В моей голове поселился голос Стивена Кинга. Голос звенит, жалуется. Отталкивается от стенок черепа, двоится, множится. Скрежет.
- Обрыдло, обрыдло все. И ты тоже. Слишком.
- В чем дело, Стиви?
- Не умею. Не умею писать диалоги.
И напевает монологи. ЯСтиви поет о диалогах. Что они ему не нравятся. Что не умеет их готовить. Что он не может даже представить себе, о чем могут разговаривать два механических марсианина-гомосексуалиста в постели за пачкой сигарет и пивом.
- Ты пробовал не писать диалоги, Стиви?
Но ему уже все равно. Закрыв глаза, напевает HIM, хрипит Шевчука. Мой голос идеально говорит по-русски, ни черта не понимает в казахском, представляется как Стиви.
- Налей-ка еще-еще-еще зеленого чаю. И послушай: ты обязан дописать мой рассказ.
- Я не пишу. Давно не пишу.
- Старая-новая социальная фантастика, - шепчет из уха ЯСтиви. - Тебе очень знакомо.
Киваю. Он ставит Оззи. Ритмичные пинки-перестукивания по извилинам. “Это и есть душа рассказа.” Невольно веришь. И слушаешь необычно обычную историю скелета с головы.