Публикую свой рассказ "Переулки".
Переулки
Кунаева - Жибек Жолы
Гульнара покупает вишнёвую блузку. Сквозь стекло собственного автомобиля и витрину, уставленную сумочками из крокодиловой кожи, Жандос видит её нахмуренные брови и сжатые губы. Он думает, что это очень смешно — случайно встретить в городе свою любовницу.
Но ведь ещё смешнее — повести себя не по-джентльменски или и вовсе жалко. Тем более, это его большая и зрелая любовь. Хватит с него тощих студенток, которые так мечтают выйти замуж, что встречаются с заранее женатыми мужчинами. У Гульнары, красующейся у зеркала в не купленной блузке, есть муж и даже дети. Девочки-близнецы. Умные люди знают, что подобные обстоятельства — идеальные декорации для крепкого взрослого чувства.
Их роман начался не так давно, и сейчас у них период романтических сюрпризов и изобретательных подарков. Он видит, как она выходит из магазина без пакета, садится в свою машину, не замечает его, отъезжает. Через минуту он заходит в бутик.
— Покажите то, что сейчас примеряла та женщина. Которая только что вышла.
Блузка — красивая, Жандос знает: Гульнаре присуще чувство вкуса, как, впрочем, и изрядная доля скупости.
«Продавцы-консультанты» с наштукатуренными лицами переглядываются, заворачивая вишнёвую блузку. Завидуют неведомой клиентке.
А Гульнара и Жандос спустя два года случайно встречаются на той же улице. Она — в вишнёвой блузке, рядом — муж, близняшки. Наконец-то взяла в руки свою семейную жизнь.
Он со своей новой спутницей, очередной тощей студенткой, идёт им навстречу. Они уже давно не встречаются.
Жандос улыбается. Всё хорошо. Каждый мужчина должен пережить настоящую большую любовь.
Рыскулова — Сейфуллина
Алиса думает: «Только бы не расплакаться!». И думает: «Только бы дожить до вечера...» Бывают же такие моменты — с самого утра не задалось.
Перед институтом ей позвонил Руслан, чтобы сообщить, что больше звонить не собирается. Очень мужской поступок, что и говорить. Подумаешь, три свидания, ей не очень-то и хотелось, но обидно — ужасно. Папа уже ушёл на работу, и перспективы разделить завтрак и поделиться с ним нанесённой обидой не было. От одиноких сборов стало ещё грустнее. В автобусе ей нагрубил контролёр; учебника, необходимого ей для курсовой, в институтской библиотеке не оказалось; а какой-то идиот случайно плюнул прямо ей на ногу, когда она проходила по крыльцу основного корпуса.
«Только не разрыдаться!» — внятно повторила про себя Алиса, сжимая в кармане билет на вечерний концерт. Вечером она идёт с подругами в клуб, где выступит российская рок-группа. Алиса представляет себе лицо их лидера, Василия, и огорчение от звонка Руслана кажется сущей глупостью.
Неужели вечер наступил? Вместе с девчонками она выходит из клуба довольная и взволнованная.
— Он там раздаёт автографы, у служебного! — разносится по разгорячённой толпе. Вся толпа визжит. Но немногие, подобно Алисе с подружками, кидаются в указанном направлении, как умалишённые.
«Как бы я хотела с ним сфотографироваться!» — думает Алиса. Его лицо такое — важное, волшебное. Это просто необходимо — иметь фотографию с этим лицом рядом со своим. На память. Как духовный опыт.
— Можно с вами сфотографироваться, Василий? — кричит в суматохе кто-то из её подруг. Алису от Него отделяют чужие лохматые головы. «Какой высокий», — думает она.
— Можно! — добродушно разрешает он, сомлев от внимания.
— Алиска, сфоткаешь? — подруга всучивает ей фотоаппарат, Алиса не успевает и рта раскрыть. Девчонки, все, кроме неё, быстро и дружно обступают Его с обеих сторон. Он приобнимает их обеими руками. Приобнимает их?
Алиса беспомощно стоит с фотоаппаратом в руке.
— Давай, чего ты стоишь?!
— А потом со мной... — неуверенно говорит Алиса.
Она щёлкает.
Батарея разряжена. Фотоаппарат выключается.
— А теперь с тобой, — говорит он, несмотря на то, что вокруг толпятся уже новые девушки, а за группой уже подъехал автобус. — Иди сюда.
Подруги смотрят на неё удивлённо и с завистью.
— Фотоаппарат разрядился, — упавшим голосом говорит Алиса. (Только бы не расплакаться!)
— Разрядился? — он подписывает другим майки, тетради и руки. Толпа вокруг бурлит и суетится, автобус сигналит.
Алиса смотрит на него зачарованно.
— Держи в памяти — это важнее! — он протягивает руку и треплет её по голове.
Алиса улыбается, как дурочка.
Эта фраза кажется ей самой умной на свете.
Горный гигант
— Поступок, достойный твоего отца! — резюмирует Наталья, мокро целуя мужа в щёку, и возвращается к плите, где закипает в кастрюле борщ.
А Алибек никак не возьмёт это в толк: его отец вообще-то никогда не имел дела с кредитами для малого бизнеса и финансовыми сделками в духе национального менталитета. А сам Алибек вообще-то почти никогда не имел дела с собственным отцом. Но объяснять супруге — бесполезно.
— Правда-правда, милый, отец бы тобой гордился!
Ему в целом известно, что, скорее, жена гордится замужеством за сыном Гения, а любит ли? Вряд ли. Зато известно, любил ли его отец. Отнюдь. Алибек помнит только материны слёзы и пьяноватую папину улыбку, а ещё бесконечную череду косых взглядов его быстро сменяющихся жён. Отец говорит про Оффенбаха, а потом протягивает Алибеку-школьнику денег на жвачку.
— Наташа, мой отец был оперным певцом, — вежливо сообщает Алибек. — А я директор продуктового магазина, если помнишь.
— Да брось ты, я же ведь о глубине личности, — сообщает спутница жизни, ссыпая в бульон нашинкованную морковь.
Алибеку остаётся лишь тяжело вздохнуть перед тем, как взять с полки ключи и отправиться забирать из детсада младшего сына.
А на следующей неделе, когда Алибек приезжает домой на обед, Наталья разговаривает на кухне с какой-то молодой женщиной со скорбным выражением лица. Алибек сразу узнаёт посетительницу — то последняя женщина Гения. Когда-то она весьма усердно бегала за кулисы (первая правая дверь после выхода из зала в левый ближний к сцене выход), прежде чем оказаться и в квартире исполнителя главных ролей с чемоданом в руках.
Наталья сидит перед ней и внимательно слушает, положив голову на ладонь. Вся ушла в беседу, впечатлительная натура. Алибек не успевает тихо пройти в зал, чтобы не мешать женской беседе, но Наталья догоняет его и с не менее скорбным выражением лица, чем у визитёрши, бормочет что-то о наследстве и полной безвыходности.
Алибек долго хмурится, но результат неизбежен: часть прибыли от недавней сделки уходит в качестве ассигнования неприспособленной к жизни женщине.
Зато когда Наталья закрывает за гостьей дверь, она оборачивается к мужу с видом истого вдохновения и говорит:
— Он, конечно, был гений, но, знаешь, жить с ним я бы уж точно не смогла!
Гоголя — Фурманова
Такое случается: влюбляется твоя лучшая подруга. С Настиной подругой, Оксанкой, это случалось и раньше, вот только теперь то, что случалось раньше, кажется детскими глупостями. Новая Оксанкина любовь носит причёску под мальчика, серебряное колечко в брови и никогда не надевает юбок. Оксанка носится со своей любовью по городам и весям, а Насте звонит только изредка: кричит в трубку что-то нечленораздельно-счастливое и не всегда трезвое.
А Настя едет в машине своего нового бойфренда (юрисконсульта нефтяной компании) на званый приём и даже от самой себя не скрывает, что крепко подруге завидует. «Могла бы уж в меня, раз она такая», — временами стыдливо проносится в её голове.
Но Оксанка там, в неведомых далях, вряд ли вспоминает о подруге столь же часто: она фонтанирует нотами, буквами, линиями и по Алматы совсем не скучает.
А Настя сидит в кинотеатре, на предпоказе обещающего стать самым кассовым фильма, слышит мерное похрустывание попкорна во рту у её нового друга, преуспевающего нотариуса (расставание с юрисконсультом вышло на почве взаимного непонимания) и думает, что об Оксанке пора бы уже начать волноваться — так долго та не звонила.
Проходит не так много времени, прежде чем Оксанка возвращается домой с видом побитой собаки: теперь подруги сидят друг напротив друга в Настиной теперь уже совместной с нотариусом квартире и пересказывают друг другу недавние события собственных жизней. У Оксанки — осколки большущей любви, у Насти — недавняя свадьба и нотариусовы носки.
Оксанка подавленно вздыхает, а Настя заваривает ещё чая. Потом обе соглашаются:— Да, период жизненных неудач. У обеих.
И это как-то объединяет.
Абая — Гагарина
Жаниюша уже взрослая: ей целых 7 лет, и она всё-всё понимает. Когда родители разговаривают, лучше им не мешать. Тем более, папа не приезжал домой очень долго, а теперь вот приехал. Раньше каждые выходные Жаниюша ходила с мамой на вокзал его встречать. Он приезжал на испанском поезде. Жаниюша всякий раз надеялась, что на хоть этот раз папа побывал в Испании, но он всегда доезжал только до Астаны. Но, наверно, Астана тоже была интересная, думала Жаниюша. Однажды, в одно из воскресений, мама и папа сильно поругались. Жаниюша проснулась оттого, как они громко спорили в соседней комнате, и тихо расплакалась, сама не зная отчего. Она решила быстренько заснуть обратно, но ничего не получилось. Она так и лежала в постели, всё обдумывая.
Перед тем, как уехать в этот день обратно в Астану на испанском поезде, папа поцеловал её как обычно, а вот маму не поцеловал. Потом он не приезжал несколько месяцев. За это время они с мамой ходили покупать ей портфель и тетрадки и в гости к апашке ходили, и в гости к тёте Гуле, и в зоопарке были, первый раз без папы, и посмотрели школу, куда она пойдёт учиться в сентябре. Она Жаниюше не очень понравилась. А про папу она решила маму не спрашивать, ведь он разговаривал по телефону с Жаниюшей так же часто, как и раньше, а вот мама сама с ним говорить не хотела.
Теперь папа приехал. Они втроём попили чай. За чаем было тихо, и папа совсем не шутил. Они с мамой бросали друг на друга странные тяжёлые взгляды. А теперь они оставили Жаниюшу сидеть за столом прямо перед вазочкой варенья, а сами пошли в комнату разговаривать.
Варенье Жаниюше уже надоело, а чай закончился, когда они снова пришли в кухню и уселись за стол.
— Ну что, Жанёка, выбирай! — сказал папа.
Жаниюша испуганно посмотрела на него, а потом на маму.
— Где будем жить, в Алматы или в Астане? — продолжил папа с улыбкой.
— Все вместе? — спросила Жания.
— Конечно!
— В Испании! — закричала Жаниюша.
И все засмеялись.
Жилой комплекс «Долина роз» — Посёлок городского типа «Жанашар»
Аселя размышляет: сидит с ногами на стуле и постукивает айфоном по запястью. Напротив неё компьютер, и она подозрительно косится на свою страницу в Фейсбуке. Друзей у неё там — около тысячи. На все случаи жизни: шумные компании для ночных клубов (лондонских и алматинских), подружки-сплетницы для девичьих посиделок, несколько возможностей для безопасного флирта, разнообразные полезные связи и даже пара контактов Настоящего Человеческого Взаимопонимания, а ещё, конечно, Айжанка, боевая подруга со времён детского сада. Чем не волшебный список, правда? Совсем нет.
Сегодня того, что ей очень нужно больше всего, там ну совсем нет. Ведь Асет социальными сетями не пользуется. Он только просматривает новости, а читает книги из бумаги. Ещё Асет пишет самые красивые стихи. «Наверно, такие писал Магжан Жумабаев», — думает Аселя. Жаль, она не знает точно — писал ли, их смысл без словаря ей не доступен. А по-русски Асет говорить смущается, часто путает падежи и плавает в окончаниях. Оба их случайных разговора прошли в атмосфере взаимной неловкости.
Айжанка тогда, на золотой свадьбе её, Айжанкиных, ата и аже, со своими аульными родственниками болтала без умолку, как заведённая. «Десять лет тут не живёт, а всю деревню знает, как будто на подкаст подписана», — думала Аселя, изучая землю под ногами. Что сама она «Бір аналитический компанияда жұмыс істейді и Лондонда окыды», она уже рассказала, исчерпав при этом весь свой словарный запас.
Позже вечером она обменялась с Асетом ещё несколькими предложениями наедине. Вставляя максимальное количество русских слов, чтобы она смогла его понять, Асет говорил, что хочет написать роман. Что-то вроде «Ста лет одиночества», но о казахской сельской действительности. Аселя в общем что-то отвечала, но как оно звучало — даже вспоминать стыдно.
Вспоминать стыдно, а забыть нельзя. Ни своего личного позора, ни — главное — Асета с его стихотвореньями.
Что же теперь делать?
Аселя забивает в Гугл: «Путь Абая казакша оку онлайн» — и видит текст.
Ничего непонятно. Она грустно вздыхает. О, Аллах, сотвори чудо, ну что тебе стоит?
«Треньк» — новое сообщение в Фейсбуке.
Боже, неужели?!
«Hello, dear. How are you doing?» — пишет английский поклонник с другого конца Земли.
Рассказ опубликован в сборнике "Проза в сети", где много других произведений современных казахстанских писателей.
Сборник можно скачать на сайте электронного издательства Scribe Wizard LP, на Amazon или купить в Книжном городе