Толпы-учителя

«Даже если — как исключение»
тянется тысячу лет...
«Первый». Прямое включение:
площадь, толпа, человек.
Топот и мат. Все одеты
в черное. Шапки, кожак,
черные берцы. Приметы:
кто-то из нас. И лежат
в луже из крови другие.
Видимо, это враги.
Значит, свои победили.
Свои победили своих.

«Скорая» сильно просела:
шины в проколах — рука
мастера. Эдакой смело
можно людей убивать.
Там, где одна, и другая.
Пляска изогнутых рук.
Крест на крови. Убивая,
некогда думать, кто друг.

Чёрные волосы, тени.
Если пинать ногами,
битые станут чернее,
лица их станут кровавее.

Господи, люди в себе ли?
Телек талдычит: «Любовь».
Смех, — точно лязгают двери
в морг.
Хуже, чем хищные звери, —
лгут, продают, лебезят.
Будто бы русский разменян,
всюду швыряют: «Друзья!»

Толпы запущенной поросли
с ближними в ближнем бою
учатся высшей жестокости.
После — преподают.

Вечером, может быть, ночью,
или ни свет ни заря
толпы стекутся на площадь,
толпы-учителя...