя борцом с империализмом, что открыло ему доступ к помощи Каддафи и Советского Союза. По такому случаю Иди Амин, забыв о своем прошлом, присвоил себе новый титул – «Завоеватель Британской Империи в Африке вообще и в Уганде в частности». А для тех, кто прошлое мог и помянуть, наступили самые темные времена – за период правления Амина было убито от 300 до 500 тысяч граждан, заподозренных в нелюбви к Пожизненному президенту. Сам же Амин прославился тем, что лично прикончил около двух тысяч противников, при этом особо нелюбимых при жизни диктатор употребил в пищу.
В течение года Амину удалось привести эту относительно стабильную страну к банкротству. Но этого показалось недостаточно, и в 1972 году «Аллах во сне призвал его изгнать из страны всех «мелкобуржуазных» азиатов». Что и было сделано – всем пришлым дали три месяца на сборы, а вся их собственность была экспроприирована. Избавившись от азиатов – выходцев из Индии, Пакистана и Китая – экономика страны обрушилась окончательно. Тогда следующими виновниками в экономических бедах объявили христиан (сам Иди Амин принял Ислам), затем интеллигенцию. К 1977 году из Уганды сбежали 15 министров, 6 послов и 8 заместителей министров. Но и без них, спасаясь от нищеты и аминовского террора, из страны бежали уже все, кто только мог.
В 1978 году Иди Амин отдал приказ напасть на Танзанию, поводом чему послужило то, что в то время социалистическая страна предоставила убежище прежнему президенту Оботе. Но, скорее всего, Амину требовалось хоть как-то сменить настроения в обществе. Танзания ответила адекватно, и при помощи бежавших от режима угандийцев и частей угандийской армии, недовольной своим главнокомандующим, Иди Амин был низвергнут и бежал из страны.
В 1989 Иди Амин предпринял вернуться в страну при помощи вооружённых сторонников, но был остановлен на полдороге – в Заире, откуда его выслали в Саудовскую Аравию, где он спокойно закончил свои дни.
Будучи кошмаром для своего народа, «Король Шотландии» (еще один самоприсвоенный титул) стал посмешищем для всего мира. Тому неплохо поспособствовали, как минимум, две инициативы. Амин предлагал перенести штаб-квартиру ООН в Уганду, мотивируя тем, что в его стране находится «географическое сердце планеты». Вторым моментом стала «однодневная война с США», когда на следующий день, пока сверхдержава еще не поняла, что происходит, Амин объявил себя победителем…
Какие бы обвинения не были выдвинуты против Мусевени за годы его правления, однако в сравнении с Иди Амином он все равно будет выглядеть редким гуманистом. Разве что оба оказались мастерами в области военного искусства.
Во время правления Амина Мусевени бежал в Танзанию и вернулся в страну, возглавив Фронт национального спасения, примкнувший к танзанийско-антиаминовской коалиции. После смещения «Владыки зверей и рыб» Мусевени пришлось еще раз вспомнить боевые навыки. Став министром обороны и основав собственную партию под названием Патриотическое движение Уганды, Йовери Мусевени потерпел поражение как глава партии во время сфальсифицированных, на его взгляд, выборов. Министр обороны снова ушел в джунгли и возглавил новую борьбу – против вернувшегося в страну Оботе, который вторично занял место президента. Назвавшись Народной армией сопротивления и имея изначально всего 40 бойцов, новое вооруженное формирование продемонстрировало свою поразительную жизнеспособность и продержалось четыре года. Все это время войска Оботы, пытаясь подавить сопротивление, зверствовали во всех районах Уганды, что заставило жителей вновь вспомнить о временах Иди Амина. В 1985 году в Кампале произошел очередной переворот и страну возглавил генерал Окелло Лутуа, предложивший всем оппозиционным группам выйти из подполья. Уже было согласившийся войти в состав коалиционного правительства, Мусевени разорвал все соглашения и вновь ушел партизанить: на этот раз поводом стали бесчинства солдат Лутуа, который методом своих предшественников пытался погасить очаги сопротивления новой оппозиции.
В 1986 году Народная армия сопротивления начала наступление на Кампалу и взяла столицу. Естественно, что Мусевени сразу же объявил себя президентом.
Йовери Мусевени и Армия Господа
Практически сразу новый глава Уганды столкнулся уже с четырьмя вооруженными оппозиционными группами – разобщенным фронтом против Мусевени выступили сторонники изгнанного генерала Лутуа, всплывшие сторонники Иди Амина, бывшие соратники по Народно-Освободительной армии и нейтральное по отношению к предыдущим трем возникшее Движение святого духа. Началась полновесная вторая гражданская война. Мусевени не стал изобретать колеса и по примеру своих коллег развернул масштабный террор в тех районах, где действовали повстанцы.
Если с первыми тремя противниками удалось понемногу справиться, то Движение святого духа, реформированное в Армию Господа, стало последним крупным кошмаром Уганды.
Армия Господа в своем стремлении построить государство на основе 10 заповедей как-то очень быстро отказалась от основной христианской доктрины - «Не убий». Но зато повстанцы внесли в мировую военную практику собственное видение ведения боевых действий, из-за чего мирное население, не оказывающее должную поддержку партизанам, легко расставалось с частями тела. Не брезговали последователи Господа и каннибализмом. Помимо этого, партизаны вовсю использовали детей в качестве пополнения армейских рядов. Чтобы лишить новобранцев воли, их, как правило, при попадании в отряд подвергали групповому изнасилованию. Странности африканской политики проявились и в том, что «армейцам» оказывало финансовую поддержку и предоставляло территории под лагеря правительство мусульманского Судана, в отместку за то, что Уганда в то время поддерживала темнокожих сепаратистов Дарфура. В основном жертвами боевиков Армии Господа становились, как ни странно, христиане, котрых в Уганде абсолютное большинство. За более чем двадцатилетнюю войну с Армией Господа погибло не менее 100 тысяч человек и 2 миллиона бежало в более спокойное в то время Конго.
Даже вовлечение на короткое время Уганды во Вторую Конголезскую войну, где смешались армии и повстанческие организации девяти стран, оказалось относительно незаметным на фоне противостояния с Армией Господа.
Официально перемирие подписано год назад, поставив точку, или скорее запятую, в двадцатилетней гражданской войне, поскольку боевики Армии Господа до сих пор организуют вылазки на приграничные к Судану и Конго районы Уганды.
Угандийская правда
Туристическая отрасль, ушедшая в небытие еще во времена Иди Амина, начала восстанавливаться. Экономика Уганды тоже, особенно после того, как Мусевени предпринял шаги по возвращению в Уганду азиатов, гарантировав им безопасность, вернув собственность и выплатив компенсации. Но восстановлению экономики помимо нерешенных конфликтов сильно препятствует военное наследие - почти 2 миллиона внутренних беженцев и тех, кто прятался в соседних странах, но сейчас вернулся на родину. К ним примкнули хлынувшие беженцы из Конго и Судана, где конфликты как раз достигли своей эскалации.
И сегодня Уганда представляет собой цветущее, но отнюдь не процветающее государство, в котором президенту Мусевни приходится лавировать между проблемами, оставленными прошлым, и новыми головными болями.
В 2006 году впервые в стране прошли альтернативные президентские и парламентские выборы. Как и следовало ожидать, Мусевени «перестраховался», в результате чего обнаружилось множество поддельных бюллетеней. В ответ на претензии оппозиции президент обвинил их (во главе со своими основным соперником) в связях с террористами. После чего в Кампале вспыхнули беспорядки и последовавшие за ними аресты сторонников оппозиции. Очаги мятежа подавлялись уже хорошо зарекомендованными методами – пытками и расстрелами.
Правда, в случае Африки, и стран «третьего мира» в целом, крайне трудно разобраться кто прав. Изначально все заявляют о приверженности демократическим (иногда в зависимости от конъюнктуры - социалистическим) идеалам. Однако на примере многих африканских стран замечается одна особенность – как правило, режим и его сторонники представляют собой одно племя, демократическая оппозиция – другое. При некотором везении и владении навыками военных переворотов и партизанской войны все может очень быстро поменяться, но не принципиально. Даже события конца 2007 - начала 2008 в соседней, считающейся спокойной Кении, показали как легко столкновения оппозиции и правящего режима переходят в область обычной межплеменной резни. А что касается Уганды, то там никогда не существовало такого понятия как единая угандийская нация.
Несмотря на все, политическая жизнь в стране кипит. Всего лишь за две недели пребывания, читая местные газеты (вся пресса в Уганде выходит исключительно на английском языке) и в беседах с местными жителями, начала выстраиваться политическая картина страны.
Надо сказать, что пресса Уганды производит самое лучшее впечатление благодаря своему профессионализму и взвешенности. Как таковых оппозиционных газет там нет, но в каждой равные доли уделены официальной информации и мнению оппонентов президента. Что, впрочем, не мешает президенту обижаться на журналистов. Во время нашего пребывания в Уганде исчез ведущий радиостанции. Свидетели утверждали, что его увели сотрудники местного аналога КНБ.
На встрече президента с общественностью, имевшей место через неделю после этого, общественность подняла тему исчезающих журналистов, поскольку для Уганды это отнюдь не единичный случай. Президент возмутился. Главным образом тем, что в демократической Уганде могут пропадать работники пера. После поблагодарил присутствующих, так как он сам «был не в курсе», пообещал во всем разобраться и тут же предупредил остальную пишущую братию, что тем впредь нужно быть осторожней со свободой слова. В подтверждение своих слов господин Мусевени привел достаточно резонный пример соседней Руанды: тогда радиостанция Хуту разнесла весть, что «эти тараканы тутси убили нашего президента!» и «пришло время рубить «большие деревья!», после чего и началась, наверное, самая масштабная резня прошлого столетия.
Из других публикаций привлекло внимание сообщение о появлении собственного варианта беглого олигарха. Правда, похоже, что к политике он никакого отношения не имел, а в розыск был объявлен за то, что принес в жертву мальчика из деревни. Кстати, помимо коррупции государство также старательно пытается изжить традиции человеческого жертвоприношения и колдовства, где в качестве компонентов для изготовления лекарственных снадобий могут выступать дети.
Но помимо коррупции, повстанцев и черной магии в Уганде встречаются проблемы, которые разрешаются куда как легче. Еще одной новостью стал удар, нанесенный властью по гомосексуалистам: парламент принял закон, карающий эту прослойку населения смертной казнью, если преступная связь будет доказана. Но сейчас под давлением Запада (наверняка напуганного перспективами массовой эмиграции темнокожих геев) смертную казнь заменили на пожизненное заключение.
Унылость и серость нашего парламента всегда компенсировалась бредовостью идей, выдаваемых народными избранниками, причем некоторые, к всеобщему удивлению, потом могли получить жизнь в виде законов. Нечто похожее происходит и в угандийском парламенте, который все же, не в пример Казахстану, более живой и независимый.
Поэтому не исключено, что в этой стране могут легализовать марихуану, которую и так все употребляют (видимо, включая самого депутата, выдвинувшего идею на рассмотрение). Другое предложение более чем вероятно не найдет никакого понимания в обществе. Поскольку недавно в Уганде обнаружили нефть, один из депутатов предложил отказаться от международной помощи, от которой все еще значительно зависит страна, ибо «Уганда стала богатым нефтедобывающим государством». Если учесть, что оба предложения были вынесены всего за две недели, то подобных им, по определению, должно быть гораздо больше.
Здесь можно вернуться к президенту Мусевени, который с возрастом по части креатива все чаще может поспорить с депутатами парламента.
Если Иди Амин предлагал перенести штаб-квартиру ООН в Уганду, то Мусевени выступил весной с другой инициативой: он призвал африканцев полететь на Луну, чтобы узнать, чем развитые страны занимаются в открытом космосе («Мы туда прилетим и скажем: «А что это вы, ребята, тут делаете, а?» - Й.М.). По его мнению, это вполне реально, если все страны Восточной Африки решат объединиться для реализации этого проекта… Остальные страны Восточной Африки все еще переваривают это предложение.
Но пока одни воюют, другие сыплют идеями, третьи – работают. Про выходцев из азиатского континента уже было упомянуто. Сами африканцы вовлечены главным образом в три вида деятельности: туризм, мелкое сельское хозяйство и «купи-продай» (иногда в вариации «укради – продай»). Однако президент Мусевени решил вернуть Уганде славу былой житницы Африки. Некогда, до прихода к власти Иди Амина, Уганда могла помимо себя обеспечивать сельхозпродукцией всех своих соседей. Позже, когда с сельским хозяйством стараниями Иди Амина было покончено, инициативу перехватило Зимбабве. Но и президенту Мугабе удалось с ним расправиться всего за год, для чего пришлось изгнать из страны фермеров - европейцев.
Треть населения Уганды официально голодает, при том, что расти там будет все, что ни посади, и приносить по нескольку урожаев в год. Однако не получается. И сейчас Мусевени открывает двери страны для европейских фермеров. А в местных газетах в рубриках вроде «История успеха» можно наткнуться на восторженные отзывы приезжих фермеров, которые уже через год стали зарабатывать намного больше, чем у себя в Европе.
Гораздо лучше обстоят дела с туризмом. Свой новый импульс для развития отрасль получила совсем недавно. Прошлое постоянно дает о себе знать, да и настоящее тоже весьма неустойчиво, и центральная власть все еще с явным трудом контролирует происходящее в приграничных провинциях. Но туристов это, как правило, не касается – основные национальные парки и достопримечательности Уганды вполне безопасны. И, наоборот, там, где все еще неспокойно – особо смотреть не на что. Так что теперь Уганда вполне может конкурировать с раскрученной Кенией, предлагая при этом более низкие цены, буйные краски природы и сравнительно низкий уровень преступности.
Тому еще способствуют тенденции к объединению. Уганда вошла в Восточно-Африканский союз, куда кроме нее входят Танзания, Кения, и недавно присоединившиеся Бурунди и Руанда. Основным инициатором интеграционных процессов стал Йовери Мусевени. Польза от этого всем: гражданам этих стран - упрощенное перемещение, значительно облегчились экономические отношения, и туристы (от которых также зависят экономики всех этих стран) имеют возможность, получив визу одного из членов Союза, в облегченном режиме перемещаться по соседним государствам и сколько угодно раз, не платя, пересекать страну первичного прибытия.
* * *
В свое время никогда не бывший в Уганде Махатма Ганди завещал после смерти часть своего праха развеять у истоков Нила недалеко от угандийского городка Джинджа. Не знаю, что послужило причиной такому решению: возможно, присутствие соотечественников, для которых когда-то Уганда стала гостеприимным домом. Или просто увидел фотографии угандийских пейзажей… Зато Уинстону Черчиллю достаточно было одного посещения, чтобы назвать Уганду «Жемчужиной Африки».
Понять их можно. Если забыть про перевороты, гражданские войны, партизан, Армию Господа, диктатора Иди Амина, беспорядки и этнические столкновения – останется великолепная страна с фантастической природой.
Что касается замечания эстонца, то, конечно, партизаны, перевороты, войны, беженцы, пальмы, слоны, туристы – к Казахстану не имеют никакого отношения.
И с другой стороны: нефтяная (в перспективе) страна, престарелый президент, находящийся у власти 20 лет, коррупция, трайбализм, пытки в полиции, фальсификации во время выборов... Это… тоже Уганда.