Yvision.kzYvision.kz
kk
Разное
Разное
399 772 постов41 подписчиков
Всяко-разно
6
09:23, 18 декабря 2012

меня зовут...

Blog post image

Читая роман Акунина "Черный город" про Азербайджан, Баку и бакинцах, я заметил, как органично эти самые бакинцы, а точнее их имена, вплетены в стиль повествования, подобно тому, как азербайджанская нефть вплелась в экономику России начала 20 века. Вот например выражение "Хачатур однорукий" звучит устрашающе и несколько дико, как и подобает бесшабашному разбойнику. Или вот "Саадат Валидбекова" - явно особа высокого происхождения, загадочная, чарующая, словно Шахерезада, женщина востока.

И меня взяла зависть. Казахские-то имена вообще ни в какой текст не вписываются! Попросите Акунина написать детектив о Казахстане начала века и он, уверен, споткнется на первом же казахском имени, которое ну никак не будет сочетаться с его изящной колониальной прозой.

Но дело ведь не в Акунине. Многие пытались писать о Казахстане с героями, у которых казахские имена. По-моему, легче назвать персонажа "Шал", чем локализовывать "Сантьяго" в условия евразийской степи. Откройте любую современную казахскую фикшн-книжку - и не захотите читать о том, как Дина крутила шашни с Ермеком, а с Арманом у них ничего не вышло. Любая современная проза с казахстанскими реалиями обречена либо на низкосортную бульварность, либо на бытовуху. И все из-за имен, которые не "литерогеничные".

Но есть, есть у казахов свои текстуальные источники, где их имена - песня. Вот шежире - милое дело читать. Просто поэзия имен. Ваши жетi ата - если они у вас есть - словно молекула ДНК: точно, выверенно, запоминаемо. Книги, пусть советские, о казахских ханах, султанах и батырах, в которых казахские имена - словно боевые кличи ("Бахтияр!", "Карасай!", "Райымбек!"), грохотающие над полями битв.

Вот отрывок из книги о Жангир-хане:

На берег Шагана прибыл человек от хана Младшего Жуза Шергазы Айшуакова и передал поздравления от него. Он сообщил, что происходит ликвидация ханской власти в Жузе, а Шергазы переводится в Оренбург в звании первоприсутствующего в Пограничной комиссии с жалованием 150 рублей в месяц. Это означало, что он является главным советником председателя. Помимо председателя и главного советника, или первоприсутствующего, в состав Пограничной комиссии входили еще три советника, четыре заседателя из казахов. Комиссия находилась в подчинении Азиатского комитета Министерства иностранных дел, но все вопросы согласовывала с Оренбургским генерал-губернатором. Он уже назначил султанов-правителей трех частей Младшего Жуза. И похоже, что эти назначения он не согласовывал с теперь уже бывшим ханом Шергазы. Ибо султаном-правителем западной части Жуза был назначен кровный враг Айшуаковых Каратай, убивший в 1809 г. хана Жанторе - родного брата Шергазы. Правителем средней части назначен Темир-султан, сын Ералы Нуралиева, восточной части - Жума Худаймендиев.

Похоже на летопись семейства Буэндиа из "Ста лет одиночества", не так ли? Путано и поэтично, с именами, не подчинающимися правилам трех склонений русского языка, но тем не менее натурально в него вписывающимися. Я бы почитал сагу о каком-нибудь многочисленном семействе казахов, со всеми его мужскими и женскими именами, растянутую на 7 колен.

Для сравнения - вот текст, в котором куча казахских имен, которые не вписываются:

Позвольте мне, дорогой читатель, в первых строках моей повести познакомить вас с героем моего произведения. Этот герой — я сам. Меня зовут...
Ох, как только собираюсь выговорить свое имя, язык прилипает к гортани. Почему мир так несправедливо устроен, что одним достаются чудесные, звучные имена, а другим. . Ведь повезло же рыжему, косому, малорослому мальчишке! Его назвали Муратом... А чем лучше меня Билат, Ербол, Бахыт? Ничем. Вы послушайте только, как эти ребята называют свои имена! С гордостью, отчеканивая каждую буквочку!
Я не оправдываюсь и не хочу приукрасить себя, но что было, то было. Назвали меня при рождении Кожабергеном. Как я превратился в Кожа — этого никто не знает. Не только посторонние люди, но даже мама и бабушка не назовут вам года, месяца и числа, когда потерялся хвост моего имени, звучная концовка — «берген». С тех пор как я себя помню, все вокруг называют меня только Кожа.
У нас в классе два мальчика с таким именем. Старшего сына Суттибая тоже зовут Кожа. Чтобы различить нас, ребята придумали клички. Меня (по цвету кожи) зовут Кара Кожа, а его — Сары Кожа. Сначала я очень злился. Можно подумать, что я самый черный у нас в классе. Почему же никто не зовет Сабыбалдая Кара Сабыбалдаем? Почему мне никогда не приходилось слышать, чтобы кто-нибудь сказал «Кара Мухаш»?
Но, поразмыслив, я решил, что ребята правы. Если бы в классе было два Мухаша или Сабыбалдая, то к их именам тоже приклеили бы какие-нибудь клички, может быть даже и «Кара». А постепенно я привык к словам «Кара Кожа» и откликаюсь на это обращение так, словно «кара» значит не «черный», а «умный», «сильный», «знаменитый» или еще что-нибудь даже по благородней.Зато, если ехидна Жантас говорит, чтобы подразнить меня, не Кара Кожа, а Кара Коже, что значит «черная каша-размазня», я уж спуску не даю.
Фамилия моя Кадыров. Кадыр — это имя моего отца. Он погиб на фронте, когда мне было два года.
Итак, я рассказал вам о себе.

Хрень какая-то (видимо, умышленно). Книга не казахская, а советская. Может, поэтому. Такая экзотическая история для массового советского читателя (зрителя) о том, какова жизнь в полудиких кайсацких СНП. Если сравнивать с предыдущим отрывком, получится будто низкий ломоносовский штиль супротив высокого.

Лучше всего, конечно, писать и читать по-казахски. Тогда все имена будут прекрасно вписываться. Помню, Магауина читал в оригинале. Что-то про лошадь. Так вот там даже имя лошади словно скользит над травою...

Но это не выход. Хочу казахский роман, чтобы всё человечество читало на 20+ языках. И оценило поэтику казахских имен. Не всё ж Баян, что сулу.

6