Остались лишь мы вдвоем. В тесной прямоугольной комнате нас было только двое, а ведь еще вчера вечером мы терлись друг о друга, все как одна на подбор, уложенные в ровные ряды. Мне нравилось такое построение, мы были словно солдаты, шедшие на последний бой, но тем не менее стоявшие правильно и ровно. Наши ряды редели со временем, солдаты уже не могли поддерживать строгую вертикальность и потихоньку скашивались в сторону.
Вот и я сейчас оперлась на свою боевую подругу. Она была точной копией меня, моя сестра близнец. В темной, мрачной комнате время тянулось, как фруктовая жевачка. Ближайшие два часа грозили стать последними в нашей табачной жизни.
- Эммм... нет. Если у тебя предназначение такое - умереть сгорев, то зачем нужно бояться? Судьба, знаешь ли...
- А мне немного страшно. Даже как-то странно, мы с тобой совершенно одинаковы, идентичны до последнего табачного листика в нас, но мыслим по-разному.
- Да брось. У тебя не было шансов стать чем-то другим. В лучшем случае была бы толстой, некрасивой, вонючей, но почему-то дорогой сигарой. Так что, тебе даже немного повезло.
Она улыбнулась. (Интересно, как вообще улыбаются сигареты?)
- В лучшем случае можно было бы родиться кем-нибудь другим. Чем-нибудь другим...
- Но не тебе это решать...
- А кому? Кто решил за меня, что я проживу несчастные две недели с момента упаковки до момента пока Он меня не скурит? Если есть переселение душ, где гарант того, что я опять не стану каким-нибудь муравьем, которого задавит маленький жестокий сопляк на улице? Или куском латекса, который вечером будет одним из атрибутов романтики, а наутро станет гнить под солнцем на какой-нибудь помойке? Кто решает?
- Я не знаю.
Я, правда, не знала в лицо того, кто это решает. Но я знала одно. Мы с ней не просто так опираемся здесь в этой маленькой коробке друг на друга. И не просто "болтаем". Мы будем убивать. Приносить самую коварную смерть для него. Смерть сладкую, смерть успокаивающую, смерть оттого еще более страшную. Мы несем зло? Увы, мы больше ничего не умеем. Да не будем судимы мы, ибо не выбирали за себя наш тёмный путь. Остаётся лишь выполнить свою чёрную миссию и надеятся, что хулиганка Судьба уготовила более праведный путь в следующей жизни. Хм... Если таковая жизнь есть вообще. Вот так вот, сестренка.
Все затряслось. Он достал свою пачку, в которой стояли, опираясь друг на друга, две сигареты.
- Прикольно, - воскликнул Он.
Его пальцы не задумываясь схватили меня.
- Прощай, сестра - лишь успела я услышать из пачки, в которой теперь совершенно одна осталась в темнике моя подруга - Последняя Сигарета. Мне стало её жалко.
Он сдул с меня частички табака. Я умирала в мерзкую погоду: шёл дождь, серое небо, сыроё холодный воздух. Из динамика мобильного телефона раздавались чьи-то истеричные вопли, кажется девушка. Весело...
Я медленно приближалась к Его губам. Эти ненатурально алые губы кого-то ласкают и целуют, кого-то обижают и оскорбляют вылетающими с них словами. А ещё эти губы теперь - нежные тиски для казни на моем эшафоте. Они осторожно зажали меня, чтобы Он насладился мной.
Щелчок зажигалки. Я чувствую, что пламя уже совсем близко. Мне достаточно лишь чуть-чуть прикоснуться к нему чтобы вспыхнуть...
А-а-а... черт, как же горячо. Меня передернула волна по всей длине моего тела от фильтра до кончика... С-с-с, первый затяг...
Тиски разжаты, я падаю вниз. Уголёк на моем кончике начинает подниматься и по-адски жечь меня снизу. Эта боль - она нестерпима, она бьёт и хлестает меня, впиваясь в мои внутренности. Мне хочется закричать самым безумным и диким воплем... О Боже...
Я вырвусь из его пальцев, убегу в никуда, телепортируюсь на Его изумлённых глазах в измерение Х, стану невидимой - всё что угодно! Лишь бы не терпеть этот маленький ад, этот беспощадный крохотный красный уголёк, методично уничтожающий меня. Убежать... Пепел... Я вновь в Его губах.
С-с-с, затяг... Жар. Я уже не чувствую кончика. Уголёк с невозмутимой циничностью движется выше по моему телу.
Он... Он выдыхает часть моей табачной души тоненькой струйкой дыма, оставляя в себе лишь то, что заставит его кровь бежать быстрее, сосуды сужаться, а мозг притупить эмоции и чувства. Сученыш... Он хочет меня и жадно высасывает все мои жизненные соки, как тля высасывает хлорофилл из деревьев.
С-с-с, затяг... Кружится голова. Я уже не чувствую пекло на своем обратном конце. Пофиг...
С-с-с... Я умираю безмолвной, жестоко палящей смертью на Его губах. Страха уже нет. Боли тоже. Лишь ощущение удовлетворения. Я выполняю свою миссию, Судьба, как ты мне своим куриным почерком и предписала. А еще, Судьба... получи от меня большой и жирный fuck...
C-c-c, затяг. Я уже почти мертвая, сознание материализуется во что-то одухотворенное и потихоньку улетает от меня обкуренной птичкой. Я убиваю тебя, слышишь? Нет? Не я, так моя следующая, пятая, двадцатая, тысячная сестричка сделают это. Око за око. Более чем справедливый обмен. Тысячи жизней моих сестер на одну твою. Каждым своим вдохом ты становишься на шаг ближе к этому моменту. Глупец. Ну же, возьми меня глубже в себя, высоси все, что сможешь...
Он всего лишь гиперпассивный самоубийца, я всего лишь инструмент казни. Вот только вряд ли в его голове играет реквием, ему некогда об этом думать. Готова поспорить, он наверняка спохватится лишь когда увидит наши тёмные души в своих легких через рентген...
Уголек почти добрался до фильтра. Я безжизненным окурком еще дымлю у него во рту. Табака во мне почти не осталось. Странно, но я все еще чувствую, что жива, хотя уже должна была отключиться.
Он сжал меня между двумя пальцами и, выдержав паузу, швырнул в мой первый и последний полет. Время как будто замедлилось, все вокруг завертелось, закружилось и вихрем унеслось, забыв прихватить с собой моё сознание. Последний кадр запечатлившийся в моей памяти: лужа с радужными бензиновыми узорами, такая неподвижная, стоячая... Она все ближе и ближе...
Пшшшш....