В этот летний выходной день в квартире Колосовых с утра царил весёлый переполох. Хозяева всё время что-то переносили из кухни в зал – то стол, то стулья, то посуду. Последней – в руках Тони – перекочевала из спальни кремовая фарфоровая фигуристая вазочка, в которую были поставлены нежно-красные гладиолусы.
Четырёхлетний Ситчик лениво наблюдал за суетой. Он прекрасно знал, что она означала, и гадать ему приходилось только об одном – приведут ли гости на этот раз с собой детей и надо ли будет прятаться за шкаф? А вот годовалому Тигрису, недавно взятому с улицы, это всё было в диковинку, и он возбуждённо бегал, поминутно озираясь, и путался под ногами.
Гостями были соседи – пожилая пара. Они чинно прошли к столу, сели. Повинуясь какому-то предчувствию, хозяйка, Анна Вилевна, подала им сложенные вдвое салфетки, которые они положили себе на колени.
Гости ели, эмоционально говоря о поднявшихся ценах. Как всегда, с экономических тем они перешли на политические. Вдруг с вилки гостя, Кирилла Юрьевича, соскользнул кусок мяса и упал ему на колени.
Кирилл Юрьевич хотел подхватить кусок, но он выскользнул у него из рук и упал на пол. На салфетке образовалось жирное пятно.
- Вы там брюки не испачкали? – обеспокоенно спросила хозяйка. Кирилл Юрьевич приподнял салфетку и убедился, что жир не протёк через неё.
- Да брюки-то он не испачкал, а вот вам теперь салфетку испортили, - опередила гостя его жена, Нина. – Это ведь подсолнечное масло, его никаким порошком не отстираешь…
Да ничего, - ответила Анна, керосин есть, я капну и в мешок полиэтиленовый. А потом хозяйственным мылом постираю.
- А… - начал было Кирилл, но заметил нечто, что заставило его замолчать. Ситчик, находившийся ближе к нему, подбежал к упавшему куску и схватил его. Но тут к нему с рыком метнулся Тигрис и вырвал у старшего кота кусок мяса.
Кирилл с удивлением переглянулся с женой. Такое не укладывалось в их понимание. Огромный матёрый кот, в самом расцвете сил, с сильными лапами, широкой грудью, мощной шеей и острыми когтями, уступил маленькому, слабому, тонкошеему коту, которого легко мог отбросить одной лапой!
- Какой дурак ваш кот, - сказал Кирилл.
- - Тигрис? Да, с ним бывает – бросается иногда на ноги… - начала было Анна, но Кирилл её перебил:
- Да нет, я о другом. Это кот ваш, большой, мог бы того нахала сразу отбросить, а он ему уступил…
- А, вот вы о чём, - успокоенно ответил хозяин, Клим Антонович. – Нет, этот кот не дурак, у них своя этика есть – старшие уступают младшим.
- Никогда не знал, - обескураженно признался Кирилл Юрьевич.
- У нас столько было котов, - сказала молчавшая до сих пор Тоня, - и два-три одновременно, и никогда такого не было, чтобы старший младшему не уступил.
- Но как же тогда естественный отбор? Выживает ведь сильнейший? Или Дарвин был не прав? – спросил Кирилл Юрьевич.
- Да нет, Дарвин как раз был прав, - ответил Клим Антонович. – Только естественный отбор и на популяции распространяется, не только на отдельные особи.
- Это как? – спросила Нина с непониманием глядя на хозяина.
- А вот так, - подбодрённо ответил тот. – Выживает та популяция, у которой развиты инстинкты, работающие на всю популяцию, а не на отдельное животное. Почему, например, вскрикивает журавль, первым из стаи увидевший хищника? Мог бы и улететь тихо, не привлекая его внимание к себе. Да потому, что на протяжении тысячелетий выживали те стаи, в которых журавли взволнованно курлыкали, завидев хищника.
Кирилл Юрьевич призадумался. В школе он учился поверхностно, как учили учителя 90-х, озабоченные элементарным выживанием, и из всего, что ему говорили на уроках биологии об эволюции животного мира, он запомнил только, что выживает сильнейший.
На следующий день Тоня шла с работы домой. Тёплый западный ветер дул порывисто, казалось, что он ленится задуть по-настоящему, и отдыхает после каждого дуновенья. Солнце постоянно укрывалось облаками, как будто примеряя их на себя. По обочинам тротуаров росла запылённая трава.
Как всегда, у подъезда Тоню встретили два котика – Франсуазик и Персик. Франсуазик жил в подвале уже пятый год, он родился у дворовой кошки и был единственным выжившим котёнком. А Персик появился у подъезда совсем недавно, его украли в частном секторе новосёлы, чтобы запустить первым, «на счастье», и выбросили. Теперь этот пушистый кот, наполовину перс, сидел у подъезда и просил у прохожих пищу. Кормили далеко не все, были и те, кто пинком отбрасывал животное в сторону. В таких случаях Персик удивлённо озирался вокруг и убегал в подвал.
У Тони ничего с собой не было. Придя домой, она сказала матери, которая тоже только что пришла с работы и теперь стояла у плиты:
- Там, у подъезда сидят два котика.
- Ну вот, возьми, понеси им, - Анна достала из холодильника кусок жареной печёнки, разрезала надвое. – Ты где была так долго? – спросила она. – Опять в кружке? И о чём там говорили?
- Да нет, на работе задержали, - Тоня взяла мясо и пошла к двери. Мать сказала ей вдогонку:
- Дай сначала Персику, а потом Франсуазику, а то тот отберёт. И проследи, чтобы Персик не отобрал, когда закончит. Жалко же котика, страдает из-за соблюдения своей этики.
Тоня вышла, дала котам куски. Пока те ели, она вспоминала, как в кружке политпросвещения, организованном её другом, позавчера говорили о ленинской теории отражения. «Вот так же, как без такого свойства неживой материи, как отражение, она не смогла бы дать жизнь, так и без таких инстинктов, которые работают на всю популяцию, жизнь не смогла бы дать разум», - подумала Тоня.
Персик доел свой кусок, и хотел было уже подбежать к Франсуазику, но Тоня отогнала его. На небо набежали тёмные тучи, но солнце уже опустилось, и светило из-под одной из них, как из-под меховой шапки. Ветер стих, казалось, он выбился из сил, расчищая место солнцу.
Кому понравился рассказ - просьба проголосовать за него здесь.
http://www.17.ocabookforum.com/алеся-ясногорцева/
Там на звёздочках голосовать надо, по пятибалльной системе.