Читаю книгу. Очень хорошо описывается - как принимались решения в СССР. Казахстан - бывшая советская республика, и поэтому многое перенеслось из СССР в КЗ - партия, секретари, кабмин, вождь, и аппараты...
---
Небольшой текст из книги:
Руководящие органы номенклатуры цепко держатся за свою
монополию на принятие решений. В результате приходится
несметное множество подлежащих решению вопросов проталкивать
через узкое горлышко бюро и секретариатов. Эти органы
превращаются в машины для принятия решений. Точнее сказать --
для их штамповки, ибо ясно, что если на каждое заседание
выносится по 30--40, а то и больше вопросов, то разобраться в
них нельзя.
Так прямым следствием монополии бюро и секретариатов
руководящих партийных комитетов на принятие решений оказалось
то, что решения в большинстве случаев принимаются, по существу,
не ими, а аппаратами этих комитетов, разделившими со своим
начальством сладкое бремя власти.
так, что секретарь обкома партии рассматривает инструктора или
даже заведующего отделом обкома как равного и участвующего
вместе с ним в принятии решений. Дистанция между секретарем и
его сотрудниками велика, секретарь устраивает им начальственные
разносы и дает безапелляционные указания. Но он сам понимает:
не может быть вся работа построена на его самодурстве. Поэтому
решение большинства вопросов дается "на подготовку" аппарату.
Наименование "аппарат" очень подходит для этой части
правящего класса. Каждый вопрос, попадающий туда, обкатывается,
как валиками машины, утрясается, согласовывается -- и в
результате машина выдает текст решения. Не делайте брезгливую
мину, читая это обычно до уродливости косноязычное
произведение. Вдумайтесь в него -- и вы убедитесь, что оно
строго следует проводимой в данный момент линии, сформулировано
с крайней осторожностью, позволяющей избегнуть критики с любой
стороны, и вместе с тем обладает всей необходимой для
практического решения четкостью. Этот своеобразный безликий
сплав скудоумия и мудрости в подавляющем большинстве случаев
имеет все шансы быть принятым членами бюро или секретариата.
Конечно, первый секретарь, который старался показать себя
при Сталине руководителем суровым и волевым, при Маленкове--
деловым, при Хрущеве--инициативным, а ныне -- волевым, но
вдумчивым и прогрессивным, хотя и без перехлестов, для
демонстрации этих своих качеств изменит какой-то процент
решений, но подавляющее большинство проектов пройдет.
Как и в ряде других случаев, эта ситуация нашла отражение
в номенклатурным жаргоне. "Вопрос не решен, но предрешен",--
говорится обычно. Это значит, что аппарат уже выдал свой текст
и ожидается лишь его штамповка на бюро или секретариате.
Участие партаппарата в принятия решений идет дальше
подготовки проектов. Есть немало частных вопросов, которые
считаются слишком мелкими, чтобы загружать ими бюро или
секретариат. Часть из них решают единолично секретари, прежде
всего -- первый секретарь. Однако ряд таких вопросов решают
работники аппарата, причем отнюдь не только заведующие отделами
или их заместителя, ко и рядовые инструкторы (в ЦК они
называются инспекторами и референтами). Круг работников
партаппарата, которым делегированы полномочия решать единолично
вопросы ограниченного масштаба, обозначается термином
"ответственные работники". Это значит, что библиотекарша,
машинистка или буфетчица ЦК КПСС не может ничего решать. Но уже
младший референт в аппарате ЦК, хотя его функции весьма скромны
и в основном сводятся к работе технического секретаря или
переводчика, уже может давать руководящие указания. Разумеется,
приученные к крайней осторожности, работники партаппарата
принимают единоличные решения лишь в сугубо рутинном
направлении, когда практически исключена возможность быть
дезавуированными руководством.
Номенклатурщики, не входящие в состав бюро, секретариата и
в парталиарат, тоже осуществляют власть, но в пределах,
очерченных политическими решениями руководящих органов класса
номенклатуры и указаниями аппарата.
Есть все основания считать эти органы а их аппарат особой
частью класса номенклатуры, его сердцевиной, формирующей всю политику.
****
Вот он сидит за письменным столом -- в добротном, но без
претензий на моду костюме. Выбрит и пострижен старательно, но
не модно. Ни анархической неряшливости, ни буржуазного лоска:
тоже бюрократический полумодерн. Когда-то он -- или его
предшественник -- изображал из себя представителя пролетариата,
был революционен, груб и размашист. Потом он был молчалив и
суров, сгусток стальной воли. Теперь он обходителен:
справляется о здоровье и вместо грубого "ты давай сделай так!"
или сурового "сделать так!" любезно говорит: "Как ваше мнение,
Иван Иванович, может быть, лучше будет сделать так?" Но смысл
неизменен: это -- приказ.
И вот этим он упивается. Он отдает приказы -- и все должны
их выполнять. Пусть кто-нибудь попробует ослушаться! У него
мертвая хватка бульдога, и он сумеет так проучить непокорного,
чтобы и другим неповадно было.
"Номенклатура"
Михаил Восленский
Издательство «Захаров»