И умер я за горизонтом правил
Моих щедрот не принял вечный жид
Моих привычек Зигмунд не исправил
И плеть моя без дела не лежит
И даже Босх столь противоречивый
Сколь незабвенный гений красоты
Увы, не смог моей души порывы
Перенести в экстазе на холсты
А значит, я срываю этот мрамор
И золото отекшего лица
Гоните нахуй книжников из храма!
Снимайте нахуй чучело с креста!
В себе убейте Каина и Хама
Безжалостно, цинично, до конца.