Сейчас уже намного реже, но все-таки иногда слышится: надо переезжать в Россию. Я там уже была и не по наслышке знаю, как оно — на чужбине. В принципе, когда я туда уезжала. То была морально готова к тому, что буду скучать по оставленным в Казахстане друзьям, по жаркому климату юга, откуда сама родом, по тем местам, где привыкла бывать с детства. В общем, я думала, что готова к тоске по Родине. К тому чувству, что именуют еще ностальгией.
Как же я ошибалась! Реальность превзошла все мои ожидания. Приехали мы в небольшой поселок Мурино, что возле Санкт-Петербурга. Природа встретила нас хмурым низким небом и мелким холодным дождем. Это летом! Сразу подумалось, а что же здесь будет зимой? Тем более, что поселковые дороги вовсе не были заасфальтированы.
Дом нашли быстро — большой и светлый, он несколько сгладил общее гнетущее впечатление. Потом была недолгая эйфория от впечатления о лесе. Таких у нас нет! Густой, с высоченными деревьями, темный и на первый взгляд непроходимый. Первое время, пока осваивались, скучать было некогда, да и впечатлений — море. Но прошел месяц, потом второй, пейзаж за окном приелся, а комары, огромные и мохнатые, совсем не те крохотные пискуны, что на юге Казахстана, достали до невозможности.
Вскоре определились с работой и начали собирать справки. Вот тут мы и столкнулись впервые с менталитетом местного населения, так разительно отличающегося от нашего. Думаю, у любого есть в практике случай общения с чиновником, когда что-то забыл дома или не так заполнил форму. У нас в Шымкенте можно было жалобно посмотреть в глаза неприступному на первый взгляд чиновнику, объяснить сложность ситуации и получить вожделенную подпись со строгим напоминанием «завтра обязательно привезти, а то печать не поставим».
Здесь все было иначе. Бюрократическая машина работала на полную мощь. Забыл бумажку, возвращайся домой и никто с тобой даже разговаривать не станет. В магазинах — Советский Союз. В том смысле, что ассортимент скудный, в торговых залах неуютно, продавщицы все поголовно хамят.
А еще базары или рынки! Это вообще отдельная песня. Да, там по сравнению с нашими южными, пестрыми и шумными намного чище и тише. Но опять же ассортимент оставляет желать лучшего. И еще нам, привыкшим к лопающимся от собственной спелости арбузам и дыням, как-то в диковинку было видеть бледно-розовую мякоть и слушать заверения продавца, что «самый спелый, мамой клянусь!» И, кроме того, все рынки там работают с шести или семи утра до одиннадцати. Не успел, жди следующий день. И это в выходные, когда так хочется поваляться в теплой постели!
Все эти мелочи, такие непривычные для нас наслаивались одна на другую, создавая общий негативный настрой и вызывая перманентную депрессию.
Доканало же совсем другое. Постоянные притязания соседей «познакомиться» сначала были восприняты нами как проявление добрососедских намерений. Однако раз, а потом второй посидев за столом, мы по-прежнему оставались посторонними людьми. Ни за солью, ни за спичками ходить друг к другу не принято. Иной раз со мной не здоровались соседки лишь потому, что были не в настроении.
И тем не менее каждый вечер либо к нам приходили в гости, либо звали к себе … с «магарычом». На столе практически никакой закуски, - огурцы и квашеная капуста. В исключительных случаях хозяйка могла поставить на стол жареную картошку. Начинаешь отказываться выпить, тут же в твой адрес несутся оскорбления, начинаются нелепые обиды...
Тогда мы стали вообще отказываться от приглашений. И к себе перестали в дом пускать. И сразу стали изгоями. Кто-то, возможно скажет, что за детский сад? Из-за таких пустяков не ужиться на новом месте? Я отвечу: зачем мне такая жизнь, когда мою семью полоскают все, кому не лень, когда в глаза оскорбляют, когда нет друзей и просто людей, близких по духу, когда не с кем общаться кроме семьи... Тоска начала заедать нешуточно. А муж малодушно стал ходить к соседям и пристрастился сначала к вечерней рюмке, а потом и к утренней. Я же от всего этого негатива серьезно заболела.
И пришел день. Когда я поняла — так больше продолжаться не может. Я или загнусь здесь вообще, или … надо возвращаться в родной Шымкент. Что я делаю здесь, на чужбине, с совершенно чужими мне людьми? Никому не нужна, друзей нет и не будет. Это и есть настоящее одиночество. И я вернулась и ни секунды не пожалела, что так сделала. Да, было сложно, ведь пришлось заново искать работу, покупать жилье. Но здесь были родные мне люди, верные друзья, которые помогали. Всего через месяц я забыла кошмар житья на чужбине. А еще — выздоровела! И семью сохранила, а ведь боялась, что муж начнет пить. В общем, мы вовремя вернулись и теперь ни о каком переезде даже думать не хотим. Наша Родина здесь — в Казахстане.