Я боюсь красоты. Когда я впервые увидел женщину с детским лицом, как в песне Ассаи, мой мир встал с ног на голову. Подобные словесные каламбуры мне не свойственны, но иначе описать происходящее нельзя.
Все началось с того, что я устроился на новую работу. Офисная рутина, ничего выдающегося, просто нужны были деньги, а мысли о каком-то “престиже” меня всегда только забавляли. Ещё в первый день в огромном людном офисе, напоминающем большую коробку, мой взгляд упал на девушку, к которой легко можно применить эпитет «эффектная». Я понятия не имел, будем ли мы как-то контактировать по работе или же останемся просто случайными винтиками в общем большом механизме, но что-то мне подсказывало, что рано или поздно мы будем общаться. Спонтанная и необъяснимая уверенность. Не знаю, как у вас, но у меня бывает такое ощущение, когда видишь незнакомца, но сразу понимаешь, что это, что называется, твой человек, тот, с кем будет интересно и комфортно находить общий язык. Это был как раз такой случай. Уже через пару дней мы с ней познакомились…
Наше знакомство с Керисон получилось не столь очевидным в данной ситуации. Как выяснилось, мы оказались в разных рабочих группах, поэтому трудовая деятельность нас связывала опосредованно. Я искал повод завести разговор, но считал, что если заговорю с ней без какой-то видимой причины, это будет странно, и это может её легко отпугнуть. Редкий человек рад случайному разговору с незнакомцем. Изо дня в день я неуклюже ей улыбался, замечая её взгляд. Иногда мне даже казалось, что она улыбается в ответ, но полной уверенности в этом не было.
На помощь пришли социальные сети. О, дивный новый мир. Через моих непосредственных коллег, давно работавших в офисе, я нашёл её профиль на Фейсбуке и нажал заветное “добавить в друзья”. Удивительно как в наше время происходят первые контакты людей. Этакий начальный этап отсеивания нежелательных персон проходит легко и непринужденно - стоит всего лишь проигнорировать запрос от незнакомого человека. С другой стороны, если тебя приняли “в друзья”, то чувствуешь некое предварительное доверие. Именно его я и ощутил, когда она достаточно быстро среагировала на мой запрос.
- Не мог не добавить в друзья человека, мимо которого я постоянно прохожу, - таким неуклюжим образом я начал наш первый разговор.
- Почему бы и нет? - достаточно положительная реакция при данных обстоятельствах. - Мне кажется, я где-то видела тебя раньше…
- Это вряд ли. Я только недавно в городе. У тебя хорошая память на лица?
- Прекрасная. Помню даже случайных прохожих, которых я видела на прошлой неделе.
- Ты давно работаешь в этой компании?
- Не совсем, где-то полгода. Как тебе у нас?
- Вроде неплохо. Привыкаю потихоньку.
- Мне тоже нравится.
- Пообедаем завтра? - я решил рискнуть и взять с места в карьер.
- Ну, давай.
- Тогда до завтра!
Это действительно было похоже на обоюдную симпатию. Меня не назвать везунчиком, но в этот раз я вытянул счастливый билет. Или, по крайней мере, шанс на это.
Я не из тех, кто увяжется за первой попавшейся юбкой, скорее даже наоборот, меня трудно чем-то увлечь, но в Керисон было нечто большее, чем просто привлекательная внешность, какой-то свет в глазах, посылавший мне сигнал к действиям, какая-то загадка, которую нужно было во что бы то ни стало разгадать. Я мог и ошибаться, но без ошибок жизнь быстро становится скучной. Если всё наше знакомство превратилось бы в одну сплошную ошибку, я был к этому готов. Мальчишеские мысли, ей богу.
В тот день Керисон на самом деле одарила меня улыбкой, что заметно приукрасило моё рабочее настроение. Как и условились, мы пошли вместе на обед в кафе по соседству. Внешне оно напоминало забегаловку, кричащие красные кресла, безвкусная черно-белая плитка, изображение которой некогда Джим Джармуш возвёл в культ, да искусственные деревья у каждого столика. Зато пахло там достаточно аппетитно, так что желудок сразу откликнулся скромным урчанием. Можно подумать, что я помню всё, кроме того, как выглядела Керисон, но это будет не совсем правдой. Она была потрясающей. Чтобы понять, как выглядела девушка, завладевшая моими мыслями, нужно знать, что глаза её были глубокого зелёного цвета. Если бы я был пошляком, то даже назвал бы их изумрудными. В Керисон была такая особенность, что глаза и улыбка словно боролись друг с другом за внимание окружающих. Очевидного победителя в данном негласном противостоянии найти было невозможно. Как будто бы отдавая первенство в этот день своим глазам, она надела яркую зеленую блузку. Юбка же, наоборот, оказалась неброской, офисного чёрного цвета.
- Ну, привет, - она первой начала разговор.
- Будем официально знакомы.
Мы заказали обычный обед с каким-то овощным супом и куриной грудкой. Тогда же я узнал о ещё одной особенности Керисон - она была вегетерианкой. Наверное, это не самый важный штрих к портрету человека, но отчасти это всё-таки его характеризует, как личность незаурядную.
Мы легко нашли общий язык, как я и предполагал, и уже спустя пару-тройку фраз наш разговор перешёл из стадии милой ознакомительной беседы в диалог куда более интересный.
- Ты когда-нибудь пользовалась своей внешностью?
- Пожалуй, да, - ответ девушки был довольно откровенным.
- Ты действительно очень красивая, я даже…
- Какая там красота, - она перебила меня. - Раньше я была симпатичной, но это было давно.
- Как представитель мужчин, могу тебя уверить, что ты и сейчас в форме.
- Если только издалека…. Я, конечно, понимаю, что смазливая, что меня на работу иногда берут просто из-за внешности, но красивой себя всё-таки не считаю.
- Моделью ты, однако, была, я так понимаю. Смотрел твои фотографии в профиле.
- Ради интереса. Меня напрягает, когда какие-то факторы определяют кем должен быть человек. Ну, родилась я для кого-то привлекательной, но почему я обязана быть моделью, если не ощущаю этой красоты изнутри, понимаешь?!
Узнав друг о друге достаточно много для первого разговора, мы вернулись к работе, при этом не забывая периодически обмениваться сообщениями в социальных сетях.
Вечером того же дня я, как ненасытный, вновь вернулся к её профилю, просмотрев ни одну сотню фотографий Керисон, пытаясь “прочитать” её жизнь, её прошлое, её саму. Разве не для этого мы и делаем столь открытыми для других свои страницы? Что меня привлекало ещё до знакомства с этой удивительной девушкой, так это её скромность при вызывающей красоте. На своём веку я был знаком с разными женщинами, но обычно чем они были красивее, тем более важными себя считали. В Керисон этого абсолютно не было. Тем не менее, я обнаружил среди бесчисленного множества её фотографий достаточно откровенные, демонстрировавшие и другую сторону девушки - её сексуальность. Пожалуй, именно в тот момент я впервые захотел её по-настоящему.
Следующую неделю мы провели в схожем режиме - совместные обеды, беседы обо всём на свете и нескончаемые переписки в Интернете. За это время я успел узнать, что она буквально недавно развелась, переехала на новую квартиру, неподалёку от нашего офиса, и вообще начинает новую жизнь.
- Он мне изменил. Это было последней каплей, понимаешь? - сказала мне Керисон в одной из наших бесед.
- Ты любила его?
- Наверное, нет. Точно нет. Я вообще в любовь не верю, а с мужем у нас уже давно всё было плохо.
- Если не любила, то зачем выходила замуж и столько лет пробыла рядом с этим человеком?
- Он меня сильно добивался. Меня это забавляло, и в какой-то момент я сдалась.
- В любовь не веришь, а что тогда для тебя имеет значение?
- Страсть. Только она и существует. Чем дольше находишься рядом с одним человеком, тем сложнее становится жить. Даже дышать становится тяжелее.
- Знаешь, ты мне снилась вчера…
- Правда? И что там было? - Керисон достаточно редко смотрела в глаза, но в этот раз она бросила свой взгляд, перед которым тяжело было устоять.
- Большая просторная комната, в центре которой расположился диван, на нём ты в длинной джинсовой рубашке. Из аксессуаров ещё помню чокер. Я сидел на полу с блокнотом, записывал то, что ты говорила мне. Периодически ты ходила к окну, чтобы покурить.
- Похоже на меня.
- Хорошую картинку нарисовало моё подсознание? - поинтересовался я из любопытства.
- Мне нравится. Меньше одежды, больше деталей.
- Было бы меньше одежды, это уже было бы похоже на эротический сон.
- Но это твой сон…
- Мой сон - мои правила?
- Вроде того.
- Тебе бы было приятно, если бы это было так?
- Допустим.
Если это не было тем самым сигналом к действиям, то я абсолютно ничего не понимал в отношениях между мужчинами и женщинами. Когда мы вернулись в здание, где располагался наш офис, я предложил Керисон пройтись пешком. В районе третьего этажа я остановил её, прижал к стене и поцеловал. Её губы были влажными и со вкусом мандариновой жвачки, которую она обычно жевала после обеда. Керисон закрыла глаза и поддалась моему порыву. На секунду мы оторвались друг от друга, обменялись взглядами, полными вожделения, и вновь сомкнули губы. Она запустила руки в мои волосы, я совсем не методично изучал её тело руками.
- Долго же ты собирался.
- Хотел быть уверенным в правильности своих действий.
- К чёрту принципы! Поцелуй меня ещё…
Всё происходило очень стремительно. Ещё пару недель назад я жил размеренно, а затем этот ураган по имени Керисон ворвался в мою жизнь и сносил всё на своём пути. Я становился одержимым этой девушкой. Засыпал с мыслями о ней, на работе не мог сконцентрироваться на делах, только и вспоминал её взгляд, вкус её губ. Как-то она сказала, что ещё до знакомства наши демоны обо всём успели договориться между собой. Что-то в этом действительно было.
Была ли это та самая страсть, о которой Керисон мне говорила, или нечто большее, понять было трудно. Порой наши желания настолько затмевают разум, что выразить мысли вовсе не представляется возможным. Когда мы оставались наедине ни о чём другом мы думать не могли. От былой скромности Керисон не осталось и следа, но знал об этом только я, и это возбуждало ещё больше. В то же время о любви речи не шло совсем, о чём мы обусловились заранее. Мы решили, что обойдёмся без ярлыков, а будем просто наслаждаться моментами, наслаждаться друг другом.
Целыми днями на работе мы только и ждали вечера, чтобы осуществить то, о чём мечтали дотемна. Иногда она не дожидалась ночи и накидывалась на меня во время наших совместных перерывов. Я овладевал ей на паркинге, она водила меня после работы к себе, рассказывая во всех подробностях о том, как думала обо мне днём. Иногда Керисон присылала мне интимные фотографии прямо во время работы. Секс для нас превратился в главную религию двоих людей, для которых не существовало ничего вокруг. Она не стеснялась доверять мне своё тело без остатка, и я не оставался в долгу, полностью отдаваясь величайшему из искусств.
- Сейчас бы на побережье, выпить по бокалу вина, да нагишом купаться в море, - как-то сказала мне Керисон.
- Что нам, молодым, мешает? - ответил я с энтузиазмом.
- Мне нравится твоя энергичность.
- Всё, благодаря тебе.
- Чем я тебе приглянулась? Только честно.
- Мне импонирует твоё поведение. Этакий холод на людях, превращающийся в пламя, когда мы наедине. И я всегда считал, что ты - одна сплошная загадка.
- Уже подобрал ключ?
- Ты мне скажи.
Однажды мне показалось, что мы сблизились больше обычного. Это была наша, ставшая традиционной, пятничная ночь. Мы отправились к Керисон домой. У неё была большая просторная квартира, чем-то напоминавшая ту самую из моего сна. Я уже чувствовал себя здесь как дома, знал эти запахи благовоний, которые просто обожала Керисон. Я прошёл в гостиную, она дала мне бутылку пива и ушла переодеваться. Зная, что меня сейчас ожидает, я всё равно не был лишён некоего волнения, потому что до сих пор не верил во всё происходящее между нами. Меня не покидало ощущение, что всё это какой-то мираж, оазис, который исчезнет стоит только прийти в сознание.
Внезапно заиграла A little death группы The Neighbourhood, в гостиной погас свет, в комнату элегантно вошла Керисон, в изящном чёрном бархатном белье. Чёрное было ей к лицу, и она прекрасно этим пользовалась. В её руках было две свечи, позволявшие мне разглядеть изгибы её смуглого тела, которое я кажется уже знал наизусть. Она медленно подошла ко мне, оставив свечи по обе стороны дивана, взобралась мне на колени и стала медленно целовать шею. Я попытался её обнять, но она откинула в сторону мои руки, полностью руководя процессом. Мне лишь было позволено наслаждаться, да вдыхать аромат её нежных духов, которые напоминали мне вишню с ванилью. Керисон сняла с меня галстук, расстегнула рубашку и ласкала моё тело горячими руками. Не возбудится в этот момент было попросту невозможно, но она играла со мной, играла по своим правилам. Заведя меня до предела, она отошла в сторону и начала медленно и чертовски притягательно танцевать, постепенно оголяясь. Её аккуратная грудь была небольшого размера и очень привлекательной формы, а уж преподносить её она умела превосходно. Спустя мгновения я любовался абсолютно обнажённой Керисон. В этот раз мы никуда не торопились, получая удовольствие от каждой секунды, от каждого прикосновения. Это было также страстно, как и прежде, но в то же время ощущения были совершенно иными. Это было не просто слияние двух тел, но акт наивысшего откровения. Мне показалось, что и для неё самой это было в новинку. И даже этого нам было мало. После мы отправились в душ, где ещё раз занялись любовью под нескончаемо игравшую на фоне A little death, ставшую гимном вечера, а может и всех наших отношений.
- Керисон, на самом деле я боюсь тебя, - я решился на откровенный разговор спустя какое-то время нашей странной связи.
- Почему?
- Я ощущаю себя мальчишкой рядом с тобой, теряю голову с каждым днём. Я привык жить рационально, строить какие-то планы. Не допускать хаоса.
- Фил, мы же договорились, что наслаждение превыше всего, остальное - мелочи.
- Безусловно, но это сложно. Форменное безумие.
- Не забивай голову, мы не знаем, что будет завтра, - редкий случай, когда голос Керисон дрогнул.
Удивительным образом следующие несколько дней Керисон меня не то, чтобы игнорировала, но избегала. Каждый раз она находила какие-то причины, чтобы уйти от встречи со мной. Трудно было понять, с чем это связано, возможно с тем, что я сказал ей о своих страхах. Могла ли такая уверенная в себе женщина, как Керисон, бояться? Сказываются ли последствия брака на дальнейших отношениях человека? Однажды она говорила мне о том, что чувствует некий дискомфорт в общении с мужчинами. Тот разговор мы превратили в шутку, но некий осадок во мне остался. Также ли ей тяжело со мной? И что значила для нас та ночь?
Наступила пятница. Конец лета. Из-за проблем на дороге, я опаздывал на работу, из-за чего остаток пути пришлось пробежать. Уже добравшись до необходимого здания, я устремился к закрывавшимся дверям лифта, чтобы хотя бы здесь не опоздать. К моему везению, лифт придержали. Это была Керисон. В лифте было много народу, поэтому мы оказались по разные стороны. Спустя несколько дней я наконец-то поймал её взгляд. Мир словно остановился на миг, когда её зелёные глаза смотрели на меня. Она чувственно прикусила нижнюю губу, недвусмысленно намекая, чего хочет. Несмотря на то, что людей было много у меня было полное ощущение того, что никого вокруг в действительности нет. Есть только она и я.
Достаточно быстро мы остались наедине в лифте. Я нажал на кнопку “стоп”, как только мы остановились, я начал целовать её, как ополоумевший. Она сорвала с себя строгий чёрный костюм и позволила войти в неё. Нас обуяла почти животная страсть, почти как в тот первый раз на лестнице. Мы прилагали столько сил, словно видимся в последний раз, словно от этого секса зависит наша жизнь. Керисон не стеснялась глубоко вонзать ногти в мою спину, я без зазрения совести кусал её шею.
- Я не могу так больше, - прошептала она.
- Почему?
- Мы сами уничтожаем то, что создали.
- Керисон, о чём ты?
- Любви нет, понимаешь?
- Называй это как хочешь. То, что между нами, это сильнее нас.
- Я не хочу этого…
- Чего? Привязанности? Или ты не хочешь быть счастливой? Я тебя не понимаю.
- Вот именно. Не понимаешь.
- Попробуй объяснить, я готов выслушать.
- Не нужно. Всё это было замечательно, не нужно портить воспоминания…
- И что это значит?
- Пожалуй, это конец.
- Керисон, не надо…
Она вышла из лифта, будто ничего и не происходило. Я остался внутри, как вкопанный, смотря на закрывающиеся двери. Знаете это ощущение, когда внутри резко становится пусто? После чего в эту пустоту вставляют острый нож и проворачивают на 360 градусов. Нечто подобное я испытал в тот момент.
В следующие дни символично шёл дождь, идеально вписывающийся в картину моего паршивого настроения. Керисон взяла больничный и не появлялась на работе, на звонки, разумеется, она больше не отвечала, как и на бессмысленные сообщения в Интернете.
В таком ключе прошёл весь сентябрь, но меня не покидали мысли, что наша история с Керисон ещё не дописана. На сей раз я ошибался. Осталось лишь поставить точку.
Спустя некоторое время она появилась на работе и пригласила меня на обед. Последний наш совместный обед, как я выяснил позднее.
- Нам надо поговорить, - Керисон немного нервно закурила.
- Согласен. Куда ты пропала?
- Это неважно. Мы больше не будем встречаться.
- Ты точно решила?
- Прошу, не перебивай. Ты заслужил этих слов. Я долго думала, я не хочу поступаться своими принципами. И тебе это тоже не нужно. Ты - хороший человек, а я не смогу сделать тебя счастливым.
- Может я всё-таки сам это решу?
- Нет, я не хочу тебе вредить. Мы уже зашли слишком далеко.
- Ты же понимаешь, что я никогда тебя не забуду?
- Я знаю.
- А ты никого не подпустишь к себе ближе, чем меня…
- Я знаю.
- И это всё, что ты мне скажешь?
- Последнее, что я хочу сказать тебе, это «спасибо».
Она запечатлела поцелуй на моих губах,преисполненный трогательной нежности, после чего вышла из кафе лёгкой походкой. Её чёрное, как ночь, пальто растворилось в суете дня, что стало финальным аккордом нашей истории. Я по-прежнему ощущал сигаретный дым, но был этому даже рад, ведь он позволял мне продлить пребывание Керисон в моей жизни, пусть и в такой немного извращенной форме.
Когда я в последний раз увидел женщину с детским лицом, я, конечно же, испытал боль и горечь от потери чего-то важного в своей жизни, но в то же время, вспоминая её улыбку, нежный, почти бархатный голос и наши безумства, я понимал, что в жизни ничего не делается случайно и тем более зря. Это были эмоции, равные которым редко когда кому удаётся постичь. Нам с ней это удалось, ненадолго, но удалось, и это дорогого стоило.
Спустя какое-то время я всё-таки вышел из того самого кафе, где всё и началось, опустошённый внутри, однако, как бы это странно не выглядело, на моём лице светилась улыбка, ведь на горизонте наконец-то появилось солнце, впервые в этом дождливом и столь противоречивом месяце.