Страшно.
Страшно за тех, кто во всей этой пошлости
Помнит, какая на вкус была искренность.
Верная, чистая, с привкусом гордости…
Где есть любовь, а не битва за численность
Роз лепестков и колец позолоченных?
Чтоб для себя перестать быть ничтожными.
Чтоб не рыдать у стихов неоконченных,
Тем посвященных, кто стал невозможными…
Страшно за них, не нашедших спасения,
В денежно-жирных мешках изобилия.
Знаешь, не будет для них воскресения-
Мысли и чувства подвергших насилию…
…Страшно. И страх этот не заглушается
Самыми лучшими горькими винами.
Я не сужу их. Пусть тем занимаются
Те, что себя почитают невинными…
Карусель.
Дней суета и тонны холодного снега.
Мне мало ночей, и воздуха как-то мало.
Я задыхаюсь от безнадежья бега.
Срываюсь. Молчу. Ребята, я так устала...
Чужих полно, а где есть свои – забыла.
И целей нет, лишь тени былых желаний.
Здесь было тепло... Слышите? Просто – было...
Потом прошло. Без писем и оправданий.
Остались те, кто фальшивые шлет улыбки,
Безбожно льстит, меняя постель за постелью.
И я не злюсь. Ведь все субъективно–зыбки.
И все довольны сложившейся каруселью.
Что делать с этим – никто не в курсе, а я тем паче.
Не воевать же, взгляды прикрыв забралом...
...Кто-то сказал: ночами во сне я плачу.
Днем я смеюсь. Ребята, я так устала.
(с) Мартина Колбина (Снежная)