Yvision.kzYvision.kz
kk
Разное
Разное
399 773 постов41 подписчиков
Всяко-разно
1
01:39, 11 марта 2013

«Божественная комедия» в современном исполнении

Действующие лица – новые обитатели Дантова «Ада»:

Мусорщики

«Геологи» - обитатели свалки

Работники мусорного полигона

Бульдозеристы

Незримый Дух Инспекции по охране окружающей среды

Жители города Алма-Аты и окрестностей

Умные люди утверждают, что мусорные свалки – настоящий клад для всего разумного человечества. Потому что делать деньги из мусора – самый перспективный бизнес в новом тысячелетии. Резон в этом утверждении есть – темпы роста производства и потребления таковы, что человечеству всерьез угрожает так называемый «кризис отходов». Цивилизация рискует быть погребенной под грудами своих же экскрементов…

Кладбище отходов цивилизации и земля обетованная для сотен бомжей, беспризорников и просто бедных оголодавших людей – городской мусорный полигон. Тот, что в Каскелене, так как знаменитая свалка, украшающая окрестности микрорайонов «Айнабулак» и «Дорожник», давно закрыта. Признаюсь честно, отправляясь на городской полигон, мы хотели первым делом описать жизнь и быт тамошних обитателей – мусорные карьеры, по слухам, превратились в целое государство бомжей со своей иерархией и сводом законов. Мы даже пару бутылок «Таласа» прихватили, чтобы в гости не идти с пустыми руками…

- Да не живет тут у нас никто, - сказал нам Аскар Байжуманов, зам. начальника ДГП «МПП Горполигон». – На других свалках – может быть, а у нас условия не те. Просто приходят в мусоре поковыряться. Да вы сейчас сами все увидите…

Blog post image

Данте Алигьери такое и не снилось…

Стою на высоком холме, борясь с головокружением и тошнотой – амбре просто убийственное. Подо мной – глубокий котлован между горбатыми холмами. Сюда и привозят все отходы жизнедеятельности нашего города.

- По технологии, конечно, положено мусор укладывать на полиэтиленовую пленку, чтобы предотвратить загрязнение почвы и грунтовых вод, - объясняет Аскар. – Потом утрамбовать хорошенько, засыпать грунтом, а на него – новый слой. Но полигон строился еще в начале 90-х, и захоронение вели без соблюдения технологии…

Blog post image

 

Blog post image

Знал бы создатель «Божественной комедии», умер бы от зависти. Такие смачные картинки ему и присниться не могли. В котловане властвует едкий сизый дым, распространяя сладковато-гадкое зловоние. Мусор горит днем и ночью, а непрерывный степной ветер еще сильнее раздувает смердящие костры. Воздух над карьером плавится и гудит. Сверху помойка кажется живой – прожорливое чудовище с бездонной пастью.

Внизу, в самой преисподней крошечными муравьями копошатся сгорбленные фигурки. Каждая, как улитка раковину, волочит за собой громоздкий мешок с трофеями. Еще бы – здесь можно найти практически все. Кроме, пожалуй, ядерной бомбы.

Над всем этим мусорным адом, не боясь удушливого дыма, кружат вороны и большие хищные птицы. Кажется, стервятники, а может и коршуны. Наверное, среди благородных птиц тоже есть «падшие»…

А жить тут и правда, негде. Возможно, поселение помойной коммуны образовалось где-то за холмами поблизости. Но на самой свалке не видно ни шалашей, ни других жилищ. На противоположном холме виднеется кучка пестрого тряпья. Группа бродяг наблюдает за теми, кто роется внизу. При нашем приближении все они – и вверху, на холмах, и внизу, в котловане – шустро разбегаются и прячутся где-то. Две бутылки «Таласа» так и остались в багажнике. «Геологи» – так работники полигона называют здешних обитателей – в последнее время стали пугливыми.

- Мы им здесь разгуляться особо не даем, - говорит Аскар. – Нам отбросов, конечно, не жалко. Просто мусор горит все время, а они правила противопожарной безопасности не слишком соблюдают. Поэтому они здесь и не живут – боятся. В основном, на заработки приходят. Бутылки ищут, железки всякие, микросхемы от радиоаппаратуры…

Ага, знаем, был у меня такой знакомый.

Игорек

Игорек обретается на свалке много лет. Он не помнит точно, сколько ему стукнуло, но какая-то зарубка в памяти четырехлетней давности подсказывает бомжонку, что он, вроде как, собирался во второй класс. Маленький чумазый бродяга напоминает помазок, косматого звереныша, мелкого помоечного дьяволенка – кого угодно, только не двенадцатилетнего мальчика.

Бездетная увядающая девушка Антонина Егоровна из дома напротив как-то пыталась заняться воспитанием Игорька. Она отмыла скитальца,  нарядила в подержанный костюмчик и сводила к парикмахеру. К всеобщему удивлению, Игорек оказался розовым, белобрысым и довольно упитанным. Три месяца он исправно посещал школу, послушно ходил за хлебом и мылся в душе.

Привычка оказалась сильнее цивилизации. Через три месяца Игорек сбежал.

«Знаешь, какая там свобода! Сам себе хозяин!» - важно говорил он мне при встрече через пару лет. Гекльберри Финн хренов…

Божился, что спиртного в рот не берет и не курит – копит на велосипед. Даже по казахстанским меркам Игорек – человек обеспеченный.  Где-то в «Айнабулаке» нашел себе уютный подвальчик. Там у него есть  радиоприемник и драная мягкая мебель. Ежедневно в 7.30 утра Игорек отправляется «зарабатывать» на городскую свалку, до которой его любезно подвозят водители мусоровозов. «Я на одних только бутылках по «штуке» в день иногда имею», - гордо говорил он мне…

Найденную как-то на свалке партию просроченной тушенки выгодно «толкнул» на рынке. Половину слопал сам. Еще десять банок подарил корешу на день рождения…

Игорек оптимист. «Мусор – это такие деньжищи! – внушал он мне с горящими глазами. – Вот возьму кредит в банке и построю перерабатывающий заводик!» Отсутствие документов и какой бы то ни было прописки его совершенно не смущало…

Не уживается наша экономика с экологией

На дне котлована помимо «геологов» есть и другие люди – работники полигона: механики, водители, бульдозеристы. Каждую минуту сюда подъезжает под завязку загруженный мусоровоз. Он вываливает мусор, и рычащие бульдозеры разравнивают чавкающее месиво. В этой непроглядной мгле ядовитого дыма бульдозеристы работают целый день. Разбитые машины без конца выходят из строя. И тогда, стоя по колено в зловонной жиже, водители принимаются чинить свои агрегаты, глотая скверный дым.

- Сейчас хоть не так жарко им, бедолагам, - говорит Аскар.

Клокочущий бульдозер выехал из карьера и заглох неподалеку от нас. Чертыхаясь, из него вылез почти черный человек. Измученный своей поистине адской работой, уставший, пропитанный дымом свалки, он похож на злобного джинна из страшной сказки. Бульдозеристы здесь – самый квалифицированный персонал. И самый высокооплачиваемый – 23 тысячи тенге в месяц за «счастье» коптиться в тошнотворном помоечном пекле. Да, за счастье многие казахстанцы сегодня почитают и такую работу…

Однако выдавать молоко «за вредность» или повысить оклады своим мусорщикам у начальства Горполигона нет никакой возможности.

- Антимонопольным комитетом заложен тариф за кубометр мусора – 40 тенге 12 тиын без НДС, - объясняет Аскар. – Из них только 2 тенге 63 тиын мы имеем право потратить на заработную плату. И ни копейки больше. Но мы пытаемся оказывать помощь с другой стороны – подарки детям, предоставить транспорт, который развозит людей по домам. Помочь как-то еще или улучшить условия работы пока не получается.

Резкий порыв ветра сильнее раздул костры, погнал дым в нашу сторону. Я захлебнулась в дыму, глаза заслезились, запершило в горле. Не завидую бульдозеристам… Изрядно пропитавшись запахом свалки, идем прочь.

- Мы в экологических долгах, как в шелках, - вздыхает Аскар. – Такое предприятие, как наше, обязано платить за загрязнение окружающей среды. Вот подует ветер в сторону Каскелена, тут же приезжают к нам экологи и начинают штрафы выписывать! Мне вот только одно непонятно – штрафы эти должны идти на устранение экологических бед, на реконструкцию того же полигона, например. Или строительство мусороперерабатывающего завода. Но ничего не меняется. Между прочим, экологический налог мы, как выяснилось, платим дважды. Мусоровозы платят нам по 200 тенге с копейками за тонну мусора, включая НДС. А мы, в свою очередь, платим экологический налог - 107 тенге с тонны. Двойное налогообложение получается…

Ежедневно Алма-Ата выбрасывает на городской полигон порядка 1200 тонн отходов. По 107 тенге с каждой тонны – приличная сумма получается – 128400 тенге. Только где оседают эти деньги, одному Богу известно. Могущественный и неуловимый дух природоохранной инспекции лишь витает в здешнем дыму, но никак иначе себя не проявляет.

Переработка мусора – дело, безусловно, прибыльное и полезное. Но требует гигантских первоначальных капиталовложений. Тот же пресс для мусора, по словам Аскара Байжуманова, стоит порядка миллиона долларов. Городской акимат пока не в силах взвалить на себя такое бремя. А предприимчивый и щедрый инвестор, желающий заняться мусорным бизнесом, еще не нашелся. Как-то не ладит у нас экономика с экологией. Хотя, между прочим, это слова одного корня «экос» - с греческого дом, жилище. Экология означает чистоту в доме, а экономика – умение правильно вести хозяйство. Очень родственные понятия, не правда ли?

Blog post image

 

Но надо отдать должное новому руководству полигона. Еще прошлым летом мусорными кучами была завалена вся территория, начиная от самых ворот. Сегодня здесь стало значительно чище, только обрывки полиэтилена да мелкий хлам под ногами напоминают о том, что еще недавно здесь была помойка. Но свалка продолжает свое медленное наступление на город. И усилиями здешних работниковв с этим наступлением не справиться. Не за горами то время, когда на Земле уже не останется места не только для мусора, но и для самих землян.

Внимание! Материал был написан в сентябре 2002 года для газеты "Столичная жизнь". За это время многие имена и факты могли измениться.

Фотографии также - с другого места действия. По данным общественного объединения "Посади дерево", эта помойка образовалась где-то в районе аэропорта. Поправьте меня, пожалуйста, если я ошибаюсь. Я позволила себе использовать эти иллюстрации, т.к. во-первых, с городской свалки у меня не сохранилось ничего, а съездить туда снова не получилось. Во-вторых, это наглядный пример того, как "свалка продолжает наступление на город". Если у кого-то есть информация о том, что сейчас происходит именно на городской свалке, какие движения совершаются в этом направлении, пожалуйста, дополняйте.

Почему я решила вытащить на свет этот материал сейчас? Потому что, спустя 11 лет, никаких перемен к лучшему (в смысле ликвидации помоек) все еще не произошло. Более того, если в 2002 г. мы ежедневно вывозили на свалку 1200 тонн отходов, то сейчас эта цифра выросла до 5 000 тонн в сутки! Учитывая, что город стремительно разрастается, и население его - тоже, можете себе представить, что будет с окрестностями еще через 10 лет? А ведь это красивейшие поля, степи, вполне пригодные для более продуктивного использования.

Именно сейчас важно задуматься об этом еще и потому, что настал момент, когда мы можем своими усилиями что-то изменить к лучшему. О проекте по раздельному сбору мусора я писала подробно. Давайте начнем менять что-то сейчас. Это не трудно.

1
1654
2