Прошло обсуждение законопроекта «О внесении изменений … по вопросам информации и коммуникаций»
На минувшей неделе вице-министр информации и коммуникаций Казахстана Алан Ажибаев встретился с журналистами, правозащитниками, менеджерами СМИ по видеоконференцсвязи и поделился с ними радостью «широкого обсуждения законопроекта». Обращало на себя внимание то, с каким упорством сидели на встрече в Алматы сотрудники горакимата.
Участники обсуждения расселись за большие столы в областных центрах и столице и обсуждали до начала мероприятия насущное между собою. Перед ними лежали толстенные сравнительные таблицы положений старого и нового законов. За их спинами, по крайней мере – в Алматы, сидели на стульях, вероятно, работники акимата, молча и внимательно наблюдающие.
Выступивший первым вице-министр говорил о том, что законопроект защищает интересы граждан с ограниченными возможностями, детей и вообще – хорош.
- На странице 23, п 7 говорится об идентификации пользователя, за которого сайт должен отвечать, если пользователь написал в комментариях что-то не то. Что это? - спросил президент Казахстанской ассоциации интернет-развития и ресурсов Азамат Омаров.
- Анонимно комментировать новости нельзя будет, - возмутились в Алматы все, кроме акиматовских.
Вице-министр «махнул платочком» зампреду комитета госконтроля в области информатизации и СМИ МИК Михаилу Комиссарову и тот сказал: «Пользователь будет идентифицироваться по номеру телефона. Придет на телефон код, который надо будет ввести на интернет-ресурсе, и потом можно оставить комментарий. Это было сделано, чтобы... снизить градус негативных обсуждений …».
Шум в залах обсуждений в столице и Алматы вырос. Участники объясняли друг другу, несмотря на открещивание Комиссарова, что это же «заталкивание всех под колпак».
Вице-министру предстояло сделать правильный вывод, но он его не сделал.
- Давайте, я прокомментирую. Спорный момент: есть положительная сторона и негативный момент. Мы учтем ваши пожелания в этот тонкий момент, давайте не будем нагнетать … в силу сегодняшнего времени … неспокойного во всем мире …, - пытался модерировать вице-министр.
В общем, кто не понял, тот поймет.
Начальник г-на Ажибаева - министр информации и коммуникаций (МИК) Даурен Абаев сделал правильный вывод и написал на следующий день в Facebook, что «принято решение об исключении упомянутых норм из проекта закона».
Потом долго обсуждали долю рекламы в часе телевещания, но вернулись-таки к СМИ.
- Почему СМИ на опровержение дается 3 дня? Госоргану на ответ – 15 дней, и можно растянуть это удовольствие до месяца, а СМИ - 3 дня? – спросил руководитель юридической службы Национальной ассоциации телерадиовещателей Сергей Власенко.
- Идет плодотворная работа. В госорганах понимают этот тонкий момент …
Через час вице-министр устал, видимо, и стал спрашивать по регионам, есть ли у них вопросы. Вопросов не было. В Алматы народ переглядывался и говорил, что все уже всё поняли, какие вопросы не ставь, – одни тонкие моменты.
- Вы слишком оптимистичны, давая 2 дня на ответ на запрос по разъяснению официального сообщения. Даже 3-хдневный срок сейчас работает плохо. Самое частое нарушение старого закона «О СМИ» - нарушение сроков предоставления информации. 2 дня – это реверанс журналистам, но он не будет работать на практике. Давайте предусмотрим административную ответственность за нарушение этого срока, - предложила юрист Интерньюс-Казахстан Ольга Диденко.
- Этот закон не имеет смысла. Он прописан с точки зрения защиты чиновников. Это – цензура! – сказала журналистка из региона. Мелкая картинка и кашеобразный звук не позволяли определить из какого. Акиматовские, видно, считали, что качество связи их не касается. - Они же сидели.
Все смеялись. - Нашелся человек, вслух сказавший то, что думали журналисты. Акиматовские сидели молча и серьезно.
- Это – попытка задушить демократию, понимаете? – объясняла журналистка вице-министру. Чиновники вообще не дают на запросы никакого ответа. И что теперь – не писать, вообще не писать? – не слушала она пытавшегося остановить ее вице-министра.
- Мы на прошлом заседании об этом говорили, - объяснила она молчание регионов. Убрать из закона ответственность журналиста! Это – цензура! Я в журналистике много лет работаю.
- Я тоже отдал журналистике 25 лет и горжусь этим (журналистом он работал 3 года и еще 19 лет – директором и продюсером в сфере журналистики). Мы примем во внимание все моменты, - сказал вице-министр.
Другого ответа на этот упрек, у него, видимо, не было и он, в общем-то, оставил его то ли на своей совести, а, скорее - на совести предыдущего разработчика.
- Все усилия улучшить действующий закон «О СМИ» путем добавлений и изменений не более плодотворны, чем попытки модернизировать и использовать в сельском хозяйстве деревянную соху», - сказала президент фонда защиты свободы слова «Әділ сөз».
Нормы разрешения регистрации печатных СМИ, превращение права журналиста проверять достоверность информации в его обязанность, отсутствие сроков исковой давности по судебным спорам о защите чести и достоинства, тормозят развитие СМИ в Казахстане, - считала она.
- Изначально написанный чиновниками постсоветской эпохи для своего удобства, нынешний закон по-прежнему воспринимает СМИ не как институт демократического государства, а как печатный орган властных структур различного уровня, - неожиданно подытожила Тамара Калеева.