Варя и гот

Варя снова влюбилась.
Недавно она ездила к тетке под Ростов – устроила себе каникулы посреди зимы. У Вари болело сердце – отверг давно и активно любимый ею преподаватель физической культуры. Она это дело, конечно, пыталась сначала заесть, но вовремя позвонила тетка – еще двух лишних килограммов на своем теле Варя бы потом никому не простила.
- Кто со мной? – дожевывая последний антридепрессантный бутерброд, Варя собирала чемодан. – У меня тетка мировая.
Может, и так, но ведь «зачеты на носу», да и, положа руку на сердце, Варя и здесь порядком поднадоела – кому надо ехать к черту на кулички, чтобы продолжать подтирать ее нескончаемые слезы-сопли-слюни?..
В общем, там ее и угораздило влюбиться.
Очередная Судьба ее был чуть выше среднего роста, худощав и длинноволос. Надо сказать, прическа была наиболее яркой его чертой – сам он от природы был рыжеват, что невозможно было скрыть из-за легкого светлого пушка на подбородке и скулах, но его прямые блестящие, и наощупь, наверняка, гладкие волосы были черны. Брови он подкрашивал им в тон, а вот лицо его, которое в обычном состоянии сплошь покрыто крупными веснушками, было замазано толстым слоем белого грима. Ах да, следовало бы сказать о самом главном – судьба Вари был убежденным готом.
В Ростове еще и слова такого не знали новомодного «субкультура» (не говоря уж и о готах), а количество представителей подобных течений росло, как на дрожжах. «Где только понахватались, моли немощные?» - ворчала варина тетка, недовольно поцыкивая на того, кому незамедлительно пришлось стать вариной влюбленностью. А он, судя по всему привыкнув и даже в каком-то смысле наслаждаясь такой реакцией на себя людей, лишь невозмутимо встряхнул тяжелой гривой, поверх которой даже по случаю зимы не удосужился надеть шапку. «Ах!» - лишь успела вздохнуть Варя ему вслед и мысленно пообещать себе завтра же вечером посетить парикмахерскую – она ведь так и не привела себя в порядок после последней любовной неудачи.
Несколько дней спустя неугомонная варина натура привела ее, уже обновленную и одухотворенную новым увлечением в место, где, как она выяснила, собиралась местная богема. Богема в разных видах и состояниях располагалась по периметру кирпичной квадратной коробки, во времена Советского союза гордо именовавшейся клубом, куда варина мать вместе с той самой ростовской теткой сбегали на танцы, и с преувеличенным неинтересом к новой персоне продолжала обмен новостями и достижениями в деле шокирования местного быдла.
Варя с любопытством оглядывалась по сторонам, обнаруживая с восхищением, что ее Судьба оказался здесь не единственным колоритным персонажем – практически каждый присутствующий явно не один час провел перед зеркалом, щедро намазывая лицо белилами, а длинные черные волосы могли бы, наверняка, вскоре стать визитной карточкой города – так много их обладателей она увидела за один только вечер.
Субкультурные меж тем с успехом изображали полный игнор, хотя несколько кучек, состоявших большей частью из г;тов женского полу, сомкнулись головами, одновременно снизив громкость разговоров до неприятного шушукания. Тут надо отметить, что, несмотря на то, что готы думами своими выше других смертных и к жизни относятся философски, не обсудить несоответственный месту наряд новоприбывшей они не могли. Некоторые особенно смешливые, забыв о необходимости хранить торжественно-мрачное выражение лица, вовсю хихикали, прикрывая черными кружевными перчатками черные же губы.
- Она точно знает, куда пришла?
- Что это за недоЭмиЛи?
- Боже, черный цвет ее старит!
- Ты что здесь потеряла? – произнесенный тихо и как-то зловеще вопрос застал Варю врасплох. По инерции она прошла еще несколько шагов, дойдя ровно до середины бывшего клуба, и остановилась перед прищурившимся на нее высоким широкоплечим парнем (не стоит уже и упоминать то, что волосы у него были, как и у всех там находившихся, длинные и черные).
- Эээ… - глубокомысленно начала Варя.
Позже Варя поняла, что именно это «эээ» вкупе с растерянным до умиления выражением лица, сопровождавшим этот звук, оказалось судьбоносным для нее. Главный гот не смог сдержать душевный порыв, и Варе разрешили остаться.
Она поначалу ходила все с той же безвкусной прической, неподобающей уважающей себя готессе, и макияжем, способным и в самом деле до могилы довести. Но скоро и эти упущения были устранены. Варя была счастлива, окруженная единомышленниками, в числе которых был и ее Судьба.
Влад, а именно так звали вариного суженого, оказался довольно замкнутым даже для его и так не особенно-то болтливых друзей. То ли от застенчивости, то ли от заносчивости он редко открывал рот, говоря, в целом, только дельные вещи. Из-за этого казался еще таинственнее.
Варя сразу смекнула, что шансов обратить на себя его внимание у нее мало – Влад был крайне популярен в женском готском обществе, да и некоторая отстраненность в принципе не облегчала задачу.
Дабы вызвать хоть какой-то интерес, Варя приняла решение стать самой-самой готессой в городе. Она прилежно изучала всю информацию о готах, которую только могла найти на специализированных сайтах. Стала меньше разговаривать, выработала походку, достойную королевы проклятых. Варя выучила все традиции готов мира, выискала где-то кодекс и мало того, что стала лично следовать ему, она вовлекла в это большую часть знакомых готов.
В общем, за две недели, проведенные в Ростове, Варя успела стать очень важной птицей в их узком кругу. С ней стали считаться даже приезжающие на сходки неформалы из соседних городов, а тот самый широкоплечий (который в свое время разрешил ей остаться в клубе), застенчиво переминаясь с ноги на ногу, предложил ей встречаться. Ничего из этого, однако, ни на шаг не приблизило Варю к ее мечте, хотя и было довольно приятно.
У Вари опустились руки. Наверняка, она делала что-то не так, но ЧТО именно… от Влада ждать намеков не приходилось. Ее искушенный столичной жизнью мозг подсказывал ей, что все может объясняться очень просто – не все парни интересуются девушками. А уж тем более если парень – неформал. В конце концов, только это могло успокоить ее порядком истерзанное за последние дни самолюбие. И, впрямь, разве мог он игнорировать ее, если бы он был хоть немного натуралом?
К Варе постепенно возвращалось душевное равновесие, она даже периодически стала отвечать на несмелые знаки внимания главного гота и готовиться потихоньку к отъезду в Москву. Выбить один клин другим – не удалось, но ведь в этом не было ее вины. Варе оставалось только светло грустить по очередной несложившейся любви, которая так и продолжала порой алмазно посверкивать в ее снах.
- Кто бы мог подумать! – громко хохотала она, щедро поливая кусок пиццы соусом табаско и рассказывая душещипательную историю несколько месяцев спустя. Она уже почти полностью избавилась от черного цвета волос, только пережженные черные кончики напоминали о вариной ростовской привязанности. - Нет, вы представляете? – продолжала она. – Если бы я лично сама не видела, никогда не поверила бы, что Влад…
В день отъезда Варя стойко прощалась с большой толпой заново приобретенных друзей. Влада среди них не оказалось, но это не помешало ей улыбнуться и дружески похлопать каждого желающего ее проводить. Ведь несмотря ни на что, Варе было действительно уютно в их странной компании. До отправления поезда оставалось всего пара минут, которые широкоплечий гот решил потратить на их личное прощание, цепко схватив Варю. Со стороны вокзала донеслись громкие крики. Размахивая длинными руками и расталкивая идущих на вокзал провожающих, прямо к вариному поезду бежал… Влад. Сердце Вари забилось в предвкушении чего-то до крайности романтичного.
А Влад, еле сдерживаясь, чтобы не согнуться пополам, пытался отдышаться. Справа к нему подошла высокая пышногрудая девушка.
- Слушай, Варь, - быстро переглянувшись с девушкой, начал Влад. – Ты же вроде как самая главная готесса и в кодексе разбираешься. Что там насчет того, чтобы отказаться от этого всего?
Варя неуверенно промямлила, что в принципе – в кодексе нет ничего о том, чтобы в какой-то момент человек мог передумать. Но ведь есть свобода совести, и если ты считаешь, что субкультура больше не подходит для твоего мироощущения…
- Да нет же, Варь, какое мироощущение! – не очень-то вежливо перебил ее Влад. Наклонился к ней поближе и, заговорщически-радостно блеснув глазами, прошептал на ухо: «Просто у нее такие сиськи!»