Неожиданно, хотя и ожидаемо, аукционист в последний раз звонко ударил молотком о стол: -Продано!. Среди аукционеров в зале повисла томная и уставшая, изнасилованная и безнадежная минута молчания. Все понимали, что и в этот раз все лоты были проданы тем, кто был в знакомстве с аукционистом. Хотя и понимали, что по другому и быть не могло, и, будь посмелее да посильнее, смогли бы вытолкнуть кляпы изо ртов и развязать завязанные за спиной руки, чтобы поучаствовать в аукционе, крича "я" и поднимая вверх руку, но, также и понимали, что они - лишь массовка на очередной распродаже.
Довольные же удачно завершившимися торгами спекулянты тоже хранили неловкую минуту молчания - первыми встать не позволял стиль их жизни - бойкая торговля на рынке гнилыми помидорами, при настоящей и стоящей торговле под прилавком... В возникшей ниоткуда тишине, послышались первые робкие шептания.
- Ты в какой магазин сейчас пойдешь?
- В НАН плюс, там колбасу дешевую должны завезти, "Агитка" называется, колбаса редкая и вкусная, но дешевая, говорят специально для народа делают, аккурат чтоб после аукционов торговать. Но ходят слухи, что на этот раз ее короткой сделали - дескать, кризис какой-то на заводе, поэтому "Парламентскую" пока выпускать не будут, а то на "Агитку" мяса не хватает...
И шепот из первых рядов:
- Ты на "Лебединое озеро" Большого завтра пойдешь?
- Ты что, Большой у нас не гастролирует...
- Я знаю, он завтра в Барселоне выступает, завтра ж пятница - слетаем на выходных, посмотрим, а то я уже 6 дней никуда не летал...
- Окей, сколько брать будем?
- Ну как обычно, по десять тыщ, а то на таможне декларацию писать не хочется - я пасту в ручке берегу - заканчивается уже...
Аукционист громогласно объявил о конце аукциона, и попросил всех, кто так ничего и не купил, покинуть зал. Толпа медленно начала шевелиться и выходить из зала, недовольно бормоча "ну вот, как всегда", "а что я мог сделать?", "завтра в ночную идти", "выпить бы не мешало", "пошли сегодня вечером гулять по набережной?", "пожрать бы чего...", "до закрытия аптеки успеть бы", "буржуи проклятущие", "опять этой колбасой давиться"...
В зияющей и мрачной пустоте зала выключили свет, и лишь на сцене, еще освещенной ярким светом прожекторов, кучка спекулянтов радостно осматривала купленное за сегодня по бросовой цене добро: "чудесная коллекция, у себя в гостиной повешу, ласковое солнце Сингапура, отражаясь в них, будет напоминать мне о солнечном Казахстане", "прекрасный карьер, в Лондоне перед корешами похвастаюсь"...
Толстый аукционист, в застегнутом на пузе, пиджаке на пуговицах, которые, как Гераклы, изо всех сил стягивали две полы пиджака, силясь не оторваться от одной и не порвать прорези другой, с лоснящейся от недавнего беспармака физиономией и ухмыляющейся улыбкой глубоко в ней, важно прошелся через центр сцены и сел на кожаное кресло-качалку...
Медленно покачиваясь и брезгливо глядя на копошащуюся в предметах, словно вороны на свалке, кучку торговцев-ростовщиков, внутренне он был доволен аукционист проведенным аукционом - хоть в последний момент и пришлось сделать его вместо закрытого открытым, но, торги, в итоге, прошли, как по нотам... Скоро "массовке" в зале можно рты не затыкать - они через 5 лет вообще говорить разучатся, - размышлял в своем кресле главный затейник распродаж. А что же соловушка мой, попугай говорящий, на этот раз чуть дятлом для меня, старого пня, не ставший - на глаза мне не показывается? - вдруг опомнился он.
Тем временем, попугай, у себя в гримерке, подкрашивал облезлые после последних полетов перья и тихо бесился, проклиная себя за длинный язык - но, как ни старался он привести себя в прежний вид - с каждым мазком все больше и больше становился похожим на петуха... "Ну как я полечу в следующий раз в народ, в таком виде, итак уже все смеются надо мной, а тут - ну, вылитый, карликовый петух" - глядя в зеркало, сокрушался он.
А,тем временем, массовка уже разошлась каждый по своим делам, кто на ужин, кто на работу, кто на романтические прогулку, кто заниматься сексом, кто любовью, и на серых и унылых улочках города, под названием Казахстанск стало пусто. Мрачную тишину города разгоняли кричавшие редкие коты, сидящие в кустах, да бомжи, с деловым видом гремящие мусорными баками, и шныряющие от помойки к помойке в поисках еды. "Что же будут делать зимой эти господа" - так и хотелось спросить мне - "где греться? Ведь последние трубы в городе повырезали, чтобы провести очередной нефтепровод, теперь уже в Европу". И, как ответ, голосами из далекого прошлого, слышится мне, внутри самого себя, ответ: "Мы, свободная и независимая страна... самозанятых в стране 25 процентов населения... мы за невмешательство политики в личную жизнь граждан...вперед к богатому будущему...толерантность и транспарентность-вот наши козыри...". Вввжик...
Мои размышления прервал пронесшиеся мимо меня на огромной скорости президентский, парламентский и правительственный кортежи, и за ними, как свора тявкающих щавок, кавалькада машин бизнес-элиты города, и умчались туда, в горы, по домам, в огороженный и недоступный для обычных горожан городской квартал под странным названием "Казахстан-2030"...
Что же делать мне? - спросил я сам себя, идя вдоль дороги, где, через каждые сто метров, как столбы, стоят и наблюдают за порядком в городе, безмолвные полицейские... Разве такой жизни я хотел своим детям? Как же мне не посмотреть в очередной раз в печальные и укоряющие, но понимающие и любящие меня глаза жены, стоящей у плиты и готовящей ужин из того, что есть у нас сегодня? Полезть на амбразуры, чтобы изменить жизнь к лучшему, чтобы перестать наконец, быть массовкой в этом театре абсурда при верховенстве понятий, - оставить жену и детей на произвол судьбы... Решиться, собрать чемоданы и семью, бежать, уехать в другой город - но куда, кто нас там ждет...
"Гражданин, предъявите документы" - словно услышав мои мысли, послышалось сзади... Это конец, этап и минимум 5 лет колонии, екнуло у меня в сердце, ведь с собой у меня не было ни разрешения на хождение, просрочена лицензия на пользование свежим воздухом, ни квитанции об оплате за пользование вечерним освещением улиц с 21.00 до 05.00, ни справки об отсутствии политической дальнозоркости и присутствии политической близорукости, ни документов на существование меня и моей семьи в этом городе...
источник:https://respublikas.info/001/http://comment-respublika.info/comment/showtopic/7011/