Опять тихонечко забился в угол, сбежавший от себя и своего мира.
Томик Пастернака, сигареты, одеяло - декорации моего побега.
Ага... бутафория не больше, но все же - родная, какая-то...
Вот завернусь в одеяло и никто, слышите, НИКТО МЕНЯ НЕ УВИДИТ!
Меня НЕТ!
Я маленькая тучка! ТУЧКА! А ты, читающий эти строки, читай и не думай, что я есть!Но все же...
О, Аллах, какой же я лентяй. совсем уже чуть-чуть до дня Н.
А я все еще совсем даже, и что главное, даже ни в одном глазу...
Мне нравятся обрывки от обрывков моих мыслей.
Все копошатся копошатся, порохом во мне сидят и уже совсем задушены жарой на улице и пеклом адским в доме.
Нет надо работать, не только над собой, а еще и просто работать, что-то делать... Делать.
Что-то.
Что.
Что?
Время учит: Кто не работает - не ест.
Кто не работает - не есть!
Вот я и говорю - МЕНЯ НЕТ! Я Тучка в комнате с цветами, сигаретами и одиноким томиком Пастернака затерявшимся в углу, между стеной окном и побегом...
Гул затих. Я вышел на подмостки.
Прислонясь к дверному косяку,
Я ловлю в далеком отголоске,
Что случится на моем веку.
На меня наставлен сумрак ночи
Тысячью биноклей на оси.
Если только можно, Aвва Oтче,
Чашу эту мимо пронеси.
Я люблю твой замысел упрямый
И играть согласен эту роль.
Но сейчас идет другая драма,
И на этот раз меня уволь.
Но продуман распорядок действий,
И неотвратим конец пути.
Я один, все тонет в фарисействе.
Жизнь прожить - не поле перейти.
ГАМЛЕТ, Борис Михайлович.