-22-
Сашка мгновенно заснула, а Юлька, выждав минут пятнадцать, тихо сползла с кровати. Спать не хотелось. Что-то, не поддающееся логике и здравому смыслу, настойчиво требовало вернуться в холл.
...Пока ее не было, здесь стало почти темно. Лишь огоньки свечей на столах и на полу, разгоняли сгустившийся мрак и отбрасывали изменчивые тени. Да едва поблескивал слабо освещенный фонтан. Звучала медленная, завораживающая своей простотой мелодия. Прихватив с подноса бокал мартини, она с ногами забралась на стоящий неподалеку диван.
За соседней колонной слышались приглушенный смех и возня. Ираклий прижимал к стене неубедительно сопротивляющуюся Олесю. Увлеченные друг другом, на Юльку они внимания не обратили.
В центре холла танцевали две великолепные пары. Данила Александрович с Яной двигались настолько органично и слаженно, что казалось, будто они занимались этим всю жизнь. Инесса и Стас брали свое страстью исполнения. Неподалеку вальяжно расположившийся в кресле Илья качал в такт ногой и, потягивая коктейль, наблюдал за танцующими. Марк одиноко надирался шампанским. Высмотрев Юльку, он, с решительностью очень пьяного человека, задевая за столы и спотыкаясь, устремился к ней.
- О, Юленька вернулась, какое... счастье. Может, ты со мной потанцуешь, а то я все один да один... – он с размаху приземлился рядом на диван.
- Марк, может, тебе лучше пойти и выспаться как следует?
- Что ты! Вечер только начинается... – он начал подниматься, но не удержал равновесия и рухнул обратно. – А ты... ты сегодня такая красивая... – он потянулся к Юльке и упал головой ей на колени.
- Ма-арк, ну что ты, в самом деле... – протянула она с укоризной, пытаясь высвободиться. Наклонилась и поняла, что он крепко спит.
Юлька беспомощно огляделась.
- Позвольте, я вам помогу... Юля. Мой друг сегодня не в лучшей форме. – Стас подхватил Марка и почти поволок его в сторону лестницы.
«Он всегда все замечает. Даже когда о-очень занят...».
С другой стороны неустойчивую конструкцию дополнил Илья. Юлька проводила взглядом пошатывающееся трио.
...Олеся и Ираклий танцевали неумело, но самозабвенно. Илья бесшумной кошачьей походкой спустился со второго этажа и ненавязчиво перехватил Яну у Данилы. Стас вернулся чуть позже, подхватил с дивана заскучавшую Инессу. Его рука легла ниже талии, на грани приличий, и Юлька поспешно отвернулась.
- А вот теперь вы точно скучаете, Юленька, – низкий голос с интимными нотками застал ее врасплох.
Она повернула голову и рассеянно подтвердила:
- Скучаю, Данила Александрович.
Он стоял позади, облокотившись на спинку дивана, и небрежно держал на весу полупустой бокал.
- Еще мартини?
- Почему бы и нет... - «вспомнить бы, который это по счету?..».
- Окажите честь, потанцуйте со мной...
- С... удовольствием, – «нет, я не буду спрашивать, не рассердится ли Яна...».
Данила Александрович обогнул диван и протянул руку. Юлька попыталась встать. Тут-то и пришло осознание того, насколько коварна полынная горечь мартини. Незаметно для себя, она напилась, как сапожник. Промелькнули огоньки свечей и отбрасываемые ими неверные тени, силуэты колонн и какая-то листва. Опомнившись, Юлька поняла, что стоит, а точнее, почти висит у него на руках под углом к вертикали, надежно зафиксированная от падения.
- Ой, – смутилась Юлька – кажется не...
Но он уже уверенно вел ее в медленном танце, крепко прижав к себе и почти оторвав от пола. Стремление удержаться на ногах самостоятельно не увенчалось успехом, и она, отдавшись на волю волн, положила руки ему на плечи. Минут через пять, распластанная по широкой мужской груди, Юлька вдруг осознала, что их разделяет лишь ее полупрозрачное платье и его рубашка. Горячие ладони крепко придерживали за спину и талию, не давая упасть. И было в этих прикосновениях столько чувственного и личного, что все слегка поплыло перед глазами, и она их в изнеможении прикрыла. Почти машинально погладила тонкую ткань, и слегка удивилась, почувствовав, как его плечи застыли под ее пальцами. «Ни-ког-да больше не пить мартини... и вообще... не пить» Она целиком ушла в ощущения и не сразу поняла, что обстановка в холле изменилась.
Ираклий с Олесей незаметно для нее куда-то исчезли. Илья с Яной полулежали на диване, одежда «племянничка» была расстегнута и частично разбросана по полу. «Везет ему на энергичных партнерш...» - промелькнула мысль.
Данила Александрович повернулся, увлекая ее за собой. И тут затуманенное сознание выхватило из темноты мгновенный образ - самая удаленная часть холла, нога Инессы в изящном чулке на бедре Стана. Ее запрокинутая голова с каскадом волос, закрытые глаза. И его искаженное страстью лицо. Он, как в замедленной съемке, склоняется к ее выгнутой шее... Готовая обложка для любовного романа. Черт. Черт. Черт.
Это уже когда-то случалось в ее жизни, но не настолько болезненно и остро. Юлька тихо всхлипнула. Данила Александрович насторожился, проследил за ее взглядом, остановился, нахмурился, как будто принимая неприятное для себя решение, и... впился губами в ее губы.
От неожиданности она дернулась и… обмякла. Слишком мастерским оказалось исполнение, протестовать было невозможно. Он подхватил ее на руки и отступил за ближайшую колонну. Не выпуская добычу из рук, спиной открыл дверь, быстро закрыл, и поставил Юльку на пол, слегка придерживая.
Ничего не соображая, она потянулась вверх, к его губам. Он целовался очень хорошо, очень умело, так же, как танцевал... Но поцелуй внезапно прервался. Он сделал шаг назад, пытаясь выровнять дыхание, и светским тоном поинтересовался:
- Вас проводить, Юленька?
- Не надо. Можно я ненадолго останусь?
- Тогда, может быть, чаю? – его голос звучал как-то странно.
- Данила Александрович, пожалуйста... – она шагнула вперед, оказавшись вплотную к нему. Чуть отвернувшись, он замер, как бронзовая статуя самому себе. Ее рука скользнула вниз, пальчики легли на сильно сжатый кулак. Она подняла голову, вгляделась в напряженные, застывшие черты лица. Робко дотронулась до черных, как у индейца, волос, легко провела пальчиками по рельефу груди. Казалось, его кожа под рубашкой горит от ее прикосновений. Ее рука опустилась ниже, дотронулась до пряжки ремня. Он судорожно втянул воздух и перехватил ее руку:
- Юля, я...
- Пожалуйста... – с нажимом произнесла она.
С минуту он пристально смотрел ей в глаза, как будто ожидая, что она передумает. Медленно наклонился и поцеловал так, что Юльке показалось, что она уже никогда не научится снова дышать.
Дальше, как короткие обмороки, шли провалы в памяти.
...От спешки она запуталась в платье, и оно ужасно мешает... мешает... Мешает!
Они на чем-то лежат, и она, не в силах больше ждать, дрожащими пальцами лихорадочно пытается то ли расстегнуть, то ли оторвать пуговицы на его рубашке. На ней самой из одежды сохранилось весьма немногое.
Она отвечает на очередной поцелуй, не может оторваться ни на секунду, жадно и нетерпеливо тянется, прихватывает зубами его губы.
...Он входит в нее одним плавным, неторопливым движением, тихо стонет, замерев на мгновение и прикрыв глаза. У нее перехватывает дыхание, она касается его гладкой, бархатистой смуглой кожи, и ей кажется, что кончики пальцев обрели невиданную чувствительность.
Его длинные сильные пальцы переплелись с ее, ладони соприкасаются и как будто ведут свой собственный, слаженный диалог. Он нависает, и поблескивающая в темноте цепочка у него на шее касается ее разгоряченной кожи. Его легкие поцелуи заставляют чуть слышно поскуливать и рваться навстречу.
«Хороший напиток мартини... но для меня слишком крепкий...».
В какой-то момент она, как амазонка, оседлала его сверху и выгнулась дугой, плотно обхватив коленями. Браслеты мелодично позвякивали в такт. За окном светился ночными огнями и рекламой огромный город и отблески падали на лицо, похожее на медную маску. Потемневшие, ставшие необычайно выразительными глаза то закрывались, то вновь изумленно невидяще распахивались. Взгляд внезапно сфокусировался на ней. Он мягко приподнялся и крепко, но бережно обхватил ее голову ладонями. Некоторое время внимательно вглядывался, будто искал ответ на какой-то важный вопрос. Отвернувшись, едва слышно что-то произнес. Юльке послышалось в его голосе отчаяние, но она была не в том состоянии, чтобы понять, что это может значить...
Он прижал ее, будто вобрал в себя всю целиком, резко перевернул и застыл сверху повелителем и господином. Теперь он был напорист и агрессивен, но по-прежнему нежен. Юлька подчинялась, чувствуя, что сердце сейчас остановится, не выдержав бешеного ритма. Она последний раз выгнулась, мучительно и протяжно застонала... Он замер на секунду, попытался справиться с судорогой, прошедшей по телу, глухо вскрикнул и обмяк.
Едва касаясь, она перебирала пальчиками густые волосы у него на затылке, он вздрагивал от каждого прикосновения. Поймал ее руку, крепко сжал и, не поворачивая головы, глухо спросил с непонятной интонацией:
- Вы всегда добиваетесь, чего хотите, а, Юленька?
- Нет, Данила Александрович, не всегда.
- Не может быть... – прошептал он голосом, полным самоиронии.
И заснул мгновенно, вымотанный до предела. За окном глубокая синева уступала место занимающемуся рассвету. Виднелись узнаваемые силуэты еще не разрушенных башен-близнецов. Юлька полежала немного, осторожно высвободилась и встала. Круглая, огромная кровать, застеленная черным покрывалом. Такие, кажется, принято называть «сексодром». Зеркала, свечи... Вот и она причастилась.
- Спи, Данила-мастер, – прошептала она, ласково глядя на его расслабленное, почти мальчишеское во сне лицо. Длинные ресницы отбрасывали темные тени, волосы растрепались.
Неслышно оделась, направилась к выходу... и вдруг разглядела на смежной с ее комнатой стене неприметный узкий прямоугольник и ручку. Не веря глазам, подошла, неуверенно дотронулась. Открыла сказочную, возникшую буквально на минуты дверь и шагнула на вощеный пол своего скандинавского убежища. Обернулась, задумчиво дотронулась до сплошной, без намека на проход бревенчатой стены.
- Спасибо, тетушка... Все было нормально, Сашка не просыпалась?
- Не беспокойся понапрасну, деточка, у нас все в полном порядке.
Юлька сидела в кресле расслабленная, опустошенная. Смотрела на утренний зимний лес и рассеяно теребила единственный уцелевший браслет. Уставшей она себя совершенно не чувствовала и спать не хотела. Мысли медленно текли, не задевая ее покой.
Через какое-то время она осознала, что сильно замерзла, вскочила, приняла душ, надела джинсы и шерстяной джемпер и стала ждать Сашкиного пробуждения.
---- будет продолжено
К началу романа "Ne наша планета"
Если удобнее не читать, а слушать, пользуйтесь он-лайн аудиоверсией романа Ne наша планета
Фанпейдж романа на FB: http://www.facebook.com/NeNashaPlaneta