Корпоратив
Круглый стол в центре комнаты по красоте соперничает со стоящей в углу елкой. Снежная скатерть расцвечена отблесками от посуды. Хрустальный салатник посередине разбрасывает вокруг разноцветные огоньки от ярких ламп. Блюдца из розоватого на просвет фарфора готовы принять в себя оливье и шубу, большие тарелки с тонким рисунком ждут первых кусков заливного. Шампанское наготове, рядом с вытянутыми бокалами лежит нарезанная бумага и карандаши. Двенадцать свечей, стоящие по кругу вокруг салатника, готовы их сжечь, добавив в атмосферу праздника капельку аромата дымка и горячего воска.
- Слышишь, дед, приехали!
Семен вырвался из дремоты как из душной комнаты. Несбыточный мираж растаял, сменившись парадным подъездом гостиницы за стеклами такси. Яркие рекламы и гирлянды вокруг подъезда напоминали о празднике, вот только для Деда Мороза праздник был тяжелой работой, и сполохи светильников его не радовали, как и набитые снедью столы, напоминавшие не о празднике, а об изжоге, втором спутнике Деда Мороза. Первого, точнее первую – Снегурочку, знают все, но последний заказ – без нее. Время – половина двенадцатого. Успел.
Семен повернулся на заднем диване Волги, вздернул полу тулупа, но водитель, блеснув искренней улыбкой, замотал головой:
- Не надо, дорогой. Я работаю, ты работаешь. Пусть подарком будет. Кто еще Деду Морозу в праздник подарок сделает.
- Спасибо, друг. Пусть тебе Новый год принесет хороших пассажиров. Ты сам-то на праздник успеваешь?
- Постараюсь. Мне недалеко до дома. Должен успеть.
Семен улыбнулся, поправил бороду, подхватил с сиденья мешок с посохом и вылез из машины. Счастливый. Водитель – счастливый, рассчитывает успеть. А вот ему – не светит. Семь лет уже работает, и каждый год находится клиент, который хочет именно в полночь встретить Деда Мороза. Ладно бы, можно было выпить и отпраздновать, так ведь если пить, то никакого здоровья не хватит даже до вечера добраться, не говоря уже о том, чтобы встретить Новый год. Поэтому, вот уже пять лет, как Семен отказывался от любых поднесенных рюмочек и доставал из-под полы тулупа бутылку с боржоми в виде куска хрусталя. Как ни странно, почти все верили, что там водка. Тем и спасался. А вот встречать праздник приходилось уже далеко в новом году. Иногда, даже после рождества. Шквал приглашений после первого числа, хоть и спадал, но давал возможность разве что перекусить между посещениями, да и то не каждый день. Одно не могло не радовать, после такой напряженной работы до самой весны можно было не думать о деньгах. Заработок был неплохой, и в среде Дедов Морозов ходили слухи об одном счастливчике, который умудрялся за две недели заработать даже на автомобиль. Не новый, правда.
Ладно, хватит пустых рассуждений. Семен вздохнул, и направился к двери. Швейцар посторонился – еще одно из преимуществ Деда Мороза в новогоднюю ночь. Номер 2009, вот забавно, совпадает со старым годом. Заказ с одиннадцати сорока пяти до четырех утра. Понятно: люкс в гостинице, корпоратив на всю ночь, куча пьяных клиентов. Лишь бы тулуп не порвали. Одно хорошо – это последняя заявка на сегодня, ехать никуда уже не придется. И до времени еще семь минут, на лифте как раз успеет.
Семен поднялся на двадцатый этаж, очередной раз подивившись скупой изысканности лифтовой отделки, и вышел в темный застланный коврами коридор, подсвеченный развешанными по всей длине гирляндами.
Девятый номер располагался в торце коридора, метрах в пятидесяти от лифта, и Семен, подойдя к нему и оглянувшись, увидел только глубокий зев, наполненный просвеченной цветными мигающими огоньками темнотой.
На ручке двери висела табличка «Не беспокоить», но Семен давно знал, что лично к нему эти таблички отношения не имеют, и повернул скользкий металл грубой рукавицей Деда Мороза…
Стоящая в углу нарядная елка старалась, но никак не могла затмить своей красотой большой круглый стол в центре гостиной. Огоньки дюжины стоящих вокруг огромной запеченной индюшки свечей разбрасывали по столу разноцветных светлячков. Нежно-голубой фарфор гармонировал с лежащими на блюдах ягодами голубики и ежевики, горки красной икры перемежались с розетками, полными брусники и клюквы. Салатники с традиционными оливье и винегретом, чашки с холодцом, большое блюдо с горкой сельди под шубой. На небольшом столике рядом с напольными часами у стены стояло ведерко для льда, полное бутылками шампанского. По углам комнаты – одиннадцать Дедов Морозов. В красных шубах и полушубках, синих тулупах, с белыми косматыми нейлоновыми, пушистыми ватными и современными желтоватыми – не отличишь от настоящих – бородами. В очках и без них, с красными носами и кустистыми бровями. С посохами и волшебными палочками. И каждый с большим пустым мешком.
Семен ничего даже не успел сказать, удивиться странному сборищу в пустой комнате, спросить, кто проводит корпоратив. Часы гулко и раскатисто выкатили один удар. Без четверти полночь. Дверь в соседнюю комнату открылась, и из полутьмы шагнул смокинг. В более светлой гостиной в смокинге обнаружился седеющий невысокий мужичок в очках.
Деды Морозы, загомонив, повернулись к нему.
- Спокойно, спокойно. Я все скажу. Да, корпоратив, да до утра. Все в порядке. Снимайте свои шапки, откладывайте рукавицы. Это корпоратив для Вас. Поторопитесь, времени немного, надо старый год проводить. Каждому надо еще написать пожелание и успеть сжечь. И помочь мне открыть шампанское.
Все засуетились, кто-то схватил бумагу, кто-то повернулся к бутылкам. Ударила в потолок первая пробка, вытянутые фужеры приняли в себя первые капли золотистого искристого шампанского. Через две минуты фужеры уже отбили свой первый удар.
Смокинг вышел на середину:
- Дорогие мои. Я вас здесь специально собрал, чтобы вы могли отпраздновать Новый год сами. Мне ли не знать, сам двадцать четыре года ездил клиентов поздравлять. Ни одного Нового года не встретил нормально. Пусть это будет моим предпенсионным вам подарком. Давайте, мужики, проводим старый год!
Давайте теперь быстро за стол и наполните бокалы снова. Надо поторопиться. Сейчас еще и снегурочки придут. Они в две тысячи десятом с моей супругой. Тоже бывшей. Скоро появятся.
Часы начали отбивать полночь, снова хлопнули пробки и шампанское пенной струей ударило в подставленный хрусталь.