Вот отрывок из сегодняшнего поста Евгения Гришковца, касающийся гастролей в Астане.
Недавно впервые играл спектакли в Астане. На первый спектакль пришёл премьер-министр Казахстана, и, как мне сказали, ещё ряд министров. По этому поводу дирекция театра очень нервничала, волновалась и предприняла беспрецедентные усилия по наведению чистоты и порядка. Вплоть до мытья лестницы и центрального входа с мылом. Но это нормально. Это обычное дело. В этом нет ничего нового… Но вот охраны в театре и вокруг театра было очень много. Меня даже сначала не пускали в театр. Даже когда поняли, что я артист — всё равно не пускали. Мой аргумент, мол, если меня не пустите, то того спектакля, на который, собственно, и пришло их руководство, не состоится, озадачил не пускающих меня людей в штатском. Но всё равно они продолжали ждать магических звуков из своих хриплых раций. В итоге, меня в театр с неохотой пустили, но перемещение моё по зданию было ограничено. И людей в штатском в коридорах было предостаточно.
Но самое забавное случилось незадолго ДО спектакля. Минуты за три до третьего звонка, то есть, ещё до начала спектакля, ко мне в гримёрную зашли два явных «сотрудника» и сказали: пройдите на сцену. Я удивился и сказал им, что, насколько я понимаю, ещё рано, и что на сцену меня всегда приглашает администратор или помощник режиссёра. Для них мои слова были явно китайской грамотой, и они просто повторили: пройдите на сцену. Тогда я им сказал, что ещё не было третьего звонка, и на сцену выходить рано. В ответ я услышал: «на сцену пройдите!» Тут я уже рассердился, попросил оставить меня в покое, и что я пойду на сцену тогда, когда публика будет в зале, т.е после третьего звонка и по команде администратора. «Сотрудники» растеряно переглянулись и сказали мне: «пройдите, пожалуйста на сцену, министры уже сидят!»
Когда после третьего звонка и после команды администратора я вышел на сцену, то первым делом рассказал публике о том, как меня не пускали в театр. Про двух сотрудников у меня в гримёрной рассказывать не стал. В противном случае, думаю, что мой спектакль был бы менее смешным, чем рассказ о двух олухах и конечно же о каком-то слишком рьяном их начальнике.
Что называется, без комментариев...