Калитка открыта, уф. Хотя с какой стати я вообще решил что ее закрывают? Уже темно, но еще довольно таки тепло. Снег талый, нет-нет да похлюпывает под ботинками, блестят на свету маленькие лужици воды, а иногда и просто льда. скользко. Нириально влажно, ноги сразу почувствовали. Да, это зима в моем городе. Еще и уши мерзнут. Блин шапку забыл! А, нет, вот же она, в кармане.
Тропинка довела до калитки, за забором светлей. Фонари свойм тусклым желтым светом освещают дорогу с одной стороны. Тихо. Людей почти нет. Ну это понятно, кто в это время будет тут ходить. На той стороне дороги светлей. Но на этой стороне тротуар уютней, вдоль старого забора. Ну знаете, такого старого советского забора. Высотой где-то в рост человека, или чуть выше. Черные ряды стальных прутьев, заостренных к верху. Выкрашены всегда в черное. А через каждые метров десять заштукатуренные кирпичные колонны, обычно, выкрашенные известкой. Не сказать что это прям забор, он тут ничего толком и не отгораживает, не злой, а скорее просто предупреждение, мол "не положено тут проходить, идите к калитке, она все равно открыта". Хотя, такие еще до советов строили, кажется. У советов заборы поагрессивней были, как будто действительно что-то охраняли. Это же Мед, да наверно так и есть, его же давно уже построили. Ну может уже при советах, но точно до войны, да. Сам тротуар широкий, и тропинка в вытоптанная за день в снегу, тоже широкая, почти в ширину самого тротуара. От дороги тротуар отгораживает полоса земли, сейчас снега; колонна деревьев, тоже в снегу; и арык, а в чем он - лучше вообще не знать, весной уберут.
Свет от дорожных фонарей с трудом пробивался сквозь деревья на тротуар. Но это, наверно, и делает его таким уютным, тихим, спокойным. Не то что та сторона, широкий вход в какое-то здание ярко освещал всю ту сторону, отбивая всякое желание там идти. Да и слякоти там побольше. Идем по этой стороне. Так, мне нужно налево, на запад. Тем более что от туда, на встречу ко мне, идет привлекательная такая фигура. Шагов еще пять до нее, она поднимает глаза, видит меня, она чуть левее от меня, а я ближе к дороге. Четыре шага, а она красивая, задумчивая. Три шага, я ее где-то видел. Два шага, она смотрит на меня, точно, я ее знаю. Замедляю щаг. Один, ноль, поворачиваю голову, она тоже. Минус один, мы стоим, застыв в полуобороте, она смотрит на меня, она узнала меня. Она улыбается, я тоже. Немного удивленный, застенчивый взгляд. Красивая улыбка. Как же ее звали? Простое такое имя, уютное. А, вспомнил. Неловкое приветствие. Я подхожу ближе. Она подает руку, левую, ладонью вниз. Я берусь за нее. У нее что-то в правой руке. Сколько лет прошло? Три? Пять? Десять? В универе или после? Или одноклассница? Да, где-то там. А она все-таки изменилась, уже женщина. Смеется.
Какой-то шум, возня, как раз оттуда куда она шла. С той стороны забора, в темноте, немногим впереди. Лай. Собака? Я увлекаю ее за собой, на ту сторону, где светлей. Мы переходим дорогу, машин нет, и не предвидятся. Слякоти тут даже больше чем я думал, снег весь коричневый, мокрое месиво, чем то сыпали что бы не замерзало, лучше б просто почистили. На встречу идет какой-то парень. В кепке, и в короткой кожаной куртке. Он тоже слышит шум, повернув голову, смотрит туда. Из темноты показывается собака. Здоровая блин, страшная. Довольно ухоженная. Откуда она тут взялась? Быстро идет в нашу сторону, через дорогу. Моя знакомая прижимается к моей руке, через одежду чувствую ее приятные выпуклости, крепче сжимает руку. Ей страшно, мне еще больше. Прохожий остановился, настороженно следит за собакой. Псина, с важным видом, идет прямо к нам. Я немного поворачиваюсь, пытаюсь все время быть между псиной и моей знакомой. Но псине нет до нас никакого дела. Она уже все доказала кому-то, там в кустах, и теперь весьма довольная собой, идет дальше по своим делам. Мы даже не существовали для нее. Она прошла между нами и прохожим, в темноту, куда-то за здание. Мы двинулись вперед. Парень все еще раздумывал - нужно ли ему туда идти.
Слякоть закончилась, идем по хорошо утрамбованному снегу. Почти чистому. Говорим о чем-то, неважном. С облегчением. Она рассказывает что ее мама беспокоилась, что она собралась куда идти в такой час, да еще пешком. Я так и не понял, обоснованны ли были ее беспокойства или нет. Она ходила за открыткой. Я заметил что открытка, видимо, для кого-то очень важного. Смотрит на меня, улыбается. Я тоже. Помню ее маму. Милейшей души человек. Учительница русского языка в средних классах. Маленькая такая, всегда улыбалась. С приятным таким звонким смехом. Дочь так не смеется. Она всегда была застенчивая. Раньше, она стеснялась своей застенчивости. Сейчас, вроде, уже не стесняется, хотя застенчивость никуда не делась.
Мы свернули с улицы и ударились в шум, в свет, в толпу. Точнее, я ударился в толпу людей снующих туда-сюда. Она знает что тут, часто тут ходит. Вдоль стены, слева, на импровизированных прилавках люди продавали всякую мелочь, фрукты-овощи, продукты. Люди кричали что-то друг другу, предлагали, зазывали, отказывали, торговались. С права, большая остановка, такая же толпа стояла и нетерпеливо всматривалась в даль, в надежде на свой автобус. Оттуда доносился шум машин, автобусов, голоса кондукторов, выкрикивающих свой маршруты. Доносился вкусный запах корейских салатов, а еще где-то продавали самсу, я вспомнил что хочу кушать. Моя знакомая ускорила шаг, ловко обходя людей, как то даже не замечая их. Я этим похвастаться не могу, я все время на кого-то натыкаюсь, задеваю. Еле поспеваю за ней. Я уже позади нее. У нее все таже красивая фигура. Распушенные, гладкие волосы прикрывали воротник пальто и ее шею. Высокие блестящие сапоги, кое-где выпачканные уходили под полод пальто. Началась отдышка. Наступил каму-то на ногу, пока поворачивался, извиниться, в кого-то стукнутся. В голове пролетело: нафига она перлась черт знает куда за открыткой, когда тут такай, блин, базар. Тут нельзя было найти что-ли? Постой, ты где? Не вижу ее. Вот только что же она шла в этом направлении, за мгновение до того как я наступил на ногу тому человеку. Я остановился. Смотрю вокруг. Ну не могла же она вот так вот провалится неизвестно куда. А, вот же она, ее пальто. Извини отстал. Ой, извините, обознался. Нет, не она, и пальто не совсем то.
Что за белая ерунда? Становится тихо. А, это же стена у кровати. А белая она потому что я не выключил свет. Я вытащил наушники из ушей. Батарейка давно уже села и в них, все равно, играла тишина. Сел. Поднял одеяло с пола. Нащупал выключатель, выключил свет. Лег. Укрылся. Но все еще не мог понять, куда же делась моя знакомая?
*** Фото Ольги Федотовой.