Обычный для Екатеринбурга осенний день. Осень поздняя промозгло, холодно, безветренно. В воздухе зависла какая-то гнусная морось. Уже второй час брожу то по зоопарку, то вокруг него – дожидаюсь ребят из фирмы «Синий краб» – они наразводили много всякой интересной аквариумной рыбы, хочу посмотреть. Парни безбожно опаздывают, а я мёрзну. Периодически взбадриваю «организьму» то кофе с коньяком, то коньяком с кофе. Благо кафешек вокруг множество.
Уже и погода не такая противная, и в никуда текущее время не так раздражает. И даже нахохлившиеся мокрые грифы в вольере кажутся симпатичными. Народа в зоопарке нет вообще. Пусто. Что, в общем – то, меня устраивает. Останавливаюсь перед большой клеткой с волками. С пол дюжины крупных холёных зверюг лежат на разных участках многоярусной клетки почти неподвижно. Только щурятся глаза цвета тёмного янтаря.
Шерсть, уже явно зимняя, пушистая. Цвет определить сложно – морось одела каждый волосок шкуры водяным чехольчиком, но не слепила их. Звери кажутся отлитыми из тёмного серебра. Живые только глаза. Все смотрят на меня, но не в упор, вскользь.
Поверх толстых прутьев клетки натянута некрупная сетка «рабица», что значительно ухудшает обзор. Пользуясь полным отсутствием людей, перемахиваю через невысокое ограждение и подхожу вплотную. Волки не шевелятся, но изменился взгляд – смотрят, практически, впрямую.
Вблизи звери просто великолепны. Любуюсь минут пять, а потом, возникает дикое, дурное желание погладить, потискать, что ли, кого-нибудь из них. По-идиотски просовываю указательный палец в ячейку сетки, умильно чмокаю губами, что-то бормочу, подзывая волков. К моему удивлению и восторгу один из них, не самый крупный, поднимается, потягивается, обдаёт меня тучей брызг с запахом псины, отряхнувшись, и медленно бредёт в моём направлении.
Оказавшись рядом, так же неторопливо, берёт мой палец резцами почти у основания. Сдавливает, совсем не больно, но жёстко. Вижу, волк совсем молодой – зубы, не сточенные и сахарно белые. Смотрит на меня впрямую, как бы спрашивая: «Ну, и что дальше?». И тут до меня доходит:
МОЙ ПАЛЕЦ В ПАСТИ ЗВЕРЯ! Пусть и не совсем дикого, но и не знакомого дворового пёсика. Мигом коньячную благостность смывает адреналиновый ливень. Осторожно тяну руку на себя, ничего. Палец как будто в тисках или вмурован в бетон, или…. А волк, между тем, даже не шевелится. Тяну сильнее, кожа натягивается очень сильно. Перед глазами видения: пальца с содранной кожей и ногтем, пальца просто откушенного, пальца выдранного из сустава. В голове мысли: не отрублюсь ли от болевого шока, не истеку ли кровью, прежде чем пробегу добрую сотню метров до вахты, если свалюсь по дороге, найдут меня ещё живым или остывающим, в пустом то зоопарке?
Внезапно меня «отпускает». Не шлепаюсь на зад только потому, что ударяюсь спиной об ограждение. Настолько обалдевший, что даже не смотрю на руку, гляжу на волка. А он облизывает пасть длиннющим розовым языком, снова встряхивается и идёт на своё прежнее место. Там совершенно по-собачьи крутится и ложится почти в ту же позу, что и прежде. Передо мной снова неподвижные фигуры зверей, словно отлитые из тёмного серебра. Лишь один темнее и со слегка слипшимися шерстинами. Глаза у всех закрыты – представление окончено.
Естественно, дожидаться никого я больше не стал. Ругая себя последними словами за идиотскую выходку, отправился домой. Кристально трезвый и снова озябший.
Попробуйте меня убедить, что у зверей нет чувства юмора!