15 июня в Клубе Института политических решений (КИПР) обсуждали вопрос авторского права в интернете. Замкнутый круг, который сложился в отрасли (нет денег – нет контента, без контента не будет денег), экспертам от Казнета разомкнуть не удалось. В воровстве нюансов не бывает, говорили сторонники/производители легальной продукции. Их оппоненты аргументировали свое мнение в том числе отсутствием альтернативы пиратскому контенту в Казахстане. Стороны остались при своем, тем не менее фактически впервые были хотя бы услышаны друг другом не заочно.
Александр ЛЯХОВ, вице-президент Интернет Ассоциации Казахстана (ИАК), спикер:
Преамбула моего выступления, которое я решил свести к одному пункту для возможности дальнейшей дискуссии, достаточно простая. Я всегда говорю эту латинскую поговорку: Dura lex sed lex – Закон суров, но это закон. Это очень важно в контексте нашего обсуждения, потому что мы можем сколько угодно ругать наши законы, но пока они действуют, им надо следовать, и любой нарушитель закона есть нарушитель со всеми вытекающими последствиями. А если ты не доволен законом – участвуй в законотворческой деятельности, особенно с учетом того, что сейчас такие рычаги у нас всех есть.
В контексте сегодняшней дискуссии мы оперируем Законом РК «Об авторском праве и смежных правах» и Уголовным кодексом РК. Как это ни прискорбно, но даже административными штрафами здесь не всегда обойдешься.
Итак, о мифах и фактах об авторском праве в интернете.
Миф: если произведение не содержит уведомления об авторских правах, то оно не охраняется. Как факт, мы считаем, что любое произведение, имеющее одного или нескольких конкретных авторов, по умолчанию охраняется авторским правом. Это подтверждается статьей 9 закона об авторском праве и означает, что даже если у произведения отсутствует уведомление (вида © 2011 Жадный Автор), распространяя его, можно попасть на штраф, а то и на срок.
Опять же это не голословное мое утверждение, это следствие из 184-й статьи Уголовного кодекса. Я позволю себе в достаточно свободной форме выделить три большие группы: - присвоение авторства; - незаконное использование объектов АП или СП; - и то же самое, но совершенное неоднократно, группой лиц, с причинением крупного ущерба и т.д. При этом диапазон наказаний очень большой, и меры достаточно жесткие: от 100 МРП до пяти лет лишения свободы даже с конфискацией имущества.
Все остальные мифы типа «Если произведение выложено в интернет, оно становится общественным достоянием» или «Я распространяю чужие произведения не для извлечения прибыли, а по доброте душевной» можно не рассматривать. Давайте оставим их, скажем так, подросткам, которые всегда могут сказать, что они не знали этого. Мы же, взрослые люди, должны все это понимать, в конце концов есть другая аксиома: незнание закона не освобождает от ответственности за его нарушение.
И всегда нужно помнить о том, что у авторского права есть две главные функции – защита права автора на извлечение прибыли из своего произведения и защита права автора на контроль над тем, как будет использоваться его произведение.
В заключение: вчера (14 июня) для обсуждения в первом чтении в мажилис ушел законопроект «О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты РК по вопросам интеллектуальной собственности». Это как раз дополнения, вызванные скажем так, интернетом. В основном именно эти изменения будут обсуждаться и либо утверждаться, либо нет.
И к сведению: месяц назад, 12 мая, Конгресс США принял так называемый «Респект-IT-акт» – закон, позволяющий не только конфискацию доменов на территории США, но и борьбу с иностранными сайтами, причем косвенными методами. То есть если удается «выгнать» сайт за территорию США, то даже там с ним можно бороться финансовыми рычагами – запретом на рекламу, проведение финансовых транзакций и т.д. Во всем мире тенденция такая, и, как я давно говорил, в интернете границ уже нет.
Станислав ИГНАТОВ, руководитель видеохостинга Kiwi.kz, спикер:
На мой взгляд, само название «три щелчка» звучит унизительно по отношению к казахстанским ресурсам и интернет-пользователям. Когда вы занимаетесь законотворчеством, вы должны отдавать себе отчет и хотя бы делать нормальные названия вашим предложениям – к примеру, «три предупреждения», это выглядит как-то более цивилизованно.
К чему приведут три щелчка в Казнете? Первое – потеря сетевого трафика. Второе – потеря аудитории, которая уйдет в Рунет. Мы потеряем интернет-бюджеты, которые только сейчас начали поступать – Казнет будет очень плохо зарабатывать. Мы затормозим развитие казахстанских социальных сетей и замедлим выход Казнета на модель с легальным контентом.
Мы, крупные казахстанские площадки, пытаемся бороться за аудиторию с российскими площадками. Чем крупнее площадка, чем больше внимание к ней и посещаемость, тем больше готов потратить на нее рекламодатель в интернете. Наш плюс в том, что наш интернет-бюджет остается внутри страны, а не экспортируется, к примеру, в Рунет.
Какова схема работы соцсетей? Одни юзеры загружают контент на сайт, другие его скачивают или смотрят – это такой, можно сказать, замкнутый круг. Эти так называемые User Generated Platforms делятся на видеохостинги/файлообменики (с архитектурой сервер – клиент) и торрент-трекеры – здесь в передаче контента участвуют компьютеры пользователей, а не сам трекер. И поправки, предлагаемые ИАК, не учитывают работу последних.
Александр говорил про закон, который, я вам честно скажу, никто не соблюдает. Закон об авторских правах настолько изжил себя в условиях новых информационных технологий, что его нарушает каждый миллионы, миллиарды людей.
В соцсети Mail.ru и Вконтакте каждый день «ходят» более 3 млн казахстанцев, в казахстанские сети – всего 400 тыс. В российских сервисах проблема с авторским контентом не решена, там куча нелегального контента. И если мы начнем сейчас однобоко защищать и зачищать Казнет, люди не перестанут пользоваться этим контентом.
Если сравнивать пиратство в Рунете и Казнете, то там его уровень в 7,5 раз больше только потому, что наша аудитория ходит туда. В 2010 году из $8,8 млн на казахстанских площадках осталось лишь $0,8 млн.
Для чего мы просим два года? Если мы сейчас зачистим Казнет, правообладатели не получат денег – их просто нет. В 2013 году на наши соцсети, по нашим расчетам, придется $9 млн, внимание аудитории поднимется с нынешних 15% до 50%.
Легальный контент в Казнете возможен, но не сейчас, потому что сейчас площадки не могут с заработанных денег платить отчисления правообладателям. Ко всему нужно подходить эволюционно.
Шолпан АБДРЕЕВА, заместитель председателя Комитета по правам интеллектуальной собственности (КИС) Министерства юстиции РК:
Ситуация похожа на то, как если бы человек, у которого нет средств на покупку, предположим, компьютера, залез в вашу квартиру, вынес ваш компьютер и попросил попользоваться им два года.
Объект авторского права – это тоже объект, который может использоваться в гражданских правоотношениях. Права на произведения точно так же реализуются, бедные авторы пытаются на них заработать, а сейчас все сводится к тому, что: «Дайте нам два года использовать эти произведения, мы заработаем какой-то капитал, а потом – пожалуйста, требуйте от нас соблюдения законодательства и т.д.».
Владимир ТУРЕХАНОВ, вице-президент Казахстанской Интернет Ассоциации:
К сожалению, Станислав доносит до общественности информацию, не совсем соответствующую действительности. Во-первых, тот, кто полностью знаком с предложениями ИАК, знает, что называются они не «три щелчка», а как положено в нашем законодательстве – «сравнительная таблица…» и т.д.
Во-вторых, говорится, что ИАК якобы «задушит Казнет», «исчезнет трафик» и т.д. Да, безусловно, какая-то часть исчезнет, но, к счастью многих, Казнет – это не только файлообменники, не только торрент-трекеры и видеохостинги с контрафактной продукцией.
Станислав говорит, что идет борьба за бюджет и за аудиторию. Действительно, это так, только одни ресурсы борются в рамках закона, а другие нарушают, справедливо ли это? Думаю, нет.
Касательно действий торрент-трекеров. Отчасти правильно, они не участвуют в распространении информации, которая находится на компьютерах пользователей. Но трекеры управляют всем этим, иными словами являются соучастниками. Более того, компьютер пользователя, подключенный к интернету, с которого осуществляется скачивание информации, формально, по действующему законодательству является интернет-ресурсом со всеми вытекающими последствиями. Хорошо это или плохо, но по закону пока это так. Частично мы предлагаем эту ситуацию исправить, но почему-то нашим оппонентам это не нравится.
Очень хотелось бы услышать, опять же, от тех, кто читал наши предложения, какие именно поправки ухудшают жизнь казахстанским интернет-ресурсам.
И еще такой момент. Когда вы организовываете обычный бизнес, как находите средства на него? Используете свои ресурсы либо берете кредит? Вы же не идете, надеюсь, воровать или убивать? Почему здесь должно быть как-то по-другому?
В течение месяца был призыв, в том числе висел в интернете, высказывать свои предложения и замечания. Ни одного предложения или замечания получено не было. Если вы так хотите что-то менять, предлагайте. Но вы предпочитаете делать вбросы в СМИ, которые не соответствуют действительности, и вы об этом знаете. Будьте конструктивны.
Казнет – это казахстанское производство, правильно. Но пиратство – это не производство.
Темирлан ТУЛЕГЕНОВ, председатель Авторского общества «Абырой»:
Я понимаю, почему появился такой интерес к авторскому праву – экономика развивается, появляется свободная денежная масса, и инвесторы ищут новые бизнесы, новые ниши для вложения. И естественно, прежде чем вкладываться в какой-то бизнес, вы проверяете, насколько он законен. Сам же анекдот ситуации в том, что закон об авторском праве был принят в 1996 году, и все инициативы, которые сейчас кажутся инициативами, давным-давно заложены в этом законе. Он до сих пор актуален с точки зрения преследования нарушителей. И в казахстанском законодательстве есть для этого все возможности – и административные, и уголовные.
Поэтому говорить о каких-то двух годах – извините, об этом раньше надо было думать, когда вы вкладывались в пиратский бизнес. Мы уже сейчас готовим претензии к некоторым очень известным интернет-сайтам от очень известных казахстанских авторов, думаю, посмотрим на деле, как эта система будет работать. «Щелчки» – они появились только сейчас, мы же будем использовать систему, которая есть.
Александр ТАЛАНОВ, редактор веб-портала газеты «Мегаполис»:
Мы очень много говорим, но почему-то никто не упомянул о том, что за поблажки с авторскими правами борются в основном те, кто, не производя собственный контент, пытается заработать на чужом. Вот это обиднее всего. Вы обижаетесь на три щелчка, а мы – на то, что вы, извините, хотите заработать на халяву, и вам нужны эти два года, чтобы раскрутиться. А потом, конечно, вы сможете сами.
Вы говорите, что уйдет трафик из Казахстана, а вопрос стоит о качестве казахстанского контента. Есть ли у нас то, что большинство людей захотят скачивать? Пока ведь у нас популярны иностранные фильмы и музыка.
Вы говорите, что Яндекс зарабатывает деньги на легальном контенте, почему вы не можете? Зарабатывайте точно так же. Опять все упрется в качество того, что вы сможете предложить. И у вас, кстати, есть преимущество – в Казахстане Казахтелеком дает бесплатный внутренний неограниченный трафик. Об этом мы должны говорить. Мы как будто начинаем жить по понятиям, когда речь заходит об авторском праве, а не по закону.
Ануар НУРПЕИСОВ, актер, блогер:
Ответьте мне (вопрос Шолпан Абдреевой), если закон так давно был принят, почему, проходя по базару, я вижу диски с моей, скажем так, физиономией, продающиеся по 250 тенге и «уходящие», как пирожки? Почему мы не начинаем с рынков, от которых более всего страдает наш правообладатель?
Вы говорите, что нет качественного контента. Много ли вы знаете правообладателей, которые зарабатывают благодаря авторскому праву в Казахстане? Я общаюсь со многими творческими деятелями, представителями шоу-бизнеса, эстрады. Заработок – это той-бизнес! Мы еще не готовы к тому, чтобы зарабатывать на интернете, на авторском праве.
«Сказ о Розовом зайце» стал популярным не только в Казахстане благодаря Казнету. Сейчас он вышел на российских торрент-трекерах, на YouTube, RuTube и т.д. Ко мне Вконтакте добавляются по 150 друзей в день, и они мне пишут с разных уголков СНГ, о которых даже не слышал, – Северодвинск, Горно-Алтайск, Братск. Мы сейчас говорим во вред Казнету, потому что я скачиваю музыку и смотрю видео на наших ресурсах, и если этого не будет, я уйду на другие сайты.
Шолпан АБДРЕЕВА:
Ануар, вы являетесь исполнителем, субъектом смежных прав. Проблема в том, что вы не знаете своих прав. По закону вы, получается, ничего не имеете. Когда вы снимаетесь в фильме, вы должны знать, какие права у вас есть, какие права вы передали создателю аудио-визуального произведения. Права на тот или иной фильм принадлежат Казахфильму или другой компании записывающей фильм, а вы как исполнитель уже получили за это заработную плату – вознаграждение, гонорар.
Ольга КАПЛИНА, руководитель проектов Internews Network:
Если я правильно понимаю, в проекте закона, который был разработан КИС, есть только один щелчок – наказание. В законе, который обсуждается в Мажилисе, ни о каких щелчках, о которых говорит ИАК, слов нет.
Ситуация такая. Есть предложение депутата Абенова, которое звучит примерно так, что собственник не несет ответственности за содержание размещаемой, публикуемой пользователями интернет-ресурса информации, материалов при условии, что они были опубликованы на интернет-ресурсе без предварительного редактирования. Т.е. есть вариант, что собственник не будет нести ответственность. Потом вариант – предупреждение/уведомление, и потом – наступление ответственности. Но это только редакция, возможно, она не будет принята.
Есть еще одно предложение депутата Онербаева о закрытии на территории РК доступа на интернет-ресуры, содержащие информацию, нарушающие права правообладателей на объекты интеллектуальной собственности. В данном случае я как представитель СМИ могу сказать, что это очень опасная ситуация.
Есть еще одна поправка в Закон о СМИ, согласно которой основанием для приостановления выпуска СМИ, в том числе интернет-ресурса, становится нарушение закона об авторских правах. Такого никогда не было.
Мне кажется, что мы, поднимая вопрос о пиратстве, не замечаем, что этот закон, если будет принят в редакции, разработанной нашим министерством, будет ограничивать наши другие права. Речь не идет о закрытии одного видео на YouTube или Вконтакте – речь идет о блокировке всего YouTube или всего Вконтакте. И мне эта ситуация кажется очень опасной. И на это нужно обратить внимание, а не просить два года моратория.
Камшибек КАСЫМБЕКОВ, руководитель портала Namba.kz:
Поправки ИАК, о которых мы говорим, с виду пытаются обезопасить интернет-сообщество. Но проблема не в трех щелчках. Губительна сама инициатива. Вы пытаетесь толковать старые законы в киберпространстве. Пример с компьютером некорректен, ведь если кто-то унесет компьютер из дома, он реально его унесет. А когда мы говорим об интернете, то технология позволяет мгновенно копировать, передавать, даже не претендуя на авторство, ваши произведения без какой-то инициативы отобрать это.
Сколько мы обсуждаем эту тему, я призываю всех учесть все сложности новых технологий и за эту проблему взяться комплексно, не пытаясь притянуть старые законы из материального мира в киберпространство.
Борьба с пиратством в современных условиях в большей степени должна основываться на технологиях и этике. Общество надо обучать, чтобы оно этого не делало, потому контент генерируют пользователи. Упор нужно делать на этику, а не на то, чтобы кого-то посадить в тюрьму.
Виктор ЛОСЕВ, президент Казахстанской Ассоциации по защите авторских и смежных прав:
А почему, открывая на сайте Namba.kz какой-нибудь фильм Warner Brothers или Sony, я вижу на проигрывателе логотип Namba? Из каких этических соображений?
Вячеслав НЕРУШ, создатель Chesnok.kz:
На чем построено юридическое право? На обычном, на моральном праве. И интернет своим возникновением угробил все авторское право, его нет де-факто в мире, и никто не может с этим ничего сделать! А отдельные наши деятели вдруг услышали, что могут урегулировать ту проблему, перед которой пасует все мировое сообщество – «вешаются» Америка, Россия, Европа. Но мы в Казахстане «сейчас наведем порядок, закроем пять блогеров, пускай сидят»! Боритесь тогда за мир, почему в Гондурасе война, что за дела? Вся суть этой проблемы в том, что ИАК – это нормальные ребята, которые в отличие от всех участников хоть что-то делают, но есть маленькое «но». Они начали действовать, не спросив мнения у интернет-общественности, с которой надо советоваться, если они называют себя интернет-ассоциацией.
Александр ЛЯХОВ:
Ресурсы, которые называют себя сегодня ведущими, быстро выбились в лидеры за последние три-четыре года. Но за счет чего? За счет данной им возможности привлекать пользователей пиратским контентом. Это их заслуга? Нет, это изначальное преимущество, гандикап. А поборитесь-ка в равных условиях, с модерированием, с отслеживанием, не выделяясь вот этой халявой.
Представьте, вы используете качественное сырье, дорогое оборудование, платите приличную белую зарплату специалистам, налоги государству, а рядом с вами при попустительстве, а то и прямой поддержке властей производит такую же продукцию ваш конкурент. Но сырье у него никакое, оборудование б/ушное, зарплата черная, но зато намного дешевле. Это честная конкуренция?
Юрий МИЗИНОВ, главный редактор интернет-газеты «Zonakz.net»:
На ум приходят ассоциации нелепые. Как с одной стороны сидят, так сказать, представители воровского сообщества, с другой – правоохранители, и обсуждают Уголовный кодекс. И воровское сообщество говорит: «Ну ребята, ну тут же есть нюансы, ну давайте на два года мораторий сделаем». Так вот, в воровстве не может быть нюансов – оно либо есть, либо нет.
Вообще предметом дискуссии, на мой взгляд, должно быть то, как развивать казахстанский контент – вот это главное. Потому что безусловно уйдут эти сайты, они уйдут и в России, воровства не будет. После того, как упадет внутренний трафик, нужен казахстанский контент, его нужно создавать.
Мне как представителю интернет-СМИ, производителю контента, неприятно видеть, как работают другие сайты, перепечатывая тексты и ставя внизу ссылочку. Вроде бы все правильно, но, человек, прочитав этот текст, по ссылке не пойдет, а значит, сайт своровал чужое посещение. Вот на этом и живут те, которые воровское сообщество.
Виктор ЛОСЕВ:
К вопросу о том, что перечислялось в проекте закона. Официальная позиция КазАСП – мы не за то, чтобы закрывать интернет-ресурсы, мы за то, чтобы на этих ресурсах не было незаконного, противоправного контента.
Риторический вопрос. Должен ли сталевар, отстояв смену у Мартена, пойти на рынок и торговать картошкой? Должен ли Батырхан Шукенов делать это же самое, отыграв концерты? Жалко, что ушел уважаемый актер, вопрос к нему тоже. А вкладывал ли он деньги в производство этого фильма? Если бы вкладывал, то так ли легко отнесся бы к тому, что фильм растиражирован по всему миру в интернете?
Константин ГОРОЖАНКИН, директор ОФ «Национальная интернет-премия Award.kz»
Я качаю из интернета фильмы. Почему? Потому что припарковаться у Меломана невозможно. Согласен, воровать – это плохо, но если мне будут созданы условия, чтобы я мог пользоваться легальной продукцией, я бы это делал. Сейчас этой возможности нет, и я согласен с ребятами в том, что если сейчас закроем все в Казахстане, я буду вынужден это брать в России.
По поводу законодательных изменений: да, правки, которые предлагала ИАК, и правки, попавшие на сайт министерства, – совсем разные вещи. ИАК предлагала не закрывать сайты, а, как и говорил Виктор Лосев, – убирать с этих сайтов нелегальный контент.
В целом, обычно, если я чего-то не понимаю, я пытаюсь сначала разобраться и найти правильный для себя путь. Когда я его нахожу, я делаю все, чтобы его пройти. Вот сейчас у меня в голове не сложился этот путь, на этой я стороне или на той. Знаю, что нужны такие встречи, единственное, чего боюсь, что пока мы тут чего-то обсуждаем, наши любимые депутаты без нас что-нибудь уже примут.
Ольга КАПЛИНА:
Очень грустно, что мы пошли законодательным способом регулирования проблемы борьбы с пиратством. Мне кажется, что есть замечательные кейсы в других странах. Например, в Украине, где все знают, что у больших корпораций, которые являются основными рекламодателями, есть внутрикорпоративные кодексы, которые запрещают рекламу на пиратских ресурсах. И если бы наши многочисленные ассоциации обратились к этим корпорациям, то с пиратских ресурсов ушли бы все рекламодатели. Или в России, где Ассоциация DVD-производителей договорилась с поисковиками на том, что они убирают из первых десяти страниц поисковиков ссылки на пиратский контент.
Жанна ПРАШКЕВИЧ, директор по PR Агентства Good!:
Мораторий сроком два года площадки просят не для пиратства, а для изменения законодательных актов. Уже существующее законодательство работает с площадками, а два года нам нужно, чтобы на серии вот таких необходимых круглых столов выработать что-то более комплексное и более умное, чем эти три щелчка.
Рустам НИЯЗОВ, блогер:
Казахтелеком некоторое время назад способствовал появлению торрент-трекеров, поддерживал их всячески именно с целью того, чтобы, грубо говоря, развить так называемый наш Казнет. Мы все прекрасно понимаем, что авторское право в Интернете устарело, то есть практически переводить вещь материальную, которая защищала материальные ценности, в электричество, требуется некая реформа. Поэтому правы, думаю, те, кто требует подождать с этим делом.
И в качестве маленького предложения: почему бы большим структурам типа Казахтелекома не позаботиться о закупке контента централизованно – то есть брать все это дело, класть на «сервак» и давать людям возможность скачивать. Ты платишь за интернет, 4260 тг в месяц, но качай себе любые фильмы, за это отвечает, допустим, Казахтелеком.
Марат МУЛКУБАЕВ, Пиратская Партия Казахстана:
Мы предлагаем третий вариант, не поддерживающий ни ИАК, ни представителей сайтов – портирование свободных лицензий Creative Commons. Сегодня эти лицензии портированы в 54 странах, еще девять стран на подходе. Что такое портирование? Мы должны привести свое законодательство в соответствие с этими лицензиями. Мы, конечно, можем их не применять на таком уровне, но тогда мы не получим защиты иностранных инвесторов, которые должны прийти в Казахстан.
Что касается отечественного контента. Один из хороших российских примеров – это когда Союзмультфильм «выкинул» все свои мультфильмы на YouTube. Почему у нас нет такого? На казахском, на русском языках? Почему не оцифровать все, что в библиотеках? Отсюда появится наш контент, казахстанский.
Андрей БЕКЛЕМИШЕВ, глава представительства IDC в Казахстане:
Мы по всему миру считаем IT-рынки и уровень софтверного пиратства, это в целом близко к тому, что мы обсуждаем сегодня. В Казахстане уровень софтверного пиратства составляет сейчас 76%, и он ежегодно снижается. Это к тому, можно ли с ним бороться? Да, можно: за последние пять лет мы потеряли порядка десяти пунктов. Какой от этого толк? По нашим подсчетам, за эти пять лет IT-рынок Казахстана получил дополнительно $300 млн, с учетом падения рынка, которое мы наблюдали за эти два года, при этом в 2007 году IT-рынок составлял $1 млрд, это колоссальные деньги. И если мы еще на десять пунктов уровень софтверного пиратства опустим, то это будет еще порядка $200 млн. Это такая ремарка к тому, что же будет Казахстану от снижения пиратства, и имеет ли смысл с этим бороться.
Азамат ОМАРОВ, коммерческий директор Yvision:
Представьте себе гипотетически, что пиратство побеждено. Какая этому альтернатива? Взять Меломан – де-факто это же монополия, где я еще могу купить продукцию? Кто еще предоставит сервис, какая этому будет цена? Это же социальный фактор – 90% не могут купить контент, на хлеб бы хватило.
Ерлан СМАЙЛОВ, модератор КИПР:
Если наблюдать со стороны, получается некий замкнутый круг: нет денег – нет контента, а денег, в свою очередь не будет, если не будет своего контента. Завершая, можно сказать, что стороны остались при своих мнениях, тем не менее были услышаны друг другом, общественностью и СМИ.
Видится, что происходит конфликт поколений, причем не в отношении участников КИПР, а в отношении еще и уважаемых депутатов. Ключевой момент, наверно, – плохое понимание большинством из них интернета и попытки действовать прописанными годы назад шаблонами. Преобладание такой силовой модели опасно, потому что под предлогом защиты авторского права под запрет попадут и другие свободы.
Что касается нынешней ситуации, на мой взгляд, за всеми эмоциями и словами о развитии интернета, потребительской ценности и т.д. стоит просто конкуренция двух бизнес-моделей. У одной группы она строится на собственном контенте, у другой – на пиратском, и это является ее конкурентным преимуществом.
Сегодняшний конфликт во многом экономический. Есть авторы, чьи экономические свободы нарушаются, есть сайты, которые генерируют контент, есть интересы инвесторов, вкладывающихся в сайты, которые контент не производят. По сути все считается бюджетами: сколько людей, а соответственно, и сколько рекламодателей придет.
Что касается законодательных процессов – в мире они проходят, со многими вещами сложно не согласиться, есть общие тезисы, которые никто не отменял. Например, если помните, недавно обсуждалась достаточно скандальная инициатива некоторых бывших членов ООН – легализовать какие-то виды наркотиков, потому что с ними бороться бесполезно. «Давайте легализуем и выбьем экономический блок из-под ног тех, кто этим занимается». И тогда совершенно уместной была реакция, аргументированная тем, что: «помимо того, что люди не перестают употреблять наркотики, люди не перестают и убивать, может и это легализовать?».
Поставленный сегодня вопрос воровства, конечно, актуален, но, с другой стороны, оправдан и другой вопрос: какая инфраструктура для пользования легальным контентом на сегодня развита – электронные деньги, безопасность ведения электронных счетов и т.д.?
Думается, как альтернатива жесткому госрегулированию необходима отраслевая саморегуляция по примеру европейских стран, когда владельцы сайтов, рекламодатели, поисковики вместе садятся, составляют профессиональный договор, препятствующий эксплуатации пиратского контента, который соблюдается и работает.