«Когда дети заснут, Оле-Лукойе присаживается к ним на постель. Под мышками у него по зонтику: один с картинками, который он раскрывает над хорошими детьми, и тогда им всю ночь снятся чудеснейшие сказки, а другой совсем простой, гладкий, который он развёртывает над нехорошими детьми: ну, они и спят всю ночь как чурбаны, и поутру оказывается, что они ровно ничего не видали во сне!»
Г.К. Андерсон.
Поскольку я мужчина редкой положительности, то мне предназначается зонтик с картинками. Чтобы по ночам я смотрел как добрые косматые негры выдаивают из пляшущих жирафов цветные сникерсы. Однако ко взрослым людям Оле Лукойе приходит злой и похмельный. И его дизайнерский зонт проецирует в мой мозг совсем иные картины. Красочные, тупые и безжалостные сюжеты ставят передо мной задачи и обстоятельства разной степени негуманности.
Зарезать половозрелую свинью зубной щеткой. Пересдать двадцатилетней давности экзамен по теоретической механике. Поднять в атаку на пулеметы обосравшийся со страху взвод. У держателя зонта таких историй тонны.
Вот одна из недавних. Показывают мне, что я — кот. Форматный и породистый. И у меня очень богатый хозяин. Который безвременно уходит в мир иной и оставляет мне огромное наследство. Зачем котам деньги? Безутешные родственники тоже в недоумении. И решают распорядиться освободившимся капиталом более рационально, а из моей шкуры наделать стильных меховых футляров для айфонов. Такая вот завязка.
Развитие сюжета состоит из моей попытки скрыться от живодерного энтузиазма претендентов на наследство. Несущийся навстречу паркет, летающий над головой садовый инвентарь. Оскаленные хари добрых родственников, брызгающих кипящей алчной слюной. Трепещущее где-то в горле мое бедное сердце. И мой финальный крик «Куда меня тащите, пидарасы!». Под который я, собственно, просыпаюсь. И объясняю жене что видел во сне вовсе не свой последний поход на танцевальный вечер.
Так вот, как было бы здорово, если бы датский кудесник раскрывал над моей головой простой однотонный зонтик. Можно с надписью хьюлет паккард или цептор. Я бы с удовольствием всю ночь устанавливал бы драйвер принтера или медитировал над подгоревшей морковной котлетой, вместо катания на машине без тормозов по Чимбулакской трассе. Мои многолетние мысленные просьбы остаются без ответа. Видимо просто придется стать плохим. Не было бы поздно.