Грязь стекает с ее кожи каплями дешевого шампанского, на которое она раскрутила своего незадачливого клиента. Этот дурак, скорее всего, здесь впервые, едва не раскрывает рот, жадно оглядывая ее не по месту шикарное тело.
Грязь блестит на ее губах, вымазанных в пошлый ядовито-розовый цвет. Вспышки света отражаются в полных губах, приоткрытых так, словно она стонет, беззвучно, но очень чувственно.
Грязь льется из ее затуманенного атмосферой вседозволенности взгляда. Она двигается медленно, явно под кайфом. В лучшем случае — это просто алкоголь. То самое шампанское, остатками которого ее щедро обливает увлекшийся простачок.
Грязная детка в шортах, едва прикрывающих сочные ягодицы. Она танцует на грязном столе под музыку со «снегом», как из плохо ловящего волну радио. Режет слух невнятный вокал и скрипучий тембр под раздолбанные гитары и едва слышно задаваемый ритм.
Грязь, грязь, грязь.
Сальная, въевшаяся, с едким запахом пота, сигарет и забродившего алкоголя.
Он пытается поймать ее руками, помахивая слипшимися мелкими купюрами. Чувствует себя богачом. Да что там, он чувствует себя СЧАСТЛИВЫМ. На весь вечер ли, на какой-нибудь час он может себе позволить верить в то, что она — его. Грязная детка. А чем он лучше? Он жаден, не в меру амбициозен, сер. Да еще и пьян в придачу. Разве от него самого сейчас не пахнет скисшей немытостью, пылью офисных будней? Разве он сам себе не противен более, чем вся та грязь, что окружает его сейчас… которая даже впитаться в него не может, настолько он сам — с головой, насквозь...
Она спускается со стола тонкими каблуками прямо на его колени, слабо выдерживающие ее вес из-за похотливого подрагивания. Красивая нога в сетке чулка на секунду оказывается прямо перед его носом, а потом девушка усаживается на него верхом, активно имитируя половой акт. Он пытается заглянуть в ее глаза — детка, я заплатил за приват двадцатку, но она даже и не смотрит на него. Механика заученных движений, даже губы сейчас облизнула как-то слишком театрально. К нему вдруг приходит понимание того, где он, с кем он и, главное — почему она с ним, и на секунду становится противно, но он быстро лишает себя этого ощущения одним глотком разбодяженного виски.
Грязь расплывается внутри него тепло-горьким опьянением. Перед глазами — размыто она. Его грязная детка, прячущая глаза.
Он смеется сипло, как будто вот-вот закашляется. Грязно.
Грязно распускает свои грязные руки.
Грязно выругивается, безуспешно пытаясь вырваться из рук шкафоподобных секьюрити.
И задыхается, уткнувшись лицом прямо в грязный снег...