Да неважно. Выжатый лимон не перестанет быть кислым. Так подумала она о муже, сидящим на диване с пивом. Приходится громко бить посуду об посуду, чтобы как-то выпустить разгневанный пар из своей сорокалетней кожи. Вечерний пот теперь признак невроза и боли. Загрубевший голос, огрубевший характер, забитая жизнь после пьянки и неверный выбор.
- Вынеси мусор, - говорит и сразу чувствует тошноту. Она знает, что за этим следует. Пустые уговоры, даже пустые угрозы.
Напрасно теперь думать об уходе. Когда прямо в этот вечер нужно постирать белье одиннадцатилетнего ребенка и грязные носки сорокапятилетнего пройдохи. Носки, которые еще нужно найти. Они валяются где-то под батареями или где-нибудь за креслом.
Подумать страшно о завтрашнем дне. И дно ли это? Ведь завтра придется стареть. Блевануть бы, да нет времени. Признаки весны предвещают простуду. Не дай бог заболеть к утру. Еще одевать сына, отправлять его в школу. Бодаться с мужем, пинать его на работу, чтобы тот снова не опоздал. Утро самое тяжелое время суток.
К обеду не лучше. Приходит подруга, говорит о своем. О том, как в Турции провела отпуск. О том, что впервые попробовала устрицы. Приходится слушать эту болтовню, попеременно забивая голову левыми мыслями. Не скисло ли молоко, не пора ли прийти сыну со школы, что готовить на ужин. У мужа нужно вытрясти денег. Продуктов должно хватить на шесть дней.
- А в Турции все по-другому. Там даже жара приятней, чем у нас, - сказала подруга, махая правой рукой.
А к вечеру все сызнова. Посуду об суду. Нервы на трясущихся пальцах. Представления о Турции. Новая прическа подруги. Порванные штаны сына не забыть заштопать перед сном. Выпить снотворного, чтобы легче переносить кошмары.