Если чего-то недооцениваешь, то всегда - переоцениваешь себя. Такие эгоцентризм и амбиция могли бы быть безвредны (или даже полезны) недооцени ты что-нибудь на самом деле преодолимое, но когда речь о по-настоящему больших вещах, не брать в расчет которые - наглость, - реальность тебя терпеливо прогнет в поклоне. Гордость хрустнет вместе с хребтом, зато урок выйдет знатный.
Терялись ли вы ночью? Терялись ли вы ночью в лесу? А в лесу в горах? Пару дней назад я вписала этот сюжет и в свою биографию.
Я хотела прогулки: в обход фуникулера успешно взобралась на Качи-Качи-яму из старой японской сказки, съела онигири, любуясь видом города внизу и воображая симетричную красоту Фудзи где-то за облаками. Дальше тропинка по хребту вела к другой вершине, и к следующей, и, должно быть, к еще одной.. Горы были несложными: когда идешь по хребту расстояния значительно уменьшаются, весь путь становится похож на легкое волнение; никаких тебе несколькочасовых маршей через вздымающиеся долины или цепляний за траву и корни на отвесном склоне. Но в какой-то момент мой путь уперся в полотно пустынного заростающего (однако, идеально ровного и с разметкой) серпантина. Карта у схода говорила, что где-то горная тропа должна начаться вновь, поэтому я безо всяких сомнений пошлепала по петляющему асфальту. Уже тогда, кажется, стоило спросить у себя честно: чего я стою против этих утопших в зелени безлюдных гор. Чего я стою против движения времени, укатывающего солнце за соседние склоны.
Я давно решила: любопытство - не порок; но похоже. Беззаботно я пугала по дороге неведомых попрыгучих насекомых, дергала за свисающие побеги вьюнов, заглядывала в выпуклые зеркала на поворотах... То ли горная тропа была в этом легкомыслии пропущена, то ли я недопоняла карту и по дороге нужно было вернуться, а не идти вперед, но серпантин все не кончался. Хватило даже моих сомнительно плодотворных разумений,чтобы понять, что путь потерян. Однако, на этом мозг кончился, похоже, и наступило время блистательного эгоизма.
"Возвращаться - не комильфо". "Под ногами дорога, когда-то куда-то она да приведет". "Гугл-мэпс преувеличивает расстояние". "Ноги как огурчики, добежим!". "И вообще, внизу вон город, очень близко".
Моя работа заканчивается в 3. Пока туда-сюда, вышла я в 4. Пока зашла в комбини, неспешно поднялась на Качи-Качи-яму наступили трагичные 5 часов. В это время день еще дерзко светел, кажется: только начался. Но к 6 всякая дерзость уходит из воздуха, к началу 7 на горы наползает сумрак. Мне бонусом еще вручили низкие облака, все время пути ползущие за спиной, но радостно догнавшие меня вместе с мраком. И вот уже - в руках вздрагивает фонарик, тишина, минут 20 назад казавшаяся волшебной, набухла в полный мистики и неразличимых шорохов туман. Хрустяший по сторонам от дороги ночной лес - идеальный тренажер для воображения, знаете ли. Однажды несколько минут параллельно мне кто-то шел. Я почти уверена, что это была какая-нибудь любопытная краснолицая обезьяна, какими кишат местные горы, но в тот момент у меня в памяти то и дело всплывало объявление у подножия: "Осторожно! Иногда появляются медведи". Где-то тогда было принято решение вытащить еще и зонтик. Всё - не голые руки..
Горная ночь заворачивает тебя. Паника, в первые полчаса темноты отчетливо бурлившая во мне, требующая много сил быть загашенной, позже сменилась острым отчаянием. Однообразные повороты дороги, угадываемые в свете фонарика, размытом влажным белесым туманом, в какой-то момент перестают отличаться. Дорога кажется бесконечной. Гугл-мэпс в зависающем телефоне злорадно подтверждают это.
Поверите ли, но за 4 часа мне встретилось две машины. В том смысле, что по дороге было несколько стоянок с покрывающимися пылью и наспех сплетеными паутинами автомобилями, но людей там не было: наверняка спали в палатках где-то выше в горах. Первый автомобиль на дороге появился так же внезапно, как и исчез: я ни успела ни взмахнуть рукой, ни сложить зонта. Забавно, наверное, это смотрелось. Думаю, я бы не подобрала такого странного персонажа начью в горах, ха-ха. Поэтому обиды не было: всего лишь нужно было продолжать монотонный путь. Я к этому уже так привыкла, что стала различать, как саднят мозоли на ногах, хотя до этого единственной различимой частью тела было колотящееся о ребра сердце.
Вторая машина, маленький рабочий бусик, все же остановилась. Японец поудивлялся, мы вместе поужасались горной ночи, пара-тройка стандартных вопросов иностранцам (Откуда? Ооо... Что делаете в Японии? Ооо...) и мне таки дали прочувствовать всю пустоту, наполняющую меня, оставив наедине с пережитым.
Я была низвержена. Это был не поклон - я лежала у ног реальности. При этом я чувствовала, сколько в этом жесте заботы о моем глупом существе, зашоренном в мирке иллюзий и пустозвонных амбиций. Нужно понять: я была признательна водителю так сердечно, что не выразила бы словами, даже если бы японский был мои родным языком; но та благодарность, какая простиралась не просто из сердца - из головы, мозга, сознания - была горам, была темноте, той любопытной обезьяне, паукам, падавшим на меня весь путь, облаку, во влажном поцелуе слившемся со склонами. Поражала возможность проживать это бесплатно. Это как надо любить, чтобы быть таким внимательным к дурочке, вроде меня?..
Следующим вечером я смотрела в ту сторону. Как же темно!.. Ужас, какой поднимается во мне до сих пор от взгляда туда, низменно, порочно зовет меня обратно: испытывать судьбу, добиваться ее любви вновь и вновь как капризная кокетка. Но мне удается быть трезвой - ведь это то, чему меня так старательно учат подобные истории.
Боюсь ли я гор после этого? Пожалуй. Но это благоговейный страх, тот громоздкий вид обожания, давно забытый человечеством - как к богу. Поймите меня правильно: глупости во мне это не отменит, не отобьет паразитирующего на любопытстве легкомыслия, но я не могу быть слепой к знакам; такой любви, какой меня окружает судьба, невозможно не отвечать. Чувствовать себя идеальной деталью момента, места, ситуации - большой подарок. Большой и тяжелый. Но смелость его принять - оборотная сторона рабства у реальности. Либо так, либо никак.
