На работе меня огорошили сообщением: «В Костанае появился ядовитый таракан! Скоро будет у нас!». Призадумавшись, я сообразил, что речь идет не о каком-то новом начальстве, решившем нас посетить, а о старом моем знакомце – каракурте, не так давно обнаруженном в Наурзумском районе.
В принципе, в том, что эта южная козявка забралась так далеко на север, ничего удивительного нет. Был уже прецедент с одним из растений – эфедрой. Один из преподавателей Социальной академии – ботаник утверждал, что это растение встречается только на юге Казахстана, и в нашей области категорически отсутствует. Мне же уже более двадцати лет известны заросли этого лекарственного растения в Тургайском регионе, пригодные даже для промышленной разработки. Лет десять назад, отметил эфедру уже в окрестностях поселка Дамды, а пару лет назад «передвинул» границу ареала еще на добрую сотню километров на север в Ауеликольский район.
Возможно, с каракуртом произошло нечто подобное. Не было никакой миграции на север, жил он себе тихо-мирно малым числом на слабо исследованных участках степи. А сейчас просто произошла вспышка численности, что бывает со всеми видами животных. Дело в том, что этот паучок – скромняга. Яркая контрастная окраска – черно-бархатная с ярко-красными точками – видна у самок только весной, довольно непродолжительное время. А затем они покрываются пылью и становятся слабо отличимыми от почвы, на которой обитают. Вдобавок подвижны они только очень непродолжительный срок, пока не найдут удобный кустик или норку, где и раскинут свои тенета. А потом уж путешествовать не согласятся ни за какие коврижки. Так и будут сидеть, припорошенные пылью в тени укрытия, среди паутинок поджидая добычу или самца, до самой смерти. И с ними можно вполне мирно соседствовать.
Приведу, к примеру, такой случай. В конце 90-х годов был я в экспедиции вместе с археологами в районе реки Каинды и разыскивал этого каракурта, где только мог. Находил старые брошенные тенета, находил пустые коконы, но вот с самим паучком ну, никак не встречался. И так на протяжении полутора месяцев. Археологи начали сворачивать лагерь и перебазироваться на другую точку. И, по условиям полевой этики, ликвидировали точки «М» и «Ж», то есть, туалеты. Сняли рубероид их огораживавший, выкопали столбы, на которых крепился этот рубероид, и, конечно, зарыли сами ямы. Между ямами было расстояние более 50 метров. И, естественно, образовалась условно овальная площадка между туалетами, через которую никто в течение полутора месяцев из стыдливости не ходил, хотя вокруг студенты потоптали степь изрядно.
Но вот, точки ликвидированы, часть археологов уже на новом месте, и я решил пройтись по маршруту напрямую, а не как обычно по дуге. Собственно на том «пятаке» я ничего не рассчитывал найти, просто «спрямил» дорогу. Лишь на обратном пути, в лучах заходящего солнца заметил характерные очертания тенет. Чем каракуртам приглянулся именно этот кусочек степи, я не знаю, но на довольно небольшой территории расположилось несколько десятков «гнезд» пауков. Если бы я не знал, что они абсолютные индивидуалисты, то назвал бы это колонией. Здесь были самки и с коконами, и без, упитанные до шарообразности, и довольно тощенькие, но главное, что это были несомненно половозрелые, а стало быть смертельно опасные каракурты, с которыми мы прожили бок о бок несколько недель и лишь по счастливой случайности не столкнулись.
Никому ничего не сказав, дабы не вызвать опасного ажиотажа, я всю ночь ожидал вопля укушенного студента, зажав в потном кулаке коробок спичек, в готовности незамедлительно прийти на помощь. Но, как говорится, Бог миловал, а утром мы окончательно покинули опасную стоянку.
Бывают случаи заноса опасных козявок и в город, скорее всего с полевым оборудованием, например у геологов. Иначе объяснить проявление на моем балконе самца каракурта просто невозможно. Мы с ним «обменялись любезностями»: он меня цапнул, а я его расплющил, причем так удачно, что с определением не возникло проблем. Следует отметить, что он не смог проткнуть мне кожу – был слишком уж крохотным. Вообще то все пауки ядовиты. Но вот кожа человека такая штука, что не всем «по зубам». Наверняка проткнуть ее могут из наших пауков только тарантул, да самка каракурта. Для детей могут быть опасны крупные крестовики, черный домовый паук и особенно нарядный паучок-эрезус, у которого крупная самка бархатно-черная, а у самца к бархатно-черной головогруди прилагается ярко-оранжевое брюшко.
И последнее, если у вас есть хоть малейший шанс наткнуться на любого кусачего паука, носите с собой коробок спичек. Не забывайте, что прижигание спасет от мучительной смерти только если оно произведено в течение двух, максимум трех минут.