Арлан Касиманов и Татьяна Цой: уход из семьи всегда потрясение.
Мудрые люди говорят, что нет тьмы - есть отсутствие света, нет зла - есть отсутствие добра. Эту мысль можно продолжить, что измена появляется там, где нет любви. Этой теме посвящён новый спектакль «Прелести измены», который поставил московский, а в прошлом казахстанский режиссёр Вениамин Ким. Вениамин также является культурологом и преподавателем нескольких московских вузов. Премьера спектакля по одноактным пьесам Валентина Красногорова состоялась 6 марта на самой молодой театральной площадке Алматы - в театре «Жас сахна». Ближайшие показы спектакля состоятся 13 и 25 марта.
- Вениамин Филиппович, принято считать, что мужчины в силу своей полигамности более склонны к измене. Как обстоит дело в вашем спектакле?
- Я согласен с этим утверждением, но в нашем спектакле в равной степени изменяют и мужчины, и женщины. Он состоит из трёх отдельных новелл. В первой новелле муж (актер Арлан Касиманов) встаёт на путь измены и жестоко расплачивается за это. Во второй и мужчина, и женщина (Юрий Цай и Лариса Фатеева) изменяют, потому что их браки были не по любви. Она вышла за олигарха, а он женился на дочери начальника, чтобы сделать карьеру. Как кажется нашим героям, это оправданный ход. В третьей новелле муж изменяет жене (Татьяна Цой).
- Что такое измена в вашей трактовке?
- Это не просто физический уход на сторону. Для того чтобы изменить, человек должен перейти свой внутренний Рубикон. Он должен отказаться от того, что раньше для него было святым. Когда мы создаём семью, мы считаем, что будем рядом с единственным человеком, который нам предначертан судьбой. Потом мы начинаем в этом сомневаться. Но, за очень редким исключением, повторные браки не приносят радости.
- Как актёры отнеслись к вашим трактовкам Валентина Красногорова?
- Актёры, когда начали работать, говорили, что они не предполагали такой трансформации сюжета. Я обычно говорю, что если вам кажется невероятным такой исход, найдите ущербность моей логики. В итоге они соглашаются со мной. Актёры должны верить в то, что они играют. Мне очень трудно давался второй эпизод, потому что поцелуй на сцене, когда актёры просто прижимаются щеками, отдаёт бутафорией. Я требовал от актёров настоящего чувства. Однажды на репетицию пришла молодая журналистка. Она посмотрела и говорит: «Такое ощущение, что подглядываешь в замочную скважину. По-моему, они любят друг друга». В этот момент я понял, что добился нужного эффекта.
Плата за неверность
- Вы признались, что измена чревата расплатой и вам пришлось испытать это на себе…
- В 1969 году я снимался на студии «Казахфильм» в фильме «У заставы «Красные камни», упал и сломал ногу. Был очень сложный перелом. В больнице на Геологострое врач сказал, что правую ногу необходимо отрезать по колено. В тот момент директором алматинского ТЮЗа, где я работал, была замечательная женщина, окончившая в Москве ГИТИС, Гульжахан Джанысбаева. Она определила меня в госпиталь для инвалидов Великой Отечественной войны, в клинику профессора Петра Чукурова. Он собирал несколько консилиумов по моей проблеме, но в итоге сказал, что необходима ампутация. И в этот момент его сын Пётр Петрович Чукуров, который работал доктором в этом же госпитале, неожиданно вступил в полемику с руководителем клиники и настоял на том, чтобы сделать операцию и сохранить ногу. Я удивился, потому что мой врач стояла в тот момент рядом и молчала, а, казалось бы, посторонний специалист защищает меня. В итоге врачам в результате сложнейшей операции удалось спасти мою ногу.
Когда я выписывался, я спросил Петра Петровича, почему он за меня заступился. Он рассказал, что однажды, когда он дежурил, моя жена привезла мне обед. Но она немного опоздала, начался тихий час, и её не пустили. Нужно было ждать два часа. Она попросилась к дежурному доктору, чтобы узнать, что с мужем. Пётр Петрович сказал, что надо ставить новую кость - старая треснула так, что восстановить её невозможно. И тогда жена сказала: «Положите меня на параллельный стол, заберите у меня кость и поставьте моему мужу. Пусть я останусь без ноги». Именно поэтому Пётр Петрович вступился за меня. Об этом мне рассказал он, а не жена. А потом так случилось, что я её оставил и уехал к другой женщине. И жизнь меня очень наказала за это. Не зря говорят - первая жена от Бога.
Если б я был султан
- В Казахстане есть своя семейная специфика. Нередко состоятельные люди заводят себе вторую неофициальную жену - токал. На ваш взгляд, это измена или, наоборот, лекарство от измен?
- Когда я преподавал культурологию ещё в Карагандинском университете им. Букетова, мне также задавали этот вопрос. Я обратился к коллегам аксакалам, преподающим в том же институте. Я хотел узнать, в чём корень многожёнства, ведь в былые времена можно было иметь четырёх жён. Мне казалось, что это не очень хорошо. И один мудрый аксакал рассказал о том, как во время войны с джунгарами враги нещадно уничтожали казахский народ. Именно тогда возник народный плач «Елеем-ай». Помню, когда я впервые услышал его, у меня мурашки пошли по коже. Джунгары в то время из трёх казахов вырезали двоих. Это был жутчайший геноцид. В итоге в аулах была острая нехватка мужчин. Что оставалось делать женщинам, ведь каждой из них хотелось тепла? И тогда стало распространяться многожёнство, но супруг уделял каждой жене равное внимание и нёс ответственность за всех. Похожая ситуация была и после Великой Отечественной войны.
Марина Влади пишет в своей книге «Владимир, или Прерванный полёт», как однажды один из друзей пригласил их в белорусскую деревню, чтобы они с Володей отдохнули от назойливых глаз. Там они с удивлением обнаружили, что среди местных жителей представители самых разных национальностей - казах, узбек, грузин и другие. Оказывается, в 1944 году при отступлении гитлеровцы сжигали большинство деревень. И вот одну деревню отбил у немцев небольшой отряд, которым командовал молодой капитан. Мужчин в деревне не осталось. Те, что ушли воевать, погибли. Отряд выбил немцев и встал на постой. И в первый же вечер к капитану пришла самая пожилая женщина. Она сказала, что родилась здесь и не хочет, чтобы эта деревня умерла. Она обращается к нему с просьбой, которая может показаться дикой. Она попросила его оставить отряд в деревне на два-три дня. Каждого воина она определит в отдельную хату. Капитан подумал и согласился. А так как отряд был интернациональным, это отразилось на потомстве.
Какой сюжет можно было бы сделать из этого! А ведь кто-то из этих солдат затем погиб. Ведь можно было найти их родственников. Представляете, какой шум поднялся бы, если где-то в казахском ауле или в кавказской деревне вдруг выяснилось, что у погибшего на войне воина есть ребёнок - продолжатель рода. Кто осудит этих женщин? Никто. Их поступок - тоже проявление любви. Как сказал один мудрый человек, ради чего стоит жить - ради любви, ради чего стоит умереть - ради любви.
Олег БЕЛОВ
Фото автора
Аргументы и факты Казахстан, №11, 11.3.15