Бухара, Самарканд, Хива, Коканд – все эти города с детства будоражили мое воображение и даже их благозвучные названия вызывали сказочные ассоциации. Ма-ве-ра-ннахр – пробуешь на вкус необычное слово и представляешь себе далекие земли где живут райские гурии, а это оказывается в том числе Шимкент и Туркестан.
То было влияние исторических книжек, не всегда высокой пробы, но увлекательных как Тысяча и одна ночь. Деспотичные шахи, эмиры и ханы, их неверные подданные – военачальники, визири, прекрасные наложницы - плели малопонятные интриги, которые в итоге оборачивались историей. Они жили в дворцах, полных коварства, лжи и предательства, у их стен, как известно, были уши, и гость никогда не мог быть уверен, что покинет их живым. В одном романе хан приказывает палачу встать у дверей слева от своих покоев и отрубить голову тому, кто выйдет из них, а потом хладнокровно ждет какой выход предпочтет казахский гость. Я, кстати, всегда изумлялась, нечаянно встретив в повествовании казахское имя, род или город среди прочих, экзотических для меня названий. Эта история не чужая для нас и при этом ее можно пощупать руками – для жительницы степей, не имеющих собственных памятников далекого прошлого факт немаловажный. В этом мы, наверное, схожи с американцами, которые также восторгаются европейскими археологическими и архитектурными раритетами за неимением собственных.
Поэтому я всегда с особым удовольствием путешествую по Узбекистану. Пару лет назад я проехала на автомобиле до Самарканда и Бухары, а в последнюю поездку побывала на родине Бабура в Ферганской долине. Основатель династии великих моголов всю жизнь тосковал по Долине, из которой был изгнан и так страстно описывал в своей книге «Бабур-наме».
В книге Бабура Ферганская долина предстает землей изобилия и плодородия, населенной самыми красивыми в мире женщинами и благороднейшими мужчинами. С особой любовью Бабур описывал природу родного края. Фергане действительно повезло, здесь много полноводных рек и такая почва, что кинь в нее виноградную косточку – назавтра взойдет лоза.
Сегодня Ферганская долина больше известна как трудный, перенаселенный регион, с самой высокой плотностью населения в СНГ. Здесь критически высокий уровень безработицы, дефицит земли, электроэнергии, газа, воды… В Узбекистане бытует анекдот, что возвращаясь из-за рубежа президент Ислам Каримов в первую очередь интересуется: как там в долине, спокойно?
Но я в своем коротком путешествии старалась не задерживать взгляд на грустном – меня интересовала история. В Коканде я прогулялась по ханскому дворцу, старинной мечети и медресе. В древнем центре керамики Риштаре сходила к мастеру, работающему по той же технологии что его предшественники с незапамятных времен. В Маргелане посмотрела, как делается шелк, а делается он вручную, как в эпоху Шелкового пути. Маргелан, как и большинство здешних городов, своим появлением на свет обязан великой дороге. Жизнь здесь несмотря на внешнюю суетливость восточного базара, неспешная и консервативная; люди свято чтут традиции, сын как правило следует по стопам отца, поэтому династии мастеров растягиваются на века и тысячелетия. Ханский дворец в Коканде реставрировал прямой потомок, пра-пра-пра-внук того самого мастера, что строил его – это потрясло мое воображение, но не производит впечатления на местных.
1. Большой тронный зал ханского дворца в
Коканде. Небольшая, совсем не пышная комната сохранила лепнину которой касались руки всех семнадцати правителей сменявших друг друга в течение ста семидесяти лет. Только двое из них умерли своей смертью. Остальных зарезали, казнили или тихо задушили.
2. Это потолок дворца, мозаика уникальная, характерная только для мастеров Ферганы. К 2000-летию Коканда ханский дворец реставрировали, на мой взгляд, более бережно и деликатно чем в Самарканде комплекс Регистан.
3. Подлинный фотопортрет последнего хана Коканда Худоерхана. После падения ханства, правитель был сослан царским правительством России в Омск, но бежал оттуда в Иран, затем в Афганистан, где безуспешно пытался организовать сопротивление. Умер в безвестности и бедности в одной афганской мечети, где работал дворником.
4. А это фото сына Худоерхана. Как отпрыски хивинских, бухарских правителей, сын кокандского хана закончил в Петербурге кадетский корпус. Они получали европейское образование, но фактически были политическими заложниками.
5. Коран принадлежавший ханам Коканда, очень древний экземпляр.
6.
7. Минарет в медресе Джома, ктоорый был построен в 18 веке. Не такой высокий как знаменитый минарет в Бухаре, но тоже интересный.
8. Имам (в чалме) старинной центральной мечети Коканда после пятничного намаза. Его предшественника сняли из-за излишнего религиозного рвения и опасных проповедей. Однажды старого имама увезли и больше его никто не видел. 
9. Здесь покоятся кокандские ханы и члены их семей. Огороженная высокой стеной гробница находится прямо на городском кладбище.
10. Смотритель кладбища.
11. Кокандский Арбат. Центральную улицу к юбилею города отремонтировали, отлакировали и сделали пешеходной.
12. Горшечных дел мастер Рустамов рассказывает секреты своего ремесла. Кстати, в Узбекистане ремесленники, члены союза мастеров прикладного искусства не облагаются налогом.
13.Печь для обжига, в ней ничего не изменилось за тысячи лет.
14. Эта тарелка уже разрисована, рисунок проявится сквозь наложенную глазурь в печи…
15. И тогда она станет вот такой
16. Это чаша была сделана в 14 веке.
17. А эта в 17-ом.
18. Личная коллекция древней керамики мастера, думаю, потянет на цифру с несколькими нулями.
19. В центре шелка, городе Маргелане. Потомственная мастерица Гульноз-апа. Все ее сыновья, дочери, невестки и внуки заняты в семейном бизнесе.
20. Все эти ткани от начала до конца – от кокона шелковичного червя до последней нити – сделаны в доме Гульноз-апы. 
21. Типичный узбекский дом. Окна смотрят во внутренний дворик. Летом сверху его закрывает навес из виноградной лозы.
22. На этой фабрике шелк делают и вручную, и используя современные технологии. 
23. Средняя зарплата женщин 50 долларов
24. Горячая пора начнется в мае, когда шелковый червь… В общем в мае шелковый червь начинает процесс результатом которого и является излюбленная модницами ткань.
25. Это мешок с коконом шелковичного червя, в каждом маленьком круглешке прячется несолько метров шелковой нити. 
26. Чтобы кокон открылся и отдал волшебную нить его бросают в кипящий казан и несколько минут варят.
27. Это не лошадиный хвост, а необработанный шелк.
28. Глаза разбегаются от изобилия. Я купила два шарфика из чистого шелка за 20 долларов.
30. Чайхана Урам-самовар стоит на этом месте с незапамятных времен. Говорят, она ровесница Маргелана, в ней останавливались купцы когда везли свой бесценный товар с Востока на Запад.
31. Грех не отобедать в чайхане с 2000-летней историей. Чашка вкусного плова, катык, лепешка и чайник чая обошлись мне примерно в 500 тенге.
32. После Маргеллана мы поехали в Фергану – столицу края, город-креспость Соболевск при царском правительстве. В Фергане много таких зданий, образцов русской архитектуры 19 века. 
33. В Фергане мы застали Наурыз-гуляния
34. Но никаких представлений и концертов мы, к сожалению, не увидели. Люди просто гуляют туда-сюда мимо лотков с нехитрым товаром.
35. Концерт здесь все-таки был, но с утра, для работников хукумата, их семей и избранных с пригласительными билетами. Площади во всех городах Узбекистана в это время оцепляют, после окончания впускают простой народ. Почему? Ну, ответ на этот вопрос – это уже совсем другая история