Я тогда был еще романтиком.
Как-то застрял в Цфате.
Блуждал по улицам – был праздник музыки. На каждом углу что-то играли. На скрипочках, на дудочках, на саксофонах, просто на бумажках…
Улицы были забиты американским акцентом, туристы ходили с открытыми ртами, их все удивляло.
Было весело, спокойно, не хотелось уезжать. Но надо было, уходили последние автобусы.
Подошел к кассе, полез в карман… и нашел там два шекеля и скорлупу от семечек, которая застряла в дырке.
Оказалось, что все деньги вывалились.
За шекель позвонил домой, успокоил Нину. Еще за шекель выпил два стакана воды.
И все.
Деньги закончились.
Но ни тревоги, ни сожаления не было.
Впереди была ночь в Цфате. И желание, чтобы все это не прекращалось.
Закончился вечер. Праздник вошел в ночь и все равно люди не расходились.
Улицы были заполнены беспечным народом. Это был послевоенный Цфат 1991 года, дети спали на руках и в колясках, их родители пели, смеялись, все дышало покоем и безопасностью. Вот так бы жить и жить…
Часам к трем ночи я начал «гаснуть».
Глаза стали сами закрываться, да и кляйзмеров сменила тихая гитара, тонкая дудочка… я почувствовал, что смертельно устал.
Добрел до какой-то арки, лег на какую-то доску и сразу заснул.
Проснулся от того, что по мне кто-то ходит.
Открыл глаза.
На мне сидит черная кошка с синим бантом.
Не испугался, даже не вздрогнул.
Сказалась эта цфатская атмосфера покоя и праздника жизни.
И кошка тоже не испугалась. Дала себя погладить. Еще потерлась о меня и пошла себе.
Было раннее утро. Я посмотрел наверх. Надо мной цвело дерево. Оно было в таких же, как кошкин бант, синих цветах. (Это у нас так цветет акация, - красными, синими, желтыми цветами…)
Через синие цветы было видно рассветное небо.
Перевернулся, думал еще посплю, так сладко я не спал никогда. Вижу, под скамейкой стоит целлофановый пакет.
Осторожно приоткрываю его…
Лежит в нем ломоть белого хлеба, приличный кусок сыра, самого вкусного цфатского, и маленькая картонка с кефиром. А рядом бумажка. На ней написано «For you».
- “For me?!”…
Вчерашний день продолжался.
Я сел и все съел.
Поверьте, ни один ресторан с самой изысканной кухней рядом не лежал с этой божественной едой…
Теперь я уж окончательно огляделся.
Оказалось, что я спал в заросшем дворе старой синагоги (молитвенного дома)
Двери синагоги были покрашены в тот же синий цвет.
Над дверьми я прочитал надпись, - «синагога Ари».
Тогда я ничего не знал об Ари.
Только помню свое ощущение, – мне было хорошо, как никогда.
Ари вернулся ко мне через пять лет, когда я нашел Учителя.
Учитель-то и объяснил мне, кто был этот великий каббалист, который жил в Цфате в 16 веке.
Сейчас, когда я думаю о нем, тепло не покидает меня.
Когда я читаю его тексты, мне хочется летать.
Конечно же, сразу захотелось снять кино о нем. Сначала я строил наполеоновские планы. Думал, напишу сценарий, протолкну в Голливуд. Потом, думал, что напишу пьесу, и поставлю ее в театре. Потом, что сниму докодраму… искал бюджет…
Но тогда бюджет не нашел, фильм не снял, пьесу не поставил…
Наверное, надо было, чтобы узнал побольше, почувствовал…
Прошло много лет.
Действительно, узнал побольше, действительно, почувствовал…
Он жил в 16-м веке.
Ну, кто нам вспоминается из 16 века?! Иван Грозный, папа Римский, Мария Стюарт, Карл 11, Филипп – 2, потом Варфоломеевская ночь была… свергали друг друга, завоевывали, проливали море крови, и никто не знал, что это не они, а 36- летний Ари, в Цфате, делает историю.
Как?
Он понял, почувствовал, ему дано было увидеть, как мир с этого времени начинает лететь в пропасть.
Что впереди праздник гордыни, ненависти, разделения, одиночества, праздник эгоизма… который ведет к тупику.
И он разработал лекарство. Систему антиэгоистических экранов. Чтобы человек с их помощью подняться бы над эгоизмом, соединился бы с другими людьми, и так остановил катастрофу.
Это его патент, – экраны.
Мы и сейчас, мало что знаем об этом.
… И вот, несколько лет назад, я подумал, хватит планы городить, хватит замахиваться на что-то грандиозное, надо сделать реальный и простой фильм.
Подумано-сделано, - взяли, да и сняли мы маленькое кино, такую докодраму, с крохотным бюджетом сняли, своей небольшой командой. Работали дружно, весело, и очень хотели, чтобы у нас получилось.
Есть в нем, как положено в кино, и тайна, и романтика, и много музыки, но самое главное для нас было, чтобы зритель хотя бы прикоснулся к Ари. Чтобы хотя бы знали, что был такой Ари, о Любви говорил, к Любви весь мир вел…
Вот он, фильм, ставлю его здесь…
С Сашей Демидовым в роли Ари. Он – золотой, Саша, великий мой друг, глубокий талантливый артист, когда снимался, все чувствовал… С Леней Макароном – продюсером, сразу, не задумываясь, дал столько денег, сколько я попросил. А просил я очень немного, так мы сами захотели, чтобы ничего не зарабатывать на этом фильме. Анимацию на песке делал Гия, – гений просто, заканчивал он Тбилисскую академию искусств, рисовал влет, быстро, на эмоции, от души. Музыку писал Аркадий Духин, наша израильская звезда, потрясающий певец, композитор, тонкий, ранимый, тоже очень близкий мой друг… и еще один композитор, Асаф Авидар, по-моему восходящая звезда мировая, даже не заикнулся о деньгах, так ему «в кайф» было… Монтировал Миша Вайнтрауб, мы с ним все время вместе работаем, он чувствует каждый фрейм, ритм, слышит фильм, он думающий монтажер, переживающий…
Есть в фильме и мой Учитель, ну без него я не смог бы и слова сказать об Ари. Он доводит дело до глубины… если б этого не было, не было бы фильма.
Ну и я тут присоседился тоже, наговариваю текст и за диктора, и за ученика Ари, Хаима Виталя… Учителя дублирует мой друг Ицик Смагин, у него такой мягкий внутренний голос… Кроме того, помогали нам очень многие, как – то так выходило, что отвечали на любую просьбу…
Ну вот и все, пожалуй…
Посмотрите сами. Волнуюсь, как вышло. Понятно ли?!..